Бриллиантовый Гайдай

Жизненный путь классика не был выстлан розами. Но ему повезло: 40 лет рядом всегда была муза и верная подруга Нина Гребешкова. Стулья работы Гамбса Они прожили вместе 40 лет. Их "домом-крепостью" стала квартира в знаменитом "актерском" доме около метро "Аэропорт". Нина Павловна по-прежнему там живет. Время от времени вынимает из шкафа его костюмы, дубленку, проводит по ним щеткой... Достает со шкафа тяжеленный чемодан с фотографиями и часами их рассматривает. А любимая кошка Груша трется спиной о ножку стула с желтым шелком из знаменитого "гамбсовского" мебельного гарнитура. После съемок "Двенадцати стульев" Гайдай выкупил оставшиеся четыре запасных стула. И они до сих пор стоят в его кабинете… Смех сквозь слезы Он всегда понимал, что смешить людей очень трудно. Особенно при социализме. Часто у Гайдая опускались руки, он грозился, что уйдет в мелодраму. Но тут же себя одергивал: Но люди так тяжело живут. Пусть хоть немного посмеются. А ведь записным весельчаком он не был, говорит Нина Павловна. Напротив, достаточно скупым на эмоции человеком. Причем фронтовиком. В начале войны Гайдая мобилизовали в армию и отправили в Монголию объезжать лошадей. А монгольские лошади были низенькие. И ноги Гайдая волочились по земле. Однополчане тогда потешались над ним, а ему потом этот опыт пригодился: в "Кавказской пленнице" режиссер посадил Шурика на осла... Фото: irkutsk.bezformata.com Однажды к ним приехал военком. Выстроил солдат, спросил, кто хочет на фронт. Вперед шагнули все – спустя годы похожий эпизод войдет в "Операцию Ы..." А Гайдай тогда вызвался в разведчики, хотя немецкий у него был на уровне средней школы. Как-то во время очередной вылазки за "языками" наступил на проволоку с миной. Взрыв, госпиталь, операции одна за другой. Была угроза ампутации, но ногу он все-таки сохранил... Хотя она болела до конца жизни. Ночная прогулка Их лав-стори началась во ВГИКе. Они оказались на одном курсе — 25-летний бывший фронтовик, с медалями и ранением и 17-летняя москвичка. Гайдай стал старостой курса, получал Сталинскую стипендию. Гребешкова заинтересовалась им не сразу. Поначалу очень стеснялась. Их сдружила студенческая постановка "Отца Горио" Бальзака. Гайдай предложил ей роль госпожи де Нусинген. На репетициях она наотрез отказалась целоваться с партнером, заявив, что сделает это только на генеральной. Гайдай тогда изумился. А она действительно была воспитана в целомудренных понятиях: "Умри, но не давай поцелуя без любви!" Потом был "Егор Булычев" Горького. Гребешкова — Антонина. Гайдай всегда ставил в расписание ее отрывок последним. И невзначай предложил провожать до дома. Они шли пешком от ВДНХ до Гагаринского переулка. Он рассказывал о фронте, о Монголии, об Иркутске... Это продолжалось семестр — затем похожий эпизод он вставит в "Операцию Ы..." Фото: pulse.mail.ru А однажды как бы шутя он сделает предложение. И она как бы шутя согласится. Хотя и не восприняла это всерьез. Ведь они смотрелись рядом комически — высокий Гайдай и миниатюрная Гребешкова. Но он пообещал носить ее на руках... А затем была скромная свадьба в коммунальной квартире невесты. Кроме родных, пришли однокурсники и соседи. Потом они сняли комнату – 800 рублей стипендии жениха это позволили. "Делириум тременс" В отличие от других режиссеров, он не часто снимал жену в своих фильмах. Когда ее спрашивали, почему она не играет в фильмах мужа, то отшучивалась: "И кто я там буду – пес Барбос? Пока не настала очередь "Кавказской пленницы", которую снимали в Алуште. Она поехала вместе, чтобы следить за его здоровьем – ведь помимо язвы, он переболел туберкулезом. Захватили и дочку Оксану. Тогда-то Гайдай предложил ей сыграть врача-психиатра. Помните