Как снимали «Невероятные приключения итальянцев в России»
Ни до, ни после этого фильма режиссер не снимал эксцентрику, да и сам опыт считал не особо удачным. Почему Рязанов не любил эту свою картину? И с какими сложностями он столкнулся на съемках?
Эта лента появилась не благодаря, а вопреки. Изначально сценарная заявка, которую Эльдар Рязанов и Эмиль Брагинский подали в 1970 году на «Мосфильм», называлась «Спагетти по-русски», сюжет там был несколько иной, а трюки отсутствовали как факт. Вот как выглядела эта заявка:
«Сюжет строится на злоключениях группы итальянских авантюристов, пытающихся овладеть драгоценностями, закопанными в Ярославле еще во время революции. Избранная авторами ситуация позволяет развернуть веселое и увлекательное комедийное действие. Значительное место в будущем фильме отведено образу советского милиционера Серебрякова, который положительно трактуется авторами».
«ВСЕ, ЧТО ВЫ СОЧИНИЛИ, – МУРА»
Заявка никому из высокого начальства не понравилась. Вскоре про нее и вовсе забыли бы, если бы в дело не вмешались силы извне. Как раз в это время режиссер Сергей Бондарчук и итальянский продюсер Дино де Лаурентис закончили совместную работу над фильмом «Ватерлоо». Когда «Мосфильм» и итальянская кинокомпания подбивали финальный бюджет, оказалось, что последняя изрядно задолжала нашему киноконцерну. Выходов из ситуации было два: перевести оставшуюся сумму на счета «Мосфильма» или же (более устраивающий итальянцев вариант) снять еще один совместный советско-итальянский проект.
Тут на «Мосфильме» и вспомнили про уже готовую сценарную заявку Рязанова и Брагинского. Правда, Дино де Лаурентис поставил условие, что многое, если не все, будет переписано, чтобы в итоге получилась не трагикомедия, а легкий фильм-буффонада.
Вот как сам Рязанов вспоминал о том, что сказал им Дино де Лаурентис в своей несколько хамской манере о первоначальном сценарии:
«Прочел я. Все, что вы сочинили, – мура! Итальянский зритель на вашу галиматью не пойдет. Меня это совершенно не интересует. Мне нужен фильм-погоня, состоящий из трюков. Вроде «Этого безумного, безумного, безумного, безумного мира». Если вы это сделаете, мы с вами сработаемся».
Из всего, что было изначально написано Рязановым и Брагинским, итальянцу понравился лишь живой лев, которого было решено оставить в будущем кинохите. Также нужно было добавить обязательную драку тортами («зритель это любит!») и сцены в московском ГУМе (чтобы иностранная публика поразилась громадному магазину, каковых в Европе тогда не было).
На том и порешили. Рязанов с партнером вновь взялись за перо. Усиленно добавляли трюки, всяческие комедийные эпизоды вроде пресловутой драки с тортом. В итоге когда Рязанов посмотрел на окончательный вариант, то даже выдохнул: «Мне жаль режиссера, который будет это снимать». Надо ли говорить, что картину поручили снимать именно ему, нашпиговавшему сценарий трюками. Причем поставили такие сроки, которые казались неосуществимыми — всего пару месяцев на съемочный период. Так что работа над этой легкой комедией стала для Рязанова очень серьезным испытанием, которое он проходил не сказать чтобы с удовольствием. Режиссер порой устраивал забастовки, отказывался выполнять указания итальянского продюсера, спорил с иностранными актерами. Но все осталось за кадром, зритель же получил легкую, смешную комедию.
ТАЙКОМ И ПОДЕШЕВЛЕ
Съемки комедии проходили в двух странах – СССР и Италии. Причем работа в Италии сопровождалась большими сложностями. Так, уже на месте, в Риме, выяснилось, что продюсер не оплатил разрешение на уличные съемки, поэтому группе приходилось работать тайком и зачастую – с одного дубля. Лишь ради одной сцены было разрешено перегородить целую площадь Пьяцца ди Навона – чтобы снять начальный эпизод фильма, когда машина скорой помощи с дикой скоростью мчится по тротуару между столиками кафе. Да и то этот эпизод чуть не закончился трагедией.
«Мы устроили затор, перегородив проезжую часть машинами членов съемочной группы. Потом взяли в летнем кафе стулья и столы, усадили за них несколько человек из массовки, а одного посадили чуть поодаль, у стены кафе. Возможности репетировать у нас не было: римская полиция разрешила проделать трюк только один раз и быстро свернуться, чтобы не мешать движению, – вспоминал позже Эльдар Рязанов. – Мы поставили две камеры и начали работу, совершенно не представляя, что все может получиться с первого дубля. Итальянский каскадер сел в карету скорой помощи. Оглушая сиреной, машина вырулила на площадь, свернула с мостовой и с немыслимой скоростью понеслась по тротуару. Раздался стук падающих столиков и стульев. Человек, сидевший у стены, закричал истошным голосом. Когда скорая помощь снова оказалась на мостовой, все кинулись к нему. Было ощущение, что машина вдавила его в стену! Но оказалось, что он был цел, только очень испугался: машина проскочила буквально в миллиметре».
