Много шума - и ничего: "Большая или маленькая ложь" как пример сбившегося с пути сюжета
Искусство - всегда простор для мистификации. Будь то арт, где можно выдать облупленный рукомойник за шедевр ваятеля, музыка, где аплодируют не издавшему ни единого звука пианисту, литература, способная любой бессвязности придать статус философемы, или кино, все это облекающее в формы как бы жизни - непредсказуемой и необъяснимой.
Фильм Майкла Марена "Большая или маленькая ложь" - в какой-то мере про это. Его интересно смотреть хотя бы потому, что история разыграна такими актерами, как Майкл Шеннон и Кейт Хадсон, а фабула способна интриговать и довольно долго держать внимание. Но при этом вас мотает, как на американских горках, потому что нельзя понять - это всерьез или тебя примитивно дурачат.
Майкл Шеннон играет забулдыгу Шрайвера, пробавляющегося случайными заработками, а потом кормящего кота в своей убогой конуре или принимающего на грудь в компании приятеля столь же бомжеватого вида. Кейт Хадсон - профессоршу захудалого провинциального университета Симону Клири, которая организует хиреющий литературный фестиваль. Пытаясь удержать его на плаву, она посылает приглашение культовому писателю, который двадцать лет назад издал свой первый и единственный сенсационный роман "Время козла", а потом необъяснимо исчез, не давая интервью, не выпуская новинок, не являясь на вручение ему престижных наград. И портрет на обложке - силуэт в темных очках - остался единственным доступным поклонникам его изображением. Имя писателя - тоже Шрайвер.
Легко догадаться, что приглашение на конференцию вместо исчезнувшего писателя приходит его однофамильцу - тому самому забулдыге. И тот, весьма ошарашенный такой честью, решает немного пожить сладкой жизнью литературной знаменитости - очертя голову кидается в авантюру. Причем не умеющий играть пустышку Майкл Шеннон наделяет своего героя изрядной долей рефлексий: а вдруг, мол, я и есть тот писатель, только об этом запамятовал?! И, глядя на расползающееся по потолку пятно, его герой импровизирует несколько вполне качественных строк, способных стать началом нового романа. Есть в фильме и пара-тройка диалогов Шеннона-1 с Шенноном-2, то есть героя с самим собой, - сеансов самоанализа, явившихся неожиданно и из другого жанра.
Конечно, такой поворот, сбивая зрителей с толку, открывает бездну возможностей для умелого драматурга - здесь вам и туманные проблемы самоидентификации, и моральные терзания человека, обнаружившего в себе задатки беспринципного авантюриста, и загадочный "синдром самозванца" (может, пьянчужка и есть тот писатель, неспособный оценить собственную гениальность и мучимый комплексами!). Все эти версии рождают зрительские ожидания, которые, сразу скажу, будут обмануты - похоже, сам автор, взявшись экранизировать роман Криса Белдена, не решил, о чем делает фильм, и что означает обуявшее всех участников действа безумие. Отсюда и тот интерес, который испытываешь к развитию многообещающей интриги, и то недоумение, которое то и дело его гасит, как не в меру разбушевавшийся костер.
Жанр фильма определен как романтическая комедия. Комические ситуации и гротескные фигуры в нем действительно есть, но особой романтики не просматривается, потому что ни Майкл Шеннон, ни Кейт Хадсон даже не пытаются изобразить "химию", высекающую любовные искры между персонажами. Теоретически зарождающееся чувство так и остается несбывшемся обещанием. Как и все в этом недодуманном и недоделанном фильме.
Непонятно, например, чем так покорил массы роман "Время козла". Его обсуждение на конференции превращается в обличение аморальности автора, и тому нужно оправдываться. Фрагментарны, случайны и не имеют развития сатирические зарисовки нравов литературной богемы - скажем, богатая покровительница искусств Петросян (Уэнди Мэлик), коллекционирующая поддавшихся ее чарам знаменитостей, появляется и исчезает колоритным, но поверхностным штрихом. Запоминается, но не вносит в фильм ничего нового и необходимого фигура афроамериканки Дельты (эксцентричная Давайн Джей Рэндольф). Громоздятся и быстро пропадают из виду, не продвигая сюжет и тему, линии с исчезновением поэтессы-феминистки и прибывшим на фестиваль "настоящим" Шрайвером. Актеры, не ведомые единой творческой волей, играют каждый какой-то свой фильм, и в конце концов все это начинает казаться мешаниной беспомощной и бессмысленной, тормозится и вязнет.
Более всего удались в фильме не лишенные сарказма сцены с научными выкладками литературной конференции - здесь многозначительность ничего не значащих тирад заставляет усомниться в дееспособности этих пустопорожних собраний персонажей, по поводу любой банальности глубокомысленно морщащих лбы. Но этот вывод бумерангом бьет и по самому фильму: в нем видят влияние Кафки, в написанном Шрайвером бунтарском романе кому-то чудятся отголоски Сэлинджера, но, как говаривал Бард, "из ничего не выйдет ничего", и чем ближе финальные титры, тем больше мучает вопрос: о чем все это и зачем? Остается ощущение, что хорошо задуманный сюжет по ходу фильма вышел из-под контроля автора и запутал его самого.
А смотреть, повторяю, интересно, что в таком кино бывает не часто. Или здесь работает эманация хороших актеров, или в этом заторможенном пандемией проекте изначально и впрямь что-то было…
