Мелодия морин хуура. О премьере оперы Баира Дондокова «Эреэхэн» в Улан-Удэ

Опера к 100-летию В 2023 Бурятия отмечала две даты в своей истории: 320 лет со времени похода бурятской делегации к Петру I и 100-летие Республики Бурятия в составе РСФСР. В связи с этими датами Министерство культуры Республики Бурятия и Бурятский театр оперы и балета объявили конкурс на создание и постановку национального оперного спектакля. На проект была выделена субсидия в размере 13 млн 465 тыс. руб., в том числе на постановочные расходы и оплату гонораров постановочной группе. Из них 9 465 тыс. руб. — из федерального бюджета и 4 млн. руб. — из республиканского. Финансирование распределилось на три года: 2021, 2022 и 2023. По итогам конкурса жюри, в которое входили композитор Григорий Корчмар, (председатель), худрук и главный режиссер Московского детского музыкального театра имени Н.И. Сац, президент Ассоциации музыкальных театров, Георгий Исаакян, музыкальный и театральный критик Лариса Барыкина и главный дирижер Бурятского театра оперы и балета в 2020– 2021 Георгий Албегов, выбрало трех финалистов. ими стали: Елена Демидова (Новосибирск), опера «Эреэхэн» (либретто Б. Дондоков); Баир Дондоков, опера «Эреэхэн» (либретто автора), Москва; Светлана Нестерова (Санкт-Петербург), опера «Сказка о крыльях» (либретто В. Куприянова). Победителем конкурса была объявлена Светлана Нестерова. Но после того как она отказалась от победы, заказ на создание оперы был передан Баиру Дондокову. От истории к мифу Крупная оперная форма как нельзя лучше подходит для воплощения эпической истории, возводя факты истории в статус мифа. В опере «Эреэхэн» народ, который борется со своими угнетателями и стремится к свободе. Ради свободы он объединяется и принимает решение идти за тысячи километров, к верховному царю: чтобы объяснить свои чаяния и получить защиту, но при этом сохранять максимум свободы и самостоятельности. Главная героиня Эреэхэн — юная девушка-шаманка (всевидящая), отправляющаяся в долгий и опасный путь со своими соратниками, зная, что ей предначертано погибнуть. В опере есть любовь, подвергающаяся испытанию, и жертвоприношение: ведь без жертвы невозможно достигнуть цели. Среди героев оперы нет врагов и отрицательных персонажей, они остаются словно бы «за кадром» сюжета. Но есть потусторонние противодействующие силы: то, с чем борются герои ради высшей цели. Таким образом, опера содержит все элемента эпоса, показывает вечный сюжет и мифологическое мироустройство. Заметки о спектакле Композицию оперы можно назвать концентрической, арочной, развивающейся к центру и затем от центра. Центр — сцены в Москве у Петра. Пролог и финал — обращение к небу, высшим силам: «Отец всемогущий, Хан-Небо! Матерь всесильная, Хатан-Земля! От родных отлученных, Сиротинок наших бедных, Пощадите, милость свою проявите, Заботой их окружите!» «Милостью всемогущего Хана-Неба, Заботами всесильной Хатан-Земли Народ многочисленный наш Да имеет всегда неодолимую мощь!» Еще одна драматургическая арка объединяет массовые сцены: первую «Собрание глав родов» и заключительную «Возвращение на родину». Камерные сцены с Эреэхэн — от любовного дуэта «Прощание Эреэхэн и Нагала» к сцене ее гибели. Так выстраивается цепь ключевых эпизодов оперы. Основной смысл в спектакле несет сценография выдающегося бурятского скульптора Даши Намдакова, она в целом определяет и режиссерское решение. Образ всевидящей шаманки стал стержневым в сценографии. Центрично решена сценическая композиция: все действие происходит на авансцене — массовые сцены, бытовые, любовные, в помещении, на открытом пространстве. Взгляд зрителя концентрируется на том, что происходит прямо перед ним. И возвышается, доминирует над всем огромная пятиметровая маска со скуластыми чертами в центре сцены. У человека пять чувств, а у маски шесть глаз — Всевидящая. Расположение глаз напоминают ветвь с листьями — росток жизни, а сама маска — зерно, из которого прорастает жизнь. Другой важный образ в декорации — локоны волос Эреэхэн, как символ любви, верности и смерти. «На прядь волос моих посматривай, Если черный мой волос Будет точно таким, Знай, что еще я жива», — такими словами Эреэхэн прощается с возлюбленным. Смерть Эреэхэн обозначена белым цветом. Переодетая в белые одежды, она кружится по сцене и уходит в иной мир, исчезает. В этот момент светлеет прядь в руках Нагала… «Прядями волос с ней обменялась. Сейчас же прядь пепельно-синяя», — поет