Как мы делали «Взвод»

«Форест Уитакер разрубил мачете свой большой палец на руке. Том Берренджер проколол ножом ногу. Уильям Дэфо загремел в больницу. А Оливер Стоун прыгал от радости».

Чарли Шин (Крис Тейлор): Мой брат Эмилио Эстевес и я были страстными поклонниками фильмов «Лицо со шрамом» и «Полночный экспресс», сценарии к которым написал Оливер Стоун. Эмилио всё говорил мне о новом фильме Оливера про Вьетнам, пробы на съёмки в котором он проходил. Его утвердили на главную роль Криса Тейлора, но не взяли из-за сложностей согласования графиков съемок. Когда прошёл пробы я, то Оливер сказал, что я был «слишком жеманным» и мне нужно больше работать над ролью. К тому времени я хорошо потрудился в «Соседских мальчиках» и «Лукасе» и роль могла остаться за мной, но при условии, что меня одобрит Уиллем Дэфо. До прибытия на Филиппины я не пересекался с Уиллемом. В отеле он пробегал мимо, но остановился и обнял меня. Позже ко мне подошёл Оливер и сказал: «Уиллема от тебя прёт». Оливер выбросил нас в джунглях, и нам пришлось пройти через изнурительные тренировки. Это было просто безумие! Какое звание у тебя было по фильму, так с тобой и обращались. Уиллем и Том Берренджер были сержантами, а я был «чёртовым новичком» и должен был чистить парашу, что я и делал в фильме.

Я думал, что днём мы отправимся на съёмки, а вечером вернёмся в отель, но на закате первого дня, автобус так и не приехал за нами. Я посмотрел на Джонни Деппа и Криса Уитакера и сказал: «Наверное, мы просто здесь и останемся». Конечно, все мы были в шоке, но я уверен, что если бы нас так жёстко не натаскали тогда в лагере, мы бы не добились достоверности в кадре. Связь, которая возникла там между нами, крепка по сей день. Мы выжили вместе.

В один день мы сильно устали и злились. Потом наткнулись на кокосовую рощу, и Форест притащил кокос. Как сейчас помню, он пытался поставить его ровно своим мачете и прежде чем я успел сказать: «Береги большой палец!», он замахивается и бьет со всей дури прямо посередине своего пальца. Форест засунул палец в рот и из уголков губ потекли тонкие струйки крови. Самое время было заорать: «Врача!», но мы были в тренировочном лагере. Оливер, пожалуй, был одним из самых умных людей, которых я встречал, но ему нравилось это всем демонстрировать. Я умел его рассмешить, и он понимал, что этим я давал ему передохнуть от этой его тёмной стороны. Мы отлично ладили. Я помню сцену в деревне, в которой у Кевина Диллона едет крыша напару со мной. Зверея, я стреляю в землю, и вижу краем глаза, как Оливер стоит сразу за камерой, сжимает и разжимает кулак, подпрыгивая на месте. По ходу его так и распирало рявкнуть: «Чёрт, давай же!», но он боялся запороть дубль. Когда я уже собирался домой, в Маниле назревал государственный переворот. Оливер взял нашего оператора с камерой и снимал всё это сумасшествие на улицах. Я полетел домой, и пока самолёт делал вираж над землей, я переживал заново всё, что осталось там внизу, всё, что произошло на съёмках. Я начал плакать от счастья потому, что выжил. Ветераны той войны благодарят меня за то, что, наконец, была рассказана правдивая история и у многих из них наворачиваются слёзы на глаза. Потому, что – это их жизнь.

Джон МакГинли (сержант О’Нил)

Я не думал, что наши тренировки так уж были важны для нашего физического состояния, но вот что действительно было тяжко так это читать карты и заряжать оружие посреди этих непролазных джунглей, куда даже солнечный свет не проникал, да ещё у чёрта на куличках. Мы ели только сухие пайки, и из-за них никто нормально не мог отложить личинку. Уиллем попил водички из реки, а там в это время разлагались трупы быков. Он попал в больницу. Том уронил себе на ногу нож. Вот такая сволочная реальность. А ещё ко всему там была хренова туча змей. А всего две недели назад мы таскались по Вест Виллидж в Нью-Йорке, пили кофе с бубликами и разговаривали о Гамлете. А сейчас сидели в джунглях с гадюками. А Оливеру, конечно же, такой расклад доставлял кайф. В то, что мы рассказали не так уж трудно поверить. После того учебного концлагеря — это всего лишь один маленький прыжок для актёра. И когда я в кадре сказал: «Я должен свалить отсюда к свиньям собачьим!», я говорил это на полном серьёзе, не играя, потому, что в это время, моей матери делали операцию на головном мозгу в Питтсбурге. В настоящей опасности я чувствовал себя только однажды. Когда чуть не свалился из вертолёта. Высота была около тысячи футов (300 м). Вертушка должна была приземлиться, а мы выскочить из неё и пробежать мимо камеры. На земле что-то пошло не так, поэтому решили снимать в другом месте. В течение трёх недель нас учили, что единственная вещь, которую вы никогда не должны выпускать из рук – это оружие. Вот я чуть и не вылетел с вертолёта, когда тот делал вираж. Крепко вцепился в свой автомат. Франческо Куинн, который играл Ра, схватил меня за рюкзак и втащил внутрь. Если бы не он, я бы улетел вниз. А Оливер стал для меня чуть ли не праведником, после этого. Во время последней сцены я прячусь, прикрываясь трупом. Во время пресс-тура я встречался ветеранами, как будто проводил курсы по саморазвитию, на, что, конечно не имел морального права. Многие из них говорили мне, что именно так они и делали. Прикрывались мёртвыми телами в бою. Некоторые из них плакали. А я, 26-летний осёл, просто слишком много на себя взял. Ну, а про Оливера я могу сказать только одно: за что бы он ни брался, за что угодно, у него всё выходило потрясающе.

Источник: Guardian Фото: Cinetex/Mgm/Allstar, Hemdale/Allstar