ЖАЛОБЫ ИТАЛЬЯНЦЕВ
Зато в СССР съемочной группе везде и всюду давали зеленый свет, даже когда режиссер просил о, казалось бы, безумных вещах. Например, когда нужно было снять эпизод с посадкой самолета Ту-134 прямо на шоссе. Эту сцену в итоге перенесли на Ульяновский аэродром. В роли обычной трассы «выступила» резервная самолетная полоса, за рулем всех машин, попавших в кадр, сидели летчики – по мнению Министерства гражданской авиации, они могли среагировать в случае непредвиденных ситуаций. «В этой чрезвычайной ситуации им легче будет ориентироваться мгновенно и безошибочно», – значилось в распоряжении министерства. Внимательные зрители почти сразу после премьеры раскрыли, что эпизод снимался именно в аэропорту – кое-где в кадр попадает незакамуфлированное характерное радиолокационное оборудование. Тем не менее сам факт, что Рязанову пошли навстречу и разрешили такие опасные трюки, уже говорил о многом.
Также именно в СССР были отсняты все сложные автотрюки. Специально для их съемок из Италии в Москву был выписан известный итальянский гонщик Серджио Миони. Поначалу он был в шоке от некоторых реалий советского времени. Так, гонщик сразу попросил оборудовать машины, на которых будет совершать трюки, ремнями безопасности – на «Жигулях» тогда таковые отсутствовали как факт. Киношники долго не понимали, что нужно въедливому итальянцу, ему даже пытались подсунуть пожарный рукав. По легенде, ремни в итоге заказывали аж в Италии.
Серджио Миони также помогали российские каскадеры. И лишь Андрей Миронов из всей съемочной группы отказался от услуг дублера-каскадера и лично выполнял все трюки. Причем многие из них были довольно сложными и реально опасными для жизни. Актер сам висел на краю моста над Невой на высоте 15-этажного дома. Сам спускался из окна шестого этажа ленинградской гостиницы «Астория». И сам же на ходу вылез из пожарной машины, перелез по лестнице на крышу ехавших впереди «Жигулей» и забрался в салон. Все это время машины ехали со средней скоростью 60 километров в час!
А вот итальянские актеры отказались сниматься в опасных сценах. Лишь Джузеппе – Нинетто Даволи — исполнил без подстраховки ряд трюков, например прыжки через мост. Вместо остальных итальянцев прыгали советские студенты циркового училища.
Вообще, итальянцы, как вспоминал позже Рязанов, вели себя не вполне профессионально. Они постоянно жаловались на условия работы, писали в Италию возмущенные письма, что их заставляют сниматься больше положенного времени, приходили на площадку без выученного текста, отказывались от тех или иных сцен. Рязанов в очередной раз проклинал тот момент, когда согласился снимать «легкую и веселую комедию». А иногда даже устраивал настоящие демарши. Например, когда в Риме его поселили в жаркую конуру и запретили снимать часть сцен на итальянских улицах, он попросту устроил забастовку, отказавшись выходить на площадку.
«НЕВЕЖЕСТВЕННЫЙ И ТУПОЙ»
Еще одной головной болью съемок стала работа со львом. На его присутствии настаивал итальянский продюсер, поэтому просто вычеркнуть хищника из сценария было невозможно. Позже Рязанов проклинал в том числе и этот факт.
Хотя поначалу казалось, что ничего сложного не будет. Льва по имени Кинг нашли в Баку. Он жил прямо дома у архитектора Льва Берберова и его жены Нины и считался практически домашним. До «Приключений итальянцев» Кинг успел засветиться еще в нескольких картинах. Хозяева льва, прочитав сценарий, были расстроены: мол, их питомец может намного больше, чем ему нужно сыграть. Однако съемки показали обратное.
«Лев чихать хотел на всех нас! Это был ленивый домашний лев, воспитанный в интеллигентной семье архитектора, и он не желал работать. Этот лев в своей жизни не делал ничего, чего бы он не желал. Кинг оказался очень несознательным... Я был в отчаянии! – вспоминал о нем Рязанов. – К сожалению, способности льва были сильно преувеличены. Лев был недрессированный, невежественный и, по-моему, тупой. Мы намытарились с этим сонным, добродушным и симпатичным животным так, что невозможно описать...»
И плюс ко всему, рядом с хищником отказывались работать почти все артисты – кроме Андрея Миронова. А у итальянки Антонии Сантилли и вовсе каждый раз случалась истерика при виде Кинга, даже если он был привязан.
Увы, съемки в комедии «Приключения итальянцев в России» стали для Кинга последними в его жизни. В перерыве между работой в кадре лев отдыхал в спортзале одной из школ. В школьном дворе зачем-то оказался молодой человек, который начал в окно дразнить хищника. В итоге лев выдавил стекло, вырвался на волю и набросился на мужчину. Кинга застрелил находившийся неподалеку милиционер. До премьеры лев не дожил...
Фильм вышел на экраны и в Италии, и в СССР. За границей, несмотря на обилие трюков и участие итальянских актеров, комедия прошла абсолютно незамеченной. В Италии, к слову, фильм назывался «Одна безумная, безумная, безумная гонка по России» – по аналогии с «Этим безумным, безумным, безумным, безумным миром», на который изначально велел равняться продюсер Дино де Лаурентис...