Владимир Грамматиков снял фильм "Смотри на меня" - о своем послевоенном детстве
Владимир Грамматиков закончил работу над фильмом "Смотри на меня" по сценарию Андрея Кончаловского. Премьера состоится на Московском кинофестивале в апреле.
Фильм автобиографичен - расскажите, как возник и как развивался этот замысел.
Владимир Грамматиков: Сама идея появилась давно, когда Ролан Быков вручал мне медаль Детского фонда за вклад в детское кино, и я сказал о мечте снять фильм о маме, о нашем переезде из родного Свердловска в Москву. Потом как-то рассказал эту историю в компании коллег по московской студии Диснея, где я был креативным продюсером. Эффект был ошеломительный: "Это же готовое кино!". А когда Дисней из России ушел, мне позвонила директор студии Марина Жигалова и предложила снимать фильм. Написать сценарий я попросил Андрея Кончаловского - наша семья много лет жила в доме напротив, и он хорошо знал мою маму.
Без спойлеров, но в чем зерно этой истории, ее интрига?
Владимир Грамматиков: Пафосно говоря, это мое приношение маме. В России в сложные времена, когда особенно дорого тепло домашнего очага, все брала в свои руки женщина. А семья у нас была большая, и я изумлялся: как мама умудрялась делить свою любовь на всех нас? Чтобы стоять у плиты, она пожертвовала карьерой певицы - в Свердловском оперном театре мама выходила на одну сцену с Иваном Козловским! А когда садилась за пианино - для меня не было певицы лучше. Всегда помню теплые руки мамы, конфетку под моей подушкой и ее напутствие, которое мне не раз помогало в жизни: "Все, что ни делается, - все к лучшему".
В самые трудные времена людям особенно дорого тепло домашнего очага - и тогда все берет в свои руки женщина
А почему вы решили переехать в Москву?
Владимир Грамматиков: Потому что исчез папа. Он был одним из тех, кто придумал открытые угольные разработки в Кузбассе. Этот уголь в войну спас страну, но, как тогда было принято, на папу написали донос. У нас в сарае жила корова Милка. Мама понимала, что в Милке наше спасение, она обеспечит детям пропитание, и мы ее потом взяли с собой в Москву. Так вот, в доносе утверждалось, будто в сарае у нас была рация, чтобы задавать цели немецкой авиации. Папу могли арестовать, но друзья, понимая это, вызвали его в Москву. Где он исчез. И мама решила его найти. Она знала: если папу взяли, то придут и за ней, а детей раздадут по детским домам. И она распродала все имущество - нужно было арендовать товарный вагон, загрузить в него вместе с детьми корову Милку и пианино, без которого мама не представляла свою жизнь. Кроме того, патефон и три ее любимые пластинки Карузо, к которым мы не имели права прикасаться. И еще лайку по имени Тузик. И вся эта компания отправилась в двухнедельное путешествие из Свердловска в Москву.
Владимир Грамматиков: Наша студия будет снимать семейное кино. Фото: Вячеслав Прокофьев / ТАСС
Двухнедельное?!!
Владимир Грамматиков: Это же был товарный состав, и он на крупных узлах подолгу стоял, его расформировывали - одни вагоны направлялись в Архангельск, другие - в Астрахань... И мы стояли день-другой, пока нас не прицепят куда-нибудь. Мама говорила, что нас ждет папа, и он нас действительно встретил! Мне, шестилетнему, этот эпизод врезался в память. Товарняки в Москву не пускали, и мы простояли двое суток где-то в Клязьме. На третий день рано утром мама вдруг начинает одеваться: танкетки, носочки, крепдешиновое платье... И в восемь утра слышим, как отец издалека кричит: "Ни-и-на!". И мама, как балерина, порхает с высоченной подножки вагона на междупутье, черное от сажи и мазута, и они бегут навстречу друг другу по этому месиву, а мы, четверо детей и Тузик, на все это сверху смотрим.
Это история точно для кино!
Владимир Грамматиков: В начальных вариантах сценария была еще и экспозиция - наша жизнь в Свердловске. Теперь все начинается в вагоне. Он для меня - Ноев ковчег, нечто спасительное, несущееся по разоренной войной стране. Уже озаренной Победой, но голодающей и не понимающей, как жить дальше.
Для режиссера это серьезный вызов: драма в замкнутом помещении.
Владимир Грамматиков: Конечно. Я счастлив, что оператором был Алишер Хамидходжаев. Мне не хотелось нарядного, "гобеленного" кино, хотелось документальности. Алишер камеру на штатив ставил только два раза за все время. Остальное - в движении, и мы, зрители, абсолютно внутри этой истории.
Кто играет маму?
Владимир Грамматиков: Просто подарок судьбы: Александра Урсуляк. И еще Евгения Симонова - та самая, что играла принцесс, у нас играет профессиональную революционерку. Эта героиня в сценарии появилась по идее Кончаловского. И вот сидят две бабы: одна делает все для семьи, другая на алтарь свободы положила и честь, и достоинство, и возможность создать семью. Две потрясающие актрисы. По степени проникновения в судьбу и в характер.
Все снято в декорации вагона?
Владимир Грамматиков: Не только в декорации: мы реально ездили в реальном вагоне, и была проблема - из-за грохота я не мог писать синхронный звук.
Как работалось с ребятишками? Трудно было?
Владимир Грамматиков: Их долго искали: нужно, чтобы они были похожи на маму и друг на друга. Один только я просмотрел более полутысячи детей.
Насколько я понимаю, этот фильм - первая продукция основанной вами кинокомпании "МВФильм"?
Владимир Грамматиков: Да, она будет специализироваться на производстве семейных картин. Не детских - семейных!
А в чем разница?
Владимир Грамматиков: Это когда целевая публика фильма - папка, мамка, бабушка, Колька, Витька и соседский мальчик. Такой семейный поход в кино, и каждый найдет в фильме что-то себе по росту. Яркий пример - Сельянов со своими мультиками, когда персонажи - для детей, а юмор - для взрослых, и всем есть что обсудить после сеанса. У Диснея давно нет детей в кадре, все это отдали мультикам. Зато "Пираты Карибского моря" - культовое кино и у подростков, и у взрослых. Это очень важный принцип. Вспомните нашу "Книгу мастеров" - фильм, сделанный на русском материале, но по диснеевским принципам. За два десятилетия работы с Диснеем мы накопили бесценный опыт хорошего семейного кино - и это сокровище теперь всегда с нами.
