«Черное фортепиано» Эндре Ади: к 145-летию со дня рождения поэта
22 ноября 2022 исполнилось 145 лет со дня рождения Эндре Ади (1877-1919) – одного из крупнейших венгерских поэтов, на стихи которого написаны Пять песен Белы Бартока (op. 16; 1916), две из Пяти песен Золтана Кодая (op. 9; 1915-1918), композиции «Князь тишины» и «Ястребиная свадьба» группы «Наутилус Помпилиус» (перевод Леонида Мартынова).
«Крупнейший национальный венгерский поэт после Шандора Петефи. Родился в Трансильвании, в кальвинистской семье мелких дворян. Как поэт дебютировал девятнадцатилетним. Активно занимался журналистикой. Входил в группу радикальных социалистов “Двадцатый век”. Несколько раз и подолгу жил в Париже». (Поэт и переводчик Борис Дубин в комментариях к своей книге избранных стихов и переводов «Порука», вышедшей в 2013 в Издательстве Ивана Лимбаха и включающей в себя, в частности, переводы из Эндре Ади) ЧЕРНОЕ ФОРТЕПИАНО Дикий грохот, и стон, и рев. Пусть спасаются, кто не пьяны, – Это черное фортепиано. Слеп маэстро, октавы раня. Это жизни самой звучанье. Это черное фортепиано. Звон в ушах, подступивший плач, Страсти, павшие в сече бранной, И все это – лишь фортепиано. Сердце, дикое и хмельное, Рвется вместе с его струною. Это черное фортепиано. ПЕСНЯ О БЕДЕ От окрылявшего доныне – Нет ни следа, нет ни следа. И это счастье И благо, если только с вами Стряслась беда. Вель ни единого следа От окрылявшего доныне, От флагов, что несли к вершине, – Нет от былого ни следа, И благо, у кого беда. Да, благо, у кого беда, Ведь от былого – ни следа, Нет ни следа, нет ни следа. Я – ЖГУЧАЯ РАНА Мучаюсь, жгучая рана живая, Бликом любым и росинкой любою, Болен тобою, тебя призываю, Муки хочу, одержимый тобою. Жги, полыхай же, испепеляя Каждым желаньем и ласкою каждой, – Адское пламя, казнь моя злая, Вечная жажда, вечная жажда. Лаской распятый, желаньем палимый, – Рана я, ждущая боли той жгучей. Пыток прошу я, неутолимый: Рана я, мучай же ласкою, мучай. (Перевод Б. Дубина, 1946-2014) «Сумасбродную чувствительность, рано проявившуюся, я принес с собой, я рано начал понимать, любить и страдать. В детстве меня пленяли сказки, стихов же не любил, псалмы наизусть заучивал с трудом. Но все-таки я сочинял стихи, даже не зная еще толком заглавных букв, например краткую, но весьма ироническую балладу о том, как Лайош, мой младший брат, влезая на лошадь, упал в грязь». (Из «Автобиографии» в переводе Ю. Гусева; Эндре Ади. Избранное; Издательство «Корвина», Будапешт, 1981) «Как поэт дебютировал девятнадцатилетним. Активно занимался журналистикой»… (с) Добавим – и публицистикой: в «Избранном» она представлена исчерпывающе. Оценим «романтический» стиль: «Национализм – это взбесившийся патриотизм». «Есть ли родине польза от того, что для нее растят людей с узким кругозором?» «И при том они должны лаять, да, лаять, как приказывает владелец газеты. Удивление берет, чего только в самом убедительном тоне ни приходится им излагать на бумаге». «Пусть лучше война, лучше мор – только бы народ не думал, не изъявлял своей воли». «Именем родины они поставляют бедной родине людей с запечатанными душами».
Материал подготовил Антон ДУБИН, «МО»
«Музыкальное обозрение» в социальных сетях ВКонтакте Телеграм
Запись «Черное фортепиано» Эндре Ади: к 145-летию со дня рождения поэта впервые появилась Музыкальное обозрение.