Продюсер Александр Кушнир раскрыл тайну женщин Ильи Лагутенко

18 октября 2023, 15:40

В понедельник, 16 октября, Илье Лагутенко шарахнуло 55, и эта новость вызвала пространственно-временной …

Источник: –MK.RU

В понедельник, 16 октября, Илье Лагутенко шарахнуло 55, и эта новость вызвала пространственно-временной коллапс в головах вечно юных фанаток группы «Мумий Тролль», давно маскирующих не первые уже морщинки. Да, кумиры тоже не молодеют, но если побеждают опасное 27-летие (мистический возраст гибели множества рок-легенд), то крепчают, закаляя талант из года в год. В разные творческие периоды «МТ» рок-журналист, писатель и продюсер Александр Кушнир был представителем группы «Мумий Тролль» перед прессой, потому у него накопилось множество историй из жизни музыкантов. В честь 55-го дня рождения Ильи Лагутенко он проводит нас в закулисье звездной жизни самого загадочного рок-стар альтернативной российской сцены. Загадочного, к слову, настолько, что «ЗД» вместе с Кушниром так и не поняли толком, несмотря на все прошлое, в какой, например, части Вселенной надо искать юбиляра, чтобы просто передать искренние поздравления и наилучшие пожелания…

Тема банды «Мумий Тролль» вызывает прилив нежности у всех, кто был когда-либо связан с группой, — ни одного негативного отзыва о работе с ними, сплошные ми-ми-ми. Вот и циничный обычно, даже едкий Кушнир с неизменной нежностью полтора часа травил байки про любимую группу. – Однажды я вел лекцию у студентов, рассказывал им, что такое идеальная пресс-конференция. Для наглядности выбрал несколько человек из аудитории и рандомно назначил музыкантами «Мумий Тролля». Потом, лет через пять, студенты мне рассказали, что на очередном концерте видели, как на гитаре играет как раз тот чувак, которого я посадил тогда Юру Цалера изображать. – Как обычно с «МТ», сплошная мистика… – Он до сих пор, кстати, играет в «Мумий Тролле» на гитаре, Артем Крицин его зовут. Но это не про 55 лет Лагутенко. – Сложилось впечатление, что на Илью Лагутенко в плане творчества всегда оказывали большое влияние женщины, с которыми он встречался в тот или иной момент времени. Это действительно так? – Женщины — это один из инструментов. – Инструментов? – Есть разные инструменты, которые являются источниками вдохновения, их великое множество, о многих я не знаю и не догадываюсь… Но я думаю, что в случае Ильи они начинаются с огромного количества книг, которые он читает и старается это не выпячивать, но это все равно прорывается. Это и огромное количество музыки. Например, в самом первом своем туре они на саундчеке вдруг стали играть песню из группы «Отряд Валерия Чкалова». Любой нормальный человек знать эту группу не должен, а ненормальные знают по песне «Военно-воздушные силы ВВС» из фильма «Асса». Третий инструмент вдохновения — абсолютно никому не известное глубокое погружение Ильи Лагутенко в живопись, в выставки, в приобретение картин. В этой сфере у него глубокие искусствоведческие познания. – Он еще в школе постоянно рисовал, тетради вместо уроков и домашних заданий сплошь были изрисованы обложками будущих дисков «МТ», рисунками для фирменных футболок, до которых было еще как до луны пешком. Визуализировал, как на сцене стоит… – Современное искусство для него — мощнейший источник вдохновения. И практически нигде про то не говорилось. – И что за картины он приобретал? – Он мне рассказывал, как в Шанхае зашел в галерею, увидел картину китайского художника, а там просто японская улица изображена. И он говорил, что в, принципе, он бы сам так мог нарисовать, но тут, мол, свежий взгляд, энергия, сила, и «я купил». Этот момент о многом говорит. Потому что ты в Шанхае либо турист, либо у тебя там концерт, забот хватает. Потом же все эти неизбежные оформления документов, экспертные справки, пересечение границы. Что должно быть в голове у человека, чтобы еще найти время на поход в галерею? Так может сделать только человек, который понимает роль прекрасного в жизни. – Или склонный к эмоциональному шопингу. Так поступают многие впечатлительные особы… – Когда-то он сказал очень классную фразу, что влюбляться гораздо интересней, чем заниматься предпринимательством… Возвращаясь к вопросу о женщинах… – Да, а то мы куда-то в сторону съехали… – Моя версия, что он всегда был умнее, мудрее, глубже самых близких ему представительниц женского пола. Наверное, у него в голове визуальный видеопейзаж — как «это» смотрится. – Имеешь в виду, что он выбирал женщин скорее красивых, чем умных? – Нет, скорее должно было быть совпадение картинки, формы и содержания. Картинка должна была быть безупречной. Чувство