Нагал, и все понимают, что Эреэхэн нет в живых. Фото гор Бельских / Бурятский театр оперы и балета Заметки автора «Эреэхэн» В беседе с главным редактором «МО» Андреем Устиновым Баир Дондоков, рассказывая о своей работе над музыкой и либретто, отметил, что в пьесе Б. Барадийна основной конфликт разворачивается между главными героями — юной Эреэхэн и Баданом Туракиным, завистливым и коварным. Но в опере Туракин — положительный герой: руководитель столь успешной экспедиции к царю не может быть отрицательным персонажем. То, что в опере нет коварных злодеев, избавило ее от мелодраматизма, и это, по мнению автора, современный подход к содержанию и к музыке. Но есть неперсонифицированный антагонист, мощный враг, угрожающий самому существованию целого народа: он остается за кадром, он невидим. Это — типичная экзистенциальная пограничная ситуация. Тревожное напряжение, беспокойство, ожидание проходят сквозь всю оперу, даже в пасторальных, сценах — вплоть до финала. В музыкальном развитии автор обращается к разным источникам. К пентатонике, которая, по мнению Б. Дондокова, хороша в фольклоре, но в академических формах не воспринимается долго. «В своих предыдущих работах (Concerto Pentatonica для фортепиано с оркестром и др.), — говорит композитор, — я сознательно искал способы построения большой формы на основе пентатоники и, кажется, кое-что нашел, вплоть до получения атональности, основанной на пентатонике. Этот опыт пригодился мне в работе над оперой». В то же время композитор, получивший серьезное академическое образование (он выпускник композиторского факультета Уральской консерватории), имеющий огромный опыт, объединил в музыке национальный колорит, ладовые и мелодические особенности бурятской музыки с европейской ладо-гармонической системой и современными приемами композиторской техники. По словам автора, в опере немало аллюзий на классику: три главы бурятских родов, которые всегда появляются вместе — аллюзия на трех министров: Пинга, Панга и Понга из «Турандот» Пуччини. Финал, когда на фоне ликующего народа появляются убитые горем родители Эреэхэн и ее возлюбленный — напоминание о «Кармен». Образ Эреэхен, девушки не от мира сего — близок Ренате, героине «Огненного ангела» Прокофьева. Можно говорить и об аллюзиях на русские классические оперы. Пролог вызывает определенные ассоциации с Прологом «Князя Игоря» Бородина, финал — с Эпилогом «Ивана Сусанина» Глинки. В балетном дивертисменте в сцене с царем Петром композитор использует несколько танцевальных миниатюр на музыку И. Кирнбергера и Л. Росси, взятых из сборника произведений XVI, XVII и XVIII веков для клавикорда, клавесина и органа (издание 1922). Изучив сборник, Дондоков отобрал и отредактировал несколько пьес и инструментовал их для духового квартета с ударными. Получился дивертисмент, оттеняющий в опере бурятскую линию: своего рода встреча Запада и Востока. Известно, что за несколько лет до событий, о которых повествуется в опере, молодой Петр вернулся из Великого Посольства, где слышал новейшую музыку того времени, и даже привез с собой нескольких музыкантов из Европы. Балетные сцены — запоминающиеся в спектакле. Бурятский балет известен своими традициями и современными достижениями. В одной из сцен оперы, в сольном пассаже кларнета звучит микроцитата из «Героического марша Бурят-Монгольской АССР» (1937) Глиэра — одной из лучших, по мнению Дондокова, симфонических партитур, основанных на монголо-бурятской мелодике. Фото ЕгорБельских / Бурятский театр оперы и балета О бурятском языке «Бурятский язык вокален и певуч, — рассказывает Баир Дондоков. — В песенном фольклоре, особенно в протяжных песнях, распространены широкие распевы слогов на открытых гласных. Структура песен часто неквадратна, а это — зерно, из которого можно вырастить более протяженную форму. В процессе репетиций было приятно видеть, с каким удовольствием солисты и артисты хора поют на родном языке, а на спектаклях — публику, внимательно вслушивающуюся в текст. О значении встречи с царем Петром «Грамота-указ царя Петра от 22 марта 1703 и образование Бурят-Монгольской Республики — события одного ряда, — говорит композитор. — Оба события, значение которых нельзя переоценить, состоялись в смутные времена: в начале XVIII века — нестабильная обстановка на фоне неустоявшейся границы с Китаем; в XX веке — после революции и гражданской войны. Не будь этой встречи бурятской делегации с царем, небольшой народ не смог