Турандот уступила Лю
Спектакль исполняли на сцене МАМТа имени Станиславского и Немировича-Данченко – уже на подходе к нему на Большой Дмитровке чувствовался ажиотаж: ощущение, будто "Ла Скала" приехал – не меньше. Вместительный зал "Стасика" был забит под завязку – последнюю оперу итальянского классика публика любит, на нее всегда идут с охотой и с некоторым спортивным интересом – ведь партии в ней по-настоящему кровавые. Тем более, что в сегодняшней Москве "Турандот" идет только в одном театре, в "Геликоне", и билеты на ноябрьские показы на нее давно распроданы. Удмуртский театр оперы и балета имени Чайковского намеревался привезти жемчужину своего репертуара на фестиваль еще до пандемии – но знаменательный приезд состоялся только сейчас, украсив афишу фестиваля "Видеть музыку" 2024 года. Театр предлагает оригинальную редакцию, значительно сократив "исходник" Пуччини (самая заметная потеря – купирована знаменитая сцена мечтаний-размышлений министров Пинга, Панга и Понга) и вовсе отказавшись от традиционного финала Франко Альфано: вместо него после смерти Лю и многозначительной паузы звучит лишь окончание заключительного торжествующего хорала. По нынешним временам (постановки Михаила Панджавидзе, Дмитрия Бертмана и др.) эта новация уже никого не шокирует, хотя ее уместность по-прежнему является весьма спорной с точки зрения музыкально-драматической логики. Тем не менее, в Ижевске решили оставить титульную героиню без любовного разрешения ее коллизии, и даже Калаф не бросает ей в лицо свое сакраментальное "Principessa di morta!", в буквальном смысле слова махнув на принцессу-злодейку рукой, а на главную лирическую позицию выдвинута трогательная и верная рабыня Лю. Благодаря этим изменениям спектакль становится из трехактного двухактным, приобретает дополнительный динамизм, стремительность развития, действие не тормозится никакими отступлениями, при этом все ключевые моменты партитуры сохранены. Оркестром под управлