Андрей Соколов: «Важно, чтобы рядом были люди, с которыми можно упасть лицом в салат»
Актер рассказал WomanHit.ru о съемках в мистическом сериале, успехах на хоккейных матчах и о профессии…слесаря-сантехника
В свои 60 лет первый секс-символ советского кино и большая звезда российского кинематографа Андрей Соколов не устает экспериментировать. Например, стоять на воротах во время хоккейного матча или создавать кучу проблем упырям из сериала «Вампиры средней полосы» на канале ТНТ. Во втором сезоне проекта Соколов сыграл импозантного следователя Усачева, который всеми силами пытается раскрыть тайны смоленских кровососов. А, пока мы поговорили с актером о мистических историях на экране и в жизни, а также его спортивном прошлом и настоящем. - Андрей, сюжет «Вампиров средней полосы» довольно необычен. Долго ли раздумывали над предложением сниматься, и как оно вообще к вам поступило? - Всё достаточно традиционно: позвонила агент и сказала, что есть такое предложение. К своему стыду, в то время, а это было полтора года назад, по поводу «Вампиров средней полосы» я ничего не знал. Агент настоятельно порекомендовала прочитать сценарий, потому что относительно вампиров есть некое клише. Сценарий мне понравился, очень многоплановый, интересный и нестандартный. Когда я уже начал копать, узнал много хорошего об этой истории. После этого встретился с режиссером, а кино мы всегда понимаем по режиссеру — как он мыслит, как смотрит. После встречи я начал осознавать, что от таких вещей ни в коем случае отказываться не стоит, и был рад, когда мы сошлись на том, что это будет наше общее дело. - А как в принципе вы относитесь к легендам о вампирах, мистике и тому подобному? - Дело в том, что любые легенды не на пустом месте появляются, тем более такие вещи как мистика, потусторонние миры. Это всё оправдано долгим человеческим опытом. Опять же, если нырнуть к сказкам: Баба-яга, живая и мёртвая вода — мистика, но тоже легенды, рожденные из человеческого опыта. Поэтому я к этому отношусь с уважением и отдаю должное. - Конечно, хочется узнать о самых ярких моментах на съемочной площадке. Что больше всего запомнилось? - Если говорить о съемочном процессе на «Вампирах…», то он был настолько круто сделан, что стоит в отдельном ряду как один из творческих эпизодов в моей жизни. Все — от реквизиторов до режиссера и оператора были единомышленниками. Это очень здорово. - Расскажите о работе с коллегами. Как с ними было работать? Может, с кем-то сложнее, с кем-то легче?.. - Как можно сказать про коллег, что с кем-то работалось легче или сложнее? Один цех, а любой человек — это космос, и непростой космос. Конечно, случаются какие-то притирки, но это творческие вещи. Я понимаю, что все будут обсуждать нашу героиню — маленькую Милу (Еву Смирнову), которая действительно уникальная. У неё большое будущее, это такая наша лакмусовая бумажка. Недаром говорят, что переиграть детей и животных нельзя, так вот её переиграть было невозможно. - Некоторые актёры говорят, что не будут сниматься в ролях, где нужно умирать или лежать в гробу. Мол, испортят карму. У вас есть подобные предубеждения? - Есть такие внутрицеховые предубеждения, например по поводу того, чтобы лежать в гробу. Мне, слава богу, никогда не приходилось это делать, но на любое действие есть противодействие. Если снимаешься в гробу, надо под голову положить бутылку водки, так у нас говорят. У меня была картина «Бездна, круг седьмой». По сюжету, мой герой ворует иконы для того, чтобы уехать за рубеж и продать. Тут и сама эта тема, связанная с оккультными делами, и икона — это же символ веры, который обладает энергетикой, силой. Когда мы снимали момент похищения, мою машину перегородили, режиссеру прокололи колесо, оператор попал в аварию, у реквизитора хулиганы отобрали икону, как это расценивать?! Поэтому надо понимать, что есть жизнь, есть профессия, но надо отделять и понимать, что всё-таки это правдоподобие чувств, как говорил Константин Сергеевич Станиславский. - По сюжету ваш герой узнает коллегу, с которой был знаком 30 лет назад и в которую был влюблен. В вашей жизни бывали ситуации, когда вы встречали былую любовь, спустя много лет? Как думаете, «старая любовь не ржавеет»? А вообще с друзьями юности поддерживаете отношения? - Юная любовь никогда не умирает. Я всегда об этом вспоминаю с чувством ностальгии, с улыбкой. Это юность, это то, что никогда уже не вернётся. Искреннее чистое чувство всегда дорого, всегда хранится. Ржавеет ли старая любовь? — Она перерастает в другие формы, становится чем-то прошлым. А как мы к нему относимся, зависит от того, как люди расставались, что у них осталось. По поводу друзей юности… Да, у меня есть друзья, с которыми мы очень редко созваниваемся. Жизнь немного раскидала, но я знаю, что в любое время, если мне будет нужно, я могу с ними просто посидеть и чай попить, ни о чём не говоря. Это важно, чтобы рядом были люди, с которыми можно помолчать и упасть лицом в салат. - Хотелось бы узнать и о ваших планах. Что ждет в ближайшее время? - Планы как обычно: выше, дальше, глубже. Есть запущенные кинематографические проекты, есть мастерская в институте театрального искусства, которую надо довести до конца. Это приятное ежедневное ремесло. Съемки, театральные проекты, много гастролируем. Всегда что-то в планах есть, например, желание поставить новый спектакль, снять кино. - А свободное от съёмочных дней и спектаклей время как вы любите проводить? - В зависимости от свободного времени и планируется досуг. Если всего полдня, то приятно полежать и поглядеть в потолок, что тоже необходимо. Если чуть больше времени, можно куда-то уезжать. Вообще, когда установилась первая двигательная прослойка, когда отлежался, надо попутешествовать, смотреть, менять обстановку и общаться. Лучший отдых — это ненавязчивое общение и перемена мест, но опять же это зависит от количества свободного времени. Я люблю выезжать за город, для меня это такая отдушина. Если времени чуть больше, раньше было проще отправиться куда-то на море, но сейчас тенденция та же, просто чуть-чуть сложнее. - Как восстанавливаетесь? Есть проверенные методы, чтобы набраться сил? - Лучшее восстановление сил, как ни странно, это спортзал. Свою оболочку надо держать в форме, а поскольку прошлое достаточно спортивное, было много травм, то я из тех людей, кто приговорен к залу. Когда не занимаешься спортом, начинают напоминать о себе все шрамы и операции. Поэтому в моей жизни есть зал и спорт, но, конечно, не профессиональный. Профессиональный спорт еще никому здоровья не добавил. - А какими видами спорта занимались раньше и что вам нравится сейчас? - В своё время все пацаны занимались карате, боксом, никого, по-моему, не обошло это стороной. Еще занимался бальными танцами, кстати, это достаточно серьезная физическая нагрузка. Но самой серьезной привязанностью оказался хоккей. Начиналось всё с золотой шайбы. Наша 679-я школа была чемпионом района, а район был чемпионом Москвы. Тогда мы должны были ехать на союзные соревнования, но интриги не позволили это сделать. Потом был перерыв, а лет десять назад Саша Морозов нашел единомышленников, ребят творческий профессий, которые больны хоккеем и создал команду. Мы достаточно долго и удачно существуем в команде «КомАр», ночная хоккейная лига, у нас есть свои успехи. Наверное, это одно из самых устоявшихся хобби. - Почему решили стать именно вратарем? - Наверное, потому что у меня реакция хорошая, и сама по себе позиция «воротчика» близка по духу. Объяснить это сложно, потому что никто из нормальных людей подставлять себя под шайбу, летящую со скоростью 100 км в час, не будет. Но в этом есть некий кайф — успевать этот кусочек приструнить. Это одна из самых тяжелых позиций, потому что игроки меняются, а вратарь весь матч на воротах, и у него обмундирование потяжелее будет, чем у полевых. И это философия и психология чуть-чуть другая. - Были у вас травмоопасные эпизоды во время игр? - Без них никуда, конечно. И переломы были.. Это то, что сопровождает обычную спортивную жизнь, отношусь к этому спокойно. А считать раны… их много! - Вы никогда не думали заняться хоккеем профессионально? - Когда я учился в школе, то 8-м классе играл в «Крыльях», но «крылышки» находились в Сетуни, из Чертаново в Сетунь было ездить проблематично. Успеваемость резко пошла вниз, пришлось выбирать. Мои родители не были особо склонны отдавать меня в спортивную школу, чтобы я шёл по этой стези, поэтому к 9 классу всё закончилось, и был большой перерыв. - Вы знакомы с Третьяком и другими хоккеистами, они приходили к вам на матчи? Какую оценку давали? - Да, я знаком со многими хоккеистами. В последний раз виделись, когда мы открывали арену имени Третьяка. Он был, да и сейчас остается для меня кумиром. В своё время он приезжал к нам, пацанам, на тренировки, с тех пор у меня огромное к нему уважение. А когда мы с ним встречаемся, он всегда мне задаёт вопрос: «Еще играешь?». На мое «Да», отвечает: «Ну-ну». Это «ну-ну» понятно: реакция уже не та, но для своей категории я ворота держу. - В быту вы самостоятельны или обязательно должен быть кто-то, кто приготовит и уберется? Существует мнение, что популярные артисты «выше» всего этого. - Моя первая профессия — слесарь-сантехник, я дорос до пятого разряда. Если что-то случится, гайку закрутить смогу. А вообще по большому счёту я считаю, что каждый должен заниматься своим делом.