бы сохранить себя. Образование Республики в 1923 также определило судьбу народа. Из нескольких десятков монгольских народов лишь в России буряты и калмыки имеют свою государственность, автономию — в Китае и в Монголии отдельных национальных территориальных образований нет. Базар Барадийн, автор пьесы, ставшей основой оперы, был одним из основателей Республики, поэтому моя опера — своего рода памятник ему и его соратникам». Фото Егор Бельсих / Бурятский театр оперы и балета Об Эреэхэн, главной героине «Слово “шаманка”, на мой взгляд, не вполне отражает это загадочное явление, которое существует в нашей жизни. Главным элементом оформления оперы стала скульптура Даши Намдакова “Ясновидение”, это намного ближе к пониманию Эреэхэн. Она — удаган (бур.), ясновидящая. Красавица, 22 лет, чрезвычайно одаренная, тонко чувствующая мир, способная увидеть, услышать и понять то, что другим не дано. Это уникальный дар, который передается по наследству. Из своих снов и видений она знала, что ей предначертано выполнить некую миссию, и ради спасения своего народа без колебаний отправилась в дальний и опасный путь, из которого не вернулась. В начале работы над оперой я побывал на родине своей героини, в Тугнуйской долине Бурятии. К большой радости, удалось даже встретиться с ее – через несколько поколений — родственниками, увидеть хранящиеся у них личные вещи Эреэхэн и даже подержать их в руках. Это было необычайно волнующе. Потомки Эреэхэн и Базара Барадийна присутствовали на премьере». Перед композитором стояли непростые задачи: сочинить оперу-эпос, соединив многое и, казалось бы, малосоединимое. Сочетать малосочетаемое. Сохранить мелодичность народной музыки, учитывать специфику звучания бурятско-монгольских инструментов, в частности морин хуура. Нужно было учесть особенности звучания голосов, низкие частоты, глубину звука горлового пения. И все это адаптировать к академическому европейскому оркестру и к оперному языку. Самое сложное — сочетание пентатоники и развития. Пентатоника статуарна. Баир Дондоков отчасти использовал многоголосие — тембры оркестра и голоса звучали словно заплетающиеся косы — и активно применял модуляционное развитие пентатонических повторов, а в драматических моментах использовал сдвиги по малым секундам. Это соединение пентатоники и хроматики создает ощущение нового музыкального мира. Не примитивное обыгрывание народных интонаций, не аранжировки национальной музыки на европейский манер, не оторванный от традиции авангард — но ощущение полноценной, полномасштабной национальной оперы, исполненной на национальном языке. В финале оперы, как отзвук всего произошедшего, долго звучит солирующий морин хуур: главный музыкальный инструмент бурят и родственных им народов Забайкалья, известный в Европе с XIII века, а у бурят, монгол, калмыков — с незапамятных времен, звук которого поэты сравнивают с ржанием лошади — священного животного у этих народов, или с дуновением ветра в степи. Звучит бесконечная протяжная мелодия, которая летит — нет, не над залом, а над бескрайними просторами бурятских степей, над священным Байкалом, поднимается в небо, опускается на землю, обволакивает, окутывает, несет умиротворение и успокоение. Звучит как молитва, как голос путника, разносящийся в необъятной степи. Голос, обращенный и к предкам, и к современникам, и к потомкам. Так заканчивается опера о всевидящей Эреэхэн. Баир Дондоков Родлся в 1958 в Улан-Удэ (Бурятия) в семье музыканта. Сочинять начал в музыкальном училище под руководством композитора Юрия Ирдынеева. В 1987 окончил Уральскую государственную консерваторию им. М.П. Мусоргского (класс композиции проф. Николая Пузея). В 1990–1998 занимался на мастер-классах Сергея Беринского (Москва). В 1998 окончил очную аспирантуру Российской академии государственной службы при Президенте РФ. В 1999–2002 — председатель правления Союза композиторов Бурятии. В 2002–2008 — советник Отдела музыкального искусства Минкультуры России. Член Экспертного совета Московской филармонии (2004–2007). Основные сочинения: Опера «Эреэхэн. 