какой-то свежести в отношениях важно было или вхождение в новый этап жизни с новым человеком. Но это все только мои догадки и версии. – Как ты узнал про книги, если это «не выпячивается»? – Однажды я его затащил в гости к родителям, у отца симпатичная коллекция картин авангарда, андеграунда. Он походил, посмотрел, отвешивал по ходу искусствоведческие реплики «в десяточку». Потом взял полистать книгу, она достаточно редкая, о керамике Марка Шагала. Не думаю, что многие знают именно про керамику Шагала. Мои родственники с трепетом говорят ему, мол, это очень полезная редкая книга… Илья так спокойно, по-владивостокски, замечает, что он в курсе и у него она есть. Вот тут я крайне удивился, потому что это уже 80-й уровень. За годы работы «голосом МТ» Александр Кушнир (слева) детально изучил все источники вдохновения Ильи Лагутенко. Фото: Из личного архива – Но и семья у него непроста по происхождению… – Да, я думаю, это гены. И тут нужно обязательно вспомнить про дедушку и про хрущевки. – Его дед, архитектор Виталий Лагутенко, руководил застройкой СССР хрущевками, брат деда был художником, отец — архитектором, мама — художником-модельером… Не на пустой почве пророс талант будущего артиста. – У Ильи до всех этих интернет-доставок, модных сейчас, была привычка ходить в книжные магазины. Еще один источник вдохновения для него — это общение, потому что его всегда окружали очень яркие компании друзей. В каждом городе тусовки с высоким тонусом. В гримерку после концерта всегда было попасть непросто. Попадали те, кто очень хотел и которым было что сказать, кости обрастали мясом очень стремительно. Многие новые знакомые доезжали потом до их «муми-дома», и с ними мутились какие-то проекты. Иногда Илья сам выходил на тех, с кем хотел работать. Например, во времена записи альбома «Точно ртуть алоэ» он, гуляя по Лондону, как обычно, скупал артжурналы. В одном из них увидел какие-то офигенные фотки, смотрит — под ними русская фамилия фотографа. Он позвонил в журнал, и ему дали контакты того фотографа — это был Олег Михеев. Они созвонились, и после этого появился весь имидж альбома «Точно ртуть алоэ». Довольно революционный для тех времен. Получается, к Илье нужная информация липнет из космоса. – Та фотосессия получилась странная — длинные волосы, окрашенные пряди, что-то космическое во всем антураже… – В той работе проявилось сильнейшее влияние японского джей-рока, «МТ» как раз вернулись из небольшого тура в Японию. В 99-м году они в разгар кризиса отказались от каких-либо выступлений и заперлись под Лондоном в студии Питера Гэбриэла, где и писалась «Точно ртуть алоэ», а Кайли Миноуг ходила под окнами, потому что тоже что-то записывала там одновременно с ними. Два раза они из подполья вылезли, смотались в Японию и в Москву — были обязательства перед «Московским комсомольцем», кстати, — они сыграли на Дне газеты в Лужниках. В Японии Илья, видимо, сильно впечатлился тем, как местные рокеры выглядели. Он не был поклонником того, как эти группы звучали, а вот по форме они тогда были огонь. Поэтому оформление альбома получилось в итоге революционным, в британском издании диска в каждую коробочку СD были помещены 12 бусинок, которые перекатывались туда-сюда. 12 треков — 12 бусинок. В России, правда, такое сделать не удалось, все издательства отказались, потому что это «невозможно». – Вы с ним познакомились примерно в то время? – Это было еще во времена выпуска «Морской». Для начала большая работа с моими мозгами была проделана Леонидом Бурлаковым (первый продюсер группы. — «ЗД»). Потом мы общались с Ильей по телефону, и это было абсолютно невозможно! Он старался искать рифму ко всем моим фразам, и звучало это гармонично. То есть у него такое поэтическое восприятие, понимаешь? Это весело, но конструктивные вещи обсуждать было невозможно. Я тогда думал: бедный Бурлаков… Они ходили на радио Би-би-си, на передачу к Севе Новгородцеву, все рокеры мечтали туда попасть. Но в течение всего интервью Илья просидел молча, все рассказывал Бурлаков. По телефону с ним общаться было тяжело, как с инопланетным гостем, про которого у него песня есть. Потом наконец в конце 96-го он приехал в Москву, и мы придумали снимать что-то вроде фильма, в котором он изображал рок-звезду, а я — рок-журналиста, конечно. Это было в квартире, где у меня была совместно с фотографом Сергеем Бабенко мастерская-фотостудия. Я сказал Бабенко, мол, не будь дураком, поснимай мальчика, будущая звезда новой рок-волны. Бабенко зашел, посмотрел на него, сказал: «Да ну нафиг» — и ушел на кухню. Он снимал весь классический русский рок, но на Лагутенко