ее безжалостный диагноз: "Делириум тременс" – горячка белая!". Это было начало. С тех пор она играла во всех его фильмах. Но не главные роли... Фото: irkutsk.bezformata.com Быт или не быт В повседневной жизни Гайдай был весьма беспомощным. Не всегда мог поменять лампочку. Зато каждое воскресенье дарил ей дорогущие красные розы. Даже зимой. А меж тем жили они скромно. В 1958 году вступили в жилищный кооператив. Причем чтобы внести 30 процентов, Гребешкова снималась в Алма-Ате – там актрисам платили больше. Все — и холодильник "Розенлев", и стулья из гамбсовского ганитура, и стенки, и "жигули", и дача-фазенда появились позже... Она всегда понимала, что смысл его жизни – работа. Съемки. Иначе он заболевал. Рядом было нелегко. Но когда она порывалась уйти, он тихо говорил, что без нее погибнет. И она оставалась. Потому что давно поняла, что переделать его невозможно. Ей остались домашние хлопоты, ремонты и воспитание дочери. Правда спустя годы, он реабилитируется на семейном фронте, вложив всю заботу и нежность в любимую внучку Ольгу. Хочу хлеб с маслом! В 1993 году в последнем своем интервью Гайдай сказал, что из преуспевающего режиссера за год он "превратился в нищего пенсионера". Работы не было. За показ его комедий, которые принесли государству миллионы, не перечислялось ничего. Гребешкова писала бумаги, хлопотала, пытаясь увеличить пенсию. Гайдай увидел, изумился: "Тебе что, на хлеб не хватает?" — "А я хочу хлеб с маслом!" — "Я куплю тебе хлеб с маслом". Фото: radiodacha.ru И попросил не просить. Потому как сам никогда не просил. Не гнался за званиями и должностями. Часто цитировал Грибоедова: "Чины людьми даются, а люди могут обмануться". Ордена называл "цацками". Звание Народного артиста СССР к нему пришло поздно. Впрочем, он не понимал, зачем вообще нужны эти звания. Его же и так знала вся страна. "Я так живу!" К началу 90-х на него навалились старые и новые болячки. Рана на ноге. Эмфизема легких. Причем курить он не бросил. Как и играть в карты и на "одноруких бандитах". Его азарт требовал выхода. Он не жалел денег — удовольствие того стоило. А когда супруга пыталась остановить: "Леня! Так никто не живет!", — он отвечал только одно: "Как никто? Я так живу!". И она понимала, что спорить бесполезно. Потому что на самом деле ей с мужем повезло. Как никому. ...В ноябре 1993 года Леонида Гайдая не стало. Он умер на руках жены от воспаления легких, тромбоэмболии легочной артерии и сердечной аритмии. А ей остались дочка, внучка и его смешные фильмы. Не каждому так повезет. Нина Гребешкова с дочерью и внучкой. Фото: eg.ru ПРЯМАЯ РЕЧЬ Наталья Варлей — Талант — это искра Божья. Не хочется говорить банальности, но талант всегда штучен. Гайдай, вне всякого сомнения, был отмечен Богом. Природа его таланта - это доброта, любовь, уважение к людям и, конечно, уникальное чувство юмора. Леонид Иович видел смешное там, где большинство из нас его не замечают. Александр Зацепин, композитор: - С Гайдаем у меня полжизни связано. И, конечно, мне его очень не хватает. Так же, как и поэта Леонида Дербёнева. Для меня, вообще, жизнь — это работа в кино. Я от многих фильмов отказывался, никогда не работал с режиссерами на второй картине, если уже на первой было неинтересно. А с Гайдаем всегда было интересно. У него было свое лицо. Другие пытались повторить его успех: брали его троицу — Никулина, Вицина, Моргунова, — снимали в своих фильмах. Но ни-че-го не выходило. Сергей Мигицко: - Он знал, что такое трюк. Понимал, насколько он важен для комедии. У него трюк всегда попадал в десятку. Наталья Селезнева: - Он трудно сходился с новыми актерами и доверял тем, с кем уже работал. Самые любимые у него были Никулин, Вицин, Моргунов. Из актрис – наверное, я…