о джазмене Лу Роулзе

«В какой-то из моментов увидите вы и обаятельнейшего, окутанного сигаретным дымом и флёром несбывшихся надежд мистера Нэта Кинга Коула — это великий Лу Роулз будет петь его абсолютно космический, неземной хит Unforgettable. Вот здесь-то вы и узрите, а скорее почувствуете всей кожей, как разбегаются невидимые, предательски глубокие трещины по, казалось бы, незыблемым стенам бастионов блюза…»

Мир, пойманный за руку.

Прямо над пропастью.

В последний миг.

Есть некое в том очарование — знать и предвидеть грядущую бездну, наслаждаясь свободным, спокойным течением вод — до рокового поворота русла. Этакая мудрость долгого и терпеливого бытия. Ведь кто знает, быть может, именно сегодня, именно в этот день и час та бездна возьмёт себе да и сгинет, будто и не было её вовсе. Оптимисты такое поймут, реалисты ужаснутся, циники изойдутся желчью. Что же останется нам? Простым любителям музыки. Держателям виниловых активов на скромных полках наших жилищ. Что же останется всем нам, свято верящим в нотную грамоту, божественной волей преображаемую в страсти человеческие, возвышенные порывы, немыслимое блаженство и созерцательную грусть? Когда и где ещё встретишься с самим собой, как не посреди вечной полифонии из семи простеньких нот...

Иди, попробуй её потрогать, ту музыку.

Точно шёлк сквозь пальцы.

Словно бегущий времени песок.

Это он в далёком 1962-м оттенял своим мощным баритоном страстную, сладкоголосую мессу Сэма Кука — Bring It On Home to Me. Как позабудешь такое? Как выкинешь из головы и строки, и созвучия неснимаемого заклятия?..

You know, I'll always be your slave,

'Till I'm buried, buried in my grave.

Oh, honey, bring it to me,

Bring your sweet lovin',

Bring it on home to me,

Yeah...

Впрочем, не о Сэме Куке сегодня речь. Нашего героя, голосу которого нестерпимо завидовал сам Фрэнк Синатра, зовут Лу Роулз. Звали, так будет вернее. 6 января 2006-го он отправился на свою планету совсем налегке, всё нажитое оставив благодарному (так ли это на самом деле — вопрос) человечеству. Забавная история... Вам понадобятся из того нажитого два диска, такие круглые и чёрные, их ещё обычно хранят в картонных конвертах с фотографиями и надписями. Не стоит обращать внимание на некий вовсе не свойственный мне (ха-ха) сарказм — скорее это чувство некоторой нервической взвинченности перед томным вечером при свечах. Вино открыто и благоухает в бокалах, царствует спасительный полумрак, музыка... Но!.. Чёртово напряжение гонки по кругу жизни не отпускает. Не отпускает сразу. До тех пор... Пока игла не уйдёт, подобно «Наутилусу» капитана Немо, в сумрачные бездны винила...

Lou Rawls — All Things In Time; Philadelphia International Records, 1976.

Lou Rawls — When You Hear Lou, You've Heard It All; Philadelphia International Records, 1977.

Хорошо бы их слушать один за другим. А потом снова. И так — всю ночь. Вам будет чудиться всякое: будто маэстро Рэй Чарльз прямо здесь, только протяни руку, напевает и наигрывает что-то из альбомов A Man and His Soul (1967), Love Country Style (1970), A Message From the People (1972). Или, скажем, Элвис разбирает треки для так никогда и не вышедшего альбома, того самого, что должен был последовать за Moody Blue (1977). Быть может, вы услышите Отиса Реддинга и вещи с его King & Queen (1967). Всего не перечесть, важнее другое: вам в каждом из треков Лу Роулза будет мерещиться та самая призрачная бездна, куда и рухнет вся... популярная народная американская музыка, расколотившаяся о бетонную стену диско. Эту мрачную картину невесёлой дорожной хроники будут освещать пылающие билборды (простите великодушно — рекламные плакаты) будущих царственных особ изо всех сил натирающего себя до блеска шоу-бизнеса.

Мда. Невесело. Зато какая музыка, какие волшебные вещицы у этого самого Лу Роулза! Как он играет и своим голосом, и нашими сердцами! Как выводит мелодию неизбывного счастья для каждого, и будто бы не будет тому счастью конца!..

Квинтэссенция усилий многих и многих. Эпос отчаянных попыток сохранить всё то, что взорвало мир в бушующие 50-е, в эру энергии и излишеств, в пору безумного буйства зарождающегося рока!..

И на этих дивных альбомах по-прежнему царит умиротворяющая, обволакивающая и убаюкивающая чистота — искусство крунерства, помноженного на четырёхоктавный голос и великую школу певческого мастерства, где сделать плохо означает не просто творческую смерть — забвение.

Да, вот ещё что. В какой-то из моментов увидите вы и обаятельнейшего, окутанного сигаретным дымом и флёром несбывшихся надежд мистера Нэта Кинга Коула — это великий Лу Роулз будет петь его абсолютно космический, неземной хит Unforgettable. Вот здесь-то вы и узрите, а скорее почувствуете всей кожей, как разбегаются невидимые, предательски глубокие трещины по, казалось бы, незыблемым стенам бастионов блюза...

Наслаждайтесь!

Всё в прошлом.

Боль и потери...

А музыка...

Вы же видите сами: всё настоящее принадлежит нетленному вечному...

Unforgettable in every way

And forever more, that's how you'll stay

That's why, darling, it's incredible

That someone so unforgettable

Thinks that I am unforgettable too!..

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.