как-то не отрефлексировал. Во время того импровизированного интервью Илья был очень спокоен, смотрел куда-то в небо, был в себе, спасибо, что хоть вопросы слышал. – Помню пресс-конференции с Лагутенко, на которых было совершенно непонятно — стебется он сейчас или нет и о чем речь вообще. – Бывало, что я давал «троллям» диктофон с собой на гастроли, в их первый тур в 97-м, и они добросовестно, в основном Илья, наговаривали из городов дорожные впечатления для меня. От хохота можно было порвать живот. В каком-то уральском или сибирском городе их никто не встретил с поезда в минус 25 градусов мороза. Они стоят такие растерянные на платформе: «Ну что, Кушнир, хорошо тебе? Ты сидишь там в квартире теплой, в Москве. А мы приехали, нас, естественно, никто не встречает. Мимо несутся жители этого города сломя голову на работу. Мы стоим и ждем у моря погоды, но ни моря, ни погоды». Это такое настроенческое… – Часто ли сам ездил с ними на гастроли? – Да, если не очень далеко. Интересно, что первые два-три года на гастроли весь «Мумий Тролль» ездил вместе, солист не передвигался отдельно, как это во многих группах заведено. В поездах была масса ночных разговоров за жизнь, теплых, пронзительных. И вот очередные разговоры от Маркса до Марса, и откуда-то возникли какие-то напитки — все что-то подоставали. Только клавишник не достал, и я думал, что никто этого не заметил. Но в один прекрасный момент Лагутенко ему говорит: «У тебя есть любимая девушка?» — «Да, есть». — «Ты ей цветы даришь иногда?» — «Иногда дарю». — «Странно, цветы девушке даришь, а когда приходишь в группу, ничего никому не даришь». Это было глубокой ночью уже, и такая назидательность от Ильи — очень большая редкость. – Где были лучшие концерты? – Есть пять городов, где группа всегда играла лучшие концерты во всех турах. Худший легко угадывается — это Москва. Так и не стал родным ему этот город, он всегда был для него жестковатым и неблизким. А пять лучших городов — это Рига и Владивосток, Питер, Екатеринбург и Калининград — по необъяснимым для меня причинам. – Причины очевидны — Балтика со всей ее морской романтикой и силой…. – Кстати, да. В Риге были постоянно какие-то просветительские или культурные мероприятия с друзьями. Однажды наутро после концерта друзья — группа Prata Vetra, которая теперь известна как группа BrainStorm, вытащили нас в картинг покататься. Надо понимать, что Илья и спорт — это что-то очень неблизкое, хотя он чудо как хорош в яхтинге, но это владивостокская история, они там все на яхтах повернутые… Но тут картинг, это совсем другое! Мы приходим, там большой карт-центр арендован под индивидуальное командное соревнование между двумя группами. Мы, конечно, подписали все документы, что умеем водить машину и отвечаем за свою безопасность. Было понятно, что латыши там чуть ли не все свободное время проводят, а мы это впервые видим, поэтому сейчас будем жестоко проигрывать. И тут Лагутенко оказался королем. Было два заезда — основной и второй, утешительный. Илья выяснил, что призы получают победитель основного заезда и победитель утешительного заезда. Он потренировался, в первом заезде занял какое-то там 7-е место, а вот в утешительном заезде очень постарался и победил, к всеобщему удивлению, и получил приз — красивую статуэтку, не дешевую. Меня это очень впечатлило. У прибалтов, наверное, даже остались фотки с этого события. – Может, вышлют нам в редакцию? – Ну да, по почте в конверте… Вспомнил еще про вдохновительниц Ильи. На пресс-конференции альбома «Меамуры» кто-то из журналистов спросил у него, есть ли супермодели-женщины, с которыми он мечтал или хотел бы иметь сексуальные отношения. Илья ответил коротко: «Безусловно. И они об этом знают». – Уверенность, граничащая с самонадеянностью… – Еще я помню, как привез ему на домашнюю студию на Новой Риге песни Тани Зыкиной — просто показать. В итоге мы сделали с ним дуэт на песню «Нора», там такой текст: «Где твоя нора, подруга?». Я потом за этот дуэт получал премию «Золотая Горгулья». Оказалось, что Илья за 12 лет звездной жизни не забронзовел и даже ничего не спрашивал у меня — что ему за этот дуэт будет и всякое такое, и мне не пришлось платить. Мне в нем всегда нравилось то, что он никогда не терял не только креативный бикфордов шнур, но и человечность… И как он был «черным ящиком» с самого начала, так и остался. – Да, ему это удалось совершенно невероятным образом! – Придумал! Илья Лагутенко — человек-контрабанда! Если он берет тебя в свой отряд «контрабандистов», ты становишься причастным к чему-то волшебному, будь то музыка, литература или какое-то другое искусство.