"Якутское кино популярно. Почему не может стать таким и мещёрское?"

Питерская молодёжь богемна, их серёжки, татушки и мат переплетены со шляпами, блузками и отсылками к Тарковскому. Курят в основном вейпы. - Привези мне со вкусом манго! – помощник режиссёра делает заказ в райцентр. А кругом тишина, на заборе крынки сушатся, за сараем куры ходят. Какие вейпы, какое манго? Народ интересный, что там. Вот археолог, он же актёр, на крыльце вырезает посох для своего героя. Вот фотограф рассуждает о скрытых силах природы и пытается придать какое-нибудь впечатляющее значение символам на прялке, которую нашли в заброшенном доме. Рязанский археолог Виктор Прохоров, играющий в фильме одну из ролей. Вот художник-постановщик объясняет – мне! – почему Лубонос – это крутая локация... И сначала всё это кажется немного игрушечным. Но вот мы сидим в беседке, где сушится лук и почти всё пространство занимает огромный плюшевый медведь, с режиссёром короткометражного фильма "Мещёра" (по жанру что-то вроде этнического мистического триллера) Владой Найдёновой, студенткой четвёртого курса Санкт-Петербургского института кино и телевидения. И чем больше она говорит, тем больше мне хочется её слушать. Про горы изученной литературы из Шиловского музейного центра, про консультации с его сотрудниками, про мещёрский фолькор, этнографию, мифологию... Потом Влада переходит на сам Лубонос. Она уже знает его, кажется, не хуже меня, с первого слова понимает, какой дом – наш, объясняет, почему уникальны храм и отец Сергий, почему нельзя снимать в качестве местных жителей кого-нибудь, кроме них самих, почему таких лиц и такой фактуры больше нигде не найти. И я думаю: как этой красивой девушке с Алтая, ныне питерской студентке и ученице Лопушанского, удалось за одно лето так хорошо понять, что такое Лубонос? Влада Найденова. - Даже не знаю, как отсюда уезжать, - признаётся. Я тоже не знаю. ...Сидя под чьим-то сараем, увешанным нужной сто лет назад утварью, я пила чай и читала сценарий. Не скажу, что всё приняла и со всем согласилась – в значительной степени наоборот, так как автор, на мой взгляд, пытается помирить то, что помирить нельзя (хотя мне в её возрасте в своих текстах хотелось того же). Но. У меня не возникло ни недоверия, что история вдохновлена реальными событиями, ни ощущения чужеродности. Как человек, выросший на страшных сказках и былях Лубоноса, могу сказать: такую историю вполне можно было бы услышать в наших местах, сидя ночью у костра. Уловить это – тут нужно большое внимание и чутьё. Очень интересно, что у этих ребят получится. Влада влюблена в мещёрский фольклор и переживает, что мало кто его знает. - Мы хотим попытаться о нём рассказать и его сохранить, - говорит она. - Этнические проекты сегодня вызывают огромный интерес. Якутское кино популярно. Почему не может стать таковым и мещёрское? Здесь абсолютно своя, не свойственная другим регионам, мифология. И общаясь с людьми, очевидно, что отзвуки её живы до сих пор. Влада любезно показала мне дом, в котором будет проходить часть съёмок. - Наш художник-постановщик собрал предметы из разных лубоносских домов, там ни одной вещи нет из других мест. Захожу - и попадаю в типично лубоносскую комнату. Узнаю всё: красный угол с иконами, вязаные салфетки, шторку на печке, стул, зеркало, половик, кружку, фото в рамке. Работы художника-постановщика не видно. Похоже, он и правда крут. И на десерт - слова актрисы Ананке Арейру, которая играет обе главные роли (сестёр-близнецов): - Я чувствую, что здесь особенная языковая атмосфера речи. Пыталась перенять мелодику говора, но он такой сложный! Ананка Арейру Прямо обнять её захотелось. Да, в Лубоносе говор особенный. Есть и свои слова - "крипика", например, вместо "крапивы". Мама рассказывала, что когда она летом возвращалась от бабушки в Рязань к своей маме, та ей всё время напоминала: "Говори по-городскому!" Я вообще не фанат ужастиков и мистики. Но тут никуда не денешься: я хочу это увидеть!