Режиссер Андрей Кравчук: "Императрицы" - это возможность приоткрыть тайны "женского века"
Как заметил первый русский академик Михаил Ломоносов, "народ, не знающий своего прошлого, не имеет будущего". Режиссер Андрей Кравчук, за плечами которого "Адмиралъ", "Викинг", "Союз спасения", в прошлом году снял художественно-документальную картину "Петр I. Последний царь и первый император". А в нынешний четверг 26 октября в прокат выходит продолжение фильма о царе-реформаторе - "Императрицы".
Это рассказ о том, как молодой Российской империи удалось выстоять в череде дворцовых переворотов и что дали стране женщины на престоле. О том, как возникли последние два фильма и что значит "женский век" в истории, мы и поговорили с Андреем Кравчуком.
Начнем с Петра I. Как возникла идея такого симбиоза - художественного и документального кино?
Андрей Кравчук: Спонтанно. Однажды мой товарищ предложил к юбилею Петра I сделать фильм о нем. Но сроки поджимали и было понятно, что полнокровное художественное кино снять невозможно, а отказаться от проекта тоже не хотелось. Я сам из Петербурга, и мне интересно все, что связано с первым российским императором. Еще в юности зачитывался романом Алексея Толстого "Петр Первый" и меня всегда увлекала противоречивость этой фигуры. Человека, который дал новый импульс России, за 25 лет правления сумев продвинуть страну на 200 лет вперед. Победив самую мощную в Европе армию, насладился плодами победы. Жил в городе, который замыслил как образ будущей страны. Вообще даже трудно себе представить: человек приезжает туда, где сплошь болото, редкие леса, куча островов, и река, впадающая в залив - а он видит на этих просторах город, целиком, как некое творение. Мне кажется, Петра Алексеевича это заряжало невероятной энергией, и слово "парадиз" возникло от этого ощущения себя творцом.
И не стоит забывать про психологические травмы Петра I, которые он получил в раннем детстве, и то, что это был выпивающий, даже сильно выпивающий человек. При этом он жил без выходных, вставал в 4 утра, ложился в 11 вечера. Практически всю жизнь проведя в дороге - в путешествиях, на войне, - работал и там, распихав по карманам записные книжки. Писал всю жизнь с ошибками, но знал несколько языков. Самостоятельно изучил геометрию, баллистику и так далее. Был профессиональным плотником. Одним словом, об этом было интересно порассуждать,
Так что пришлось искать выход, и он нашелся в этом симбиозе. К тому же найденная форма дает очень большую свободу режиссеру - какие-то особенно любопытные события можно реконструировать, где-то можно прибегнуть к анимации. Можно рассуждать за кадром о чем-то отвлеченном, задавать вопросы экспертам. И при этом говорить не только о Петре, но и о его эпохе.
И все же любой проект, который касается истории, обречен на придирчивые взгляды зрителей и критиков.
Андрей Кравчук: Мой опыт режиссера, который снял не одну историческую картину, показывает - людей, которые знают, как все было на самом деле, такое количество, что становится не по себе. Просто со свечками стояли, наблюдая за происходящим, от князя Владимира до восстания на Сенатской площади. В случае с Петром, как и с императрицами я был спокоен, предоставляя слово историкам - пусть профессионалы делятся своим мнением. И своего мы достигли, судя по сборам: 300 миллионов для фильма такого формата - это прекрасная цифра. Значит, у людей есть желание знать свою историю.
И на этой волне понятно желание продолжить тему и рассказать о том, что происходило в России после смерти Петра I.
Андрей Кравчук: Конечно, это очень увлекательно, если честно - все эти постоянные дворцовые перевороты, когда вначале к власти приходит Екатерина I, но фактически правит страной Меншиков. Этот полудержавный властелин в итоге оканчивает свою жизнь в сибирской деревне. Потом таким же всесильным фаворитом при Анне Иоанновне оказывается Бирон и заканчивает точно также, как Меншиков - ночью арестовывают, в исподнем вытаскивают из дворца, сажают в карету, при аресте избивают…
Как писал Пушкин, "Бирон имел несчастие быть немцем; на него свалили весь ужас царствования Анны, которое было в духе его времени и в нравах народа".
Андрей Кравчук: Но погружаясь в "дух его времени" мы сделали кино с большим акцентом на художественность, чем в предыдущем фильме "Петр I. Последний царь и первый император". Нам хотелось, чтобы зритель сопереживал героям и прежде всего, конечно, нашим царственным героиням - Екатерине I, Анне Иоанновне, Елизавете Петровне, чья история становления в центре сюжета.