320/100» (2022). Мюзиклы: «Танец орла» (2008), «Поющий Верблюжонок» (2013); вокально-хореографическая фреска «Стрелы времени» (по «Слову о полку Игореве») (2010). Для симфонического оркестра: Концерт для виолончели с оркестром (1987); Concerto Pentatonica для фортепиано с оркестром (1991, редакция 2018); «Eternal Return (Три симфонических фрагмента») (2016); «Четыре речитатива на стихи Баира Дугарова» для меццо-сопрано и оркестра (1990); и др. Для камерного оркестра: «Балетные сцены на эвенкийскую тему» для струнных, арфы, фортепиано и ударных (2013); «Музыка для струнного оркестра» (1988), «Zam» для моринхура, флейты и струнного оркестра (2011). Камерные сочинения: сонаты для виолончели и фортепиано (1995), для трубы и фортепиано (1985); «In memoriam» для восьми виолончелей (2007); «Монгольская партита» для виолончели соло (2015); «Счастливые сны» для флейты и препарированного фортепиано (1996); сочинения для бурятских, монгольских, китайских народных инструментов. Для хора: кантата «О сердце, я понял!» (на стихи Намжила Нимбуева и др. поэтов) для солиста, чтеца, смешанного хора и оркестра (1983); «Баргуджин-Тукум», кантата на стихи Баира Дугарова (2017); «Тамчын дасанай магтаал» (стихи Гунги Чимитова) для солистов, хора и оркестра (1994); «Песни о птицах» для детского хора на стихи бурятских поэтов (2016). Камерные вокальные сочинения: «Я родился в Сибири», вокальный цикл на стихи Михаила Вишнякова (2010) и др. Музыка к драматическим спектаклям: «Лиса и виноград», «Чингисхан», «Чудесный клад», «Харалтур хан», «Кнут тайши» и др. (Бурятский драмтеатр им. Х. Намсараева); «Сон смешного человека» (Московский театр ЭТДНа). Музыка к х/ф «Наказ матери» (реж. Баир Дышенов); «Молчи, грусть, молчи» (Вера Холодная, 1918 г.) — совместно с другими авторами в рамках проекта Московской филармонии. Музыка для радио- и телепередач, к массовым мероприятиям («1000-летие Гэсэриады – 1993» и др.), песни. Электронная композиция «В начале был звук» (2023). Произведения Баира Дондокова исполнялись в Московской филармонии, Московской консерватории, Московском Международном Доме музыки и др., в фестивалях современной музыки в России (Москва, Нижний Новгород, Иваново, Новосибирск, Астрахань, Элиста), в Монголии и Гонконге. Статьи Баира Дондоков опубликованы в научных сборниках, в музыкальных журналах («Музыкальная академия», «Музыка и время»), выступал на Радио «Орфей». Член Союза композиторов России, член Союза московских композиторов. Кандидат философских наук. Лауреат Государственной премии Республики Бурятия, заслуженный деятель искусств Республики Бурятия, заслуженный работник культуры Агинского Бурятского автономного округа. Даши Намдаков Даши Намаков скульптор, художник-график, ювелир и дизайнер. Родился в 1967 в селе Укурик, Хилокского района Читинской области. Окончил кафедру скульптуры в Красноярском государственном художественном институте. Первая персональная выставка Намдакова состоялась в Иркутском художественном музее 16 февраля 2000. Несколько позже прошла его выставка в Москве, в Центральном Доме художника. С 2000 Даши Намдаков провел десятки выставок по всему миру: от Токио и Пекина, до Нью-Йорка и Лос-Анджелеса. Даши выставлял работы как Государственном Эрмитаже, Пекинском музее мирового искусства, в галереях Halcyon (Великобритания), National Arts Club (США), принимал участие в Российской национальной выставке во Франции. Работы Даши Намдакова хранятся в Государственном Эрмитаже, Государственном музее искусства народов Востока, Российском музее современного искусства, Музее Чи-Мэй (Тайвань), в частных коллекциях в России и за рубежом. Сценограф балета «Минотавр» в Большом театре России (2022, композитор Макс Рихтер, хореограф Патрик де Бана). На следующий день после премьеры в Улан-Удэ открылась выставка Даши «Дорога домой» — ретроспектива его станковых работ с 2000 до последних лет. Музыкальным сопровождением выставки стала электронная композиция, написанная Баиром Дондоковым На следующий день после премьеры в Улан-Удэ открылась выставка Даши «Дорога домой» — ретроспектива его станковых работ с 2000 до последних лет. Музыкальным сопровождением выставки стала электронная композиция, написанная Баиром Дондоковым. Екатерина РОМАНОВА Павел РАЙГОРОДСКИй Андрей УСТИНОВ Дорогие наши читатели, коллеги, друзья! Времена изменились, но «Музыкальное обозрение» неизменно в своей сути: качественная аналитика, рецензии, статьи, книжные обзоры, исчерпывающая картина культурной жизни в столицах и регионах. Подписывайтесь на газету «Музыкальное обозрение»! Подписка на газету – это ваша поддержка сайта, концертов и фестивалей, образовательных, просветительских, издательских проектов «Музыкального обозрения». Также вы можете поддержать наше издание финансово. ПОДДЕРЖАТЬПОДПИСАТЬСЯ «Музыкальное обозрение» в социальных сетях