Кино недели: «Одна жизнь» с Энтони Хопкинсом и Хеленой Бонэм-Картер

Нужно иметь каменное сердце, чтобы не проникнуться этой необыкновенно правдивой историей Николаса Уинтона, «британского Шиндлера» в исполнении Энтони Хопкинса. "Рамблер" расскажет о картине "Одна жизнь", премьера которой состоялась в РФ 15 февраля.

В конце 1930-х годов, незадолго до начала Второй мировой войны, молодой британский биржевой маклер по имени Николас Уинтон – которого здесь сыграл Джонни Флинн, а в более позднем возрасте – Энтони Хопкинс – посетил Чехословакию, чтобы собственными глазами увидеть гуманитарный кризис и растущую панику среди изгнанной еврейской общины страны. Он был настолько потрясен увиденным, что с помощью своей неукротимой матери Бабетты (Хелена Бонем Картер) он помог спасти 669 детей, большинство из которых были евреями. Этот поступок позже стал известен как «британский подвиг Шиндлера».

Фильм проходит между двумя ключевыми периодами в жизни Уинтона. Первый, в конце 1930-х годов, рассказывает о нем как о молодом идеалисте, который берет отпуск на работе, чтобы поехать в Прагу. Там он знакомится с Дорин Уорринер (Ромола Гарай), чрезвычайно эффективным британским экономистом, ставшим гуманистом, которая, кажется, более чем заслуживает собственного фильма.

Ключевой член Британского комитета по делам беженцев из Чехословакии, Уорринер вдохновляет всем своим видом. С безупречными волосами, она властно щелкает каблуками и руководит тайным движением еврейских беженцев под носом нацистов.

Критики отмечают, что Гарай потрясающая – хотелось бы, чтобы в фильме ее было больше. Столь же хороша Бонэм Картер в роли гламурной и упорной Бабетты Уинтон, женщины, которая, имея всего лишь шубу, может обвести вокруг пальца запуганных британских правительственных чиновников.

В другой главе фильма, действие которой происходит в 1980-х годах, Николас Уинтон вышел на пенсию и по настоянию своей жены Греты (Лена Олин) начал убирать накопившиеся за всю жизнь папки с делами в своем уютном доме в Мейденхеде.

Среди них — потрепанный портфель с именами и фотографиями детей, побег из Праги которых он организовал. Уинтон не из тех людей, которые трубят о своих делах, но он понимает, что это архив исторического значения. После пары фальстартов он знакомится с Элизабет Максвелл, женой газетного магната Роберта Максвелла, и история о значительном вкладе Уинтона в жизнь сотен детей подхватывается средствами массовой информации.

Съемки

Режиссер применяет особый визуальный подход для каждого из периодов: операторская работа 1930-х годов больше напоминает нервозную, портативную срочность; цветовая палитра, особенно в районах Праги концентрируется на холодных, серых цветах.

В отрывках 1980-х годов кадр наоборот более устойчив, а цвета становятся теплее. Но что связывает эти две части, так это характер Уинтона и эмпатическое родство между двумя главными персонажами. Флинн и Хопкинс не выглядят поразительно похожими, но в них можно узнать одного и того же человека по даже по манерам и интонациям.

Оба превосходны, хотя Флинну, вероятно, предстоит более легкая работа: он будет играть и вести самую захватывающую часть истории. Тем временем Хопкинс сдержанно "бродит" по картине, а потом вдруг задевает зрителя за самое живое.