Нужно отказаться от стереотипов
Режиссер отметил, что конкуренции с картинами, ставшими уже классикой, они совсем не боятся. Мне подумалось о том, что как зритель я даже не вижу повода для страха, потому что часто выбираю постановку, исходя из того, что когда-то полюбила фильм. Так я попала в Театр имени Маяковского на спектакль «Старший сын». Фильм, где сыграли Евгений Леонов, Михаил Боярский и Николай Караченцов, без сомнения, знаком многим зрителям, а при этом зал все равно переполнен, билеты раскупаются очень быстро. Тут не идет речь о строгом требовании, чтобы было все так же, как на экране. Даже артистов того же типажа взять невозможно, ведь такой ход неизбежно станет ассоциироваться с пародией, и тогда сравнения не в пользу спектакля избежать не удастся.
Думаю, поэтому режиссер Анатолий Шульев отдал главную роль в «Старшем сыне» Игорю Костолевскому, как будто стремясь сыграть на контрастах. Чуть неуклюжий, неловкий, вечно стесняющийся персонаж Леонова контрастен статному, даже порой немного холодному герою, который получился у Костолевского, подсветившего другую грань личности персонажа — аристократическую душу пианиста, одинокого в семье, где дети один за другим вылетают из гнезда в стремлении строить свою жизнь.
Или же премьера прошлого сезона МХТ имени Чехова «Авлабар, или Новая Ханума» — водевиль Георгия Товстоногова в 1970-е годы был большим событием театральной жизни. Спектакль в легком жанре стал настолько популярен, что решили сделать и экранную версию, чтоб уж точно зритель во всех уголках необъятной страны мог познакомиться с ним. Но режиссер Виктор Крамер конкуренции не побоялся. Для мюзикла написали новую музыку и новый текст, а Ирина Пегова нашла иную интонацию для образа Ханумы, и ассоциация с актрисой Людмилой Макаровой, сыгравшей в телеверсии, даже не приходит в голову. Новая сваха и моложе, и легче, и лукавство в ней какое-то другое, нежное, и больше в ней озорства, даже как будто ребячества.
А советские кинофильмы... Они уже настолько вошли в сознание российского зрителя, что стали даже культурным кодом, их артисты до сих пор кумиры. Пытаться соревноваться с легендами невозможно и не стоит, а вот новой интерпретации, думаю, зрители будут рады. Мы так любим сами истории, сюжеты, что неизбежно возникает вопрос: а что, это разве можно показать по-другому? И театр уверенно ответит — да, все могло быть совсем иначе. Другой взгляд неизбежно подарит новые поводы для размышлений и откроет другие оттенки заложенных смыслов, еще и «приправленных» пикантным соусом ностальгии.
Кстати, в Театре сатиры вот тоже готовят «киноклассику» — премьеру «Иван Васильевич». Что ж, интересно, как будет соотноситься образ Грозного-Бунши с тем хрестоматийным персонажем Юрия Яковлева?