В этой дамской череде была еще и Анна Леопольдовна…
Андрей Кравчук: Она у нас появляется, но лишь мельком, все-таки ее вклад в историю страны совсем незначителен.
И все три императрицы, про Анну Леопольдовну и не говорю, оказались в тени Екатерины Великой. Для большинства их имена - лишь строчки в учебниках. Да, может, кто-то еще вспомнит исторические анекдоты, вроде ледовых затей Анны Иоанновны.
Андрей Кравчук: А между тем это очень интересные личности. Да, Анна Иоанновна отличалась различными прихотями - стреляла в окна, любила охотиться, была жестока. И, конечно, история ее безрассудной любви к своему фавориту Бирону, которая в итоге привела к тому, что время ее правление мы знаем, как "бироновщина". И в случае с Елизаветой Петровной: если выйти на улицу и спросить простых людей, какие ее достижения им известны, мы не услышим ответа. А это была женщина очень неоднозначная, с очень сложной судьбой, со своими страхами и муками совести. Природой, судьбой ей были даны огромные таланты. Но смогла ли она их реализовать - об этом тоже фильм.
Это была капризная модница, совершившая государственный переворот. Она оставила после себя десятки тысяч чулок и 15 тысяч платьев - это в два раза больше, чем то количество дней, которые она провела на троне. При этом она занималась обустройством государства. По большому счету именно она создала красоту Петербурга - такого размаха дворцового строительства, как при Елизавете Петровне, ни при одном правителе России не было. И не случайно, "елизаветинское барокко" стало устойчивым архитектурным термином.
Кто, кстати, сыграл императриц?
Андрей Кравчук: На роли императриц мы позвали очень хороших актрис - Екатерину I играет Ксения Утехина, Анну Иоанновну - Анна Уколова. Но если в этом случае был долгий поиск, то имя Юлии Пересильд возникло сразу. Я с первой же минуты был уверен, что только она может быть императрицей Елизаветой - удивительно талантливая, точная, имеющая характер, волю, и человеческий стержень, без чего очень трудно сыграть такую императрицу, как Елизавета Петровна. И при этом - бездна юмора, обаяния, очарования. Одним словом, здесь все сошлось…
Вы выбрали не просто художественную форму, а дополненную мнениями различных экспертов, и не только историков, - в частности, мы услышим и рассуждения нейроученого Татьяны Черниговской. Какие аспекты "женского века" привлекли ваше внимание?
Андрей Кравчук: Вот именно, что "женского века". Ведь это не то, что было у Петра - "побеждать и строить". Женский мир - это еще много чего вокруг. Любовные отношения, искусство, тяга к прекрасному, мода, украшения. Интересно было порассуждать и о связи науки и искусства, об архитектуре, о фаворитизме. Или о том, что власть и деньги будто бы могут позволить тебе оставаться вечно молодой. Или о самореализации. Вопрос очень болезненный для Елизаветы Петровны: когда ты тратишь время на свои желания, успеешь ли ты сделать то, что должна? Надо понимать, что такое мера ответственности человека, стоящего у власти, когда судьба всей страны, всего народа зависит от принятых им решений. Это не только прерогатива, это может быть еще и тяжким испытанием.
Удивительный феномен: буквально вчера женщины сидели в своих теремах, откуда их на свет белый вытащил Петр I. И вдруг в течение несколько десятилетий "женщина на троне". А потом вновь уходит в тень… В этом чудится какое-то провидение…
Андрей Кравчук: Да, это было явление абсолютно немыслимое в патриархальной Руси. И мне кажется, в этом была какая-то историческая необходимость - для того, чтобы общество смогло развиваться. Петр I подтолкнул Россию вперед, и мощь его толчка была такова, развитие шло и дальше, по инерции. Но Петр Алексеевич действовал жестко. Он сам служил Отечеству "не щадя живота своего", и все остальные должны были следовать за ним в служении стране. Чужое мнение во времена этого грандиозного перелома никого не интересовало. А благодаря императрицам произошла эволюция методов правления - женщине у власти нужно нравиться подчиненным, слышать, что говорят мужчины.
Можно, наверное, сказать и так: благодаря им страна пришла от беспрекословного служения долгу и чести к большей чувственности, стала внимательней присматриваться к человеку с его обыкновенными житейскими нуждами…
Андрей Кравчук: Это очень важный момент. По сути, благодаря этим женщинам в стране возникла потребность в духовном развитии, - не в религиозном смысле, а ментальном. Желание художественно оформлять свои впечатления, размышлять, создавать красоту вокруг себя. И это привело к рождению великой русской литературы, музыки, живописи. К тому, что в конце XIX века и культура и инженерная мысль в России получила такой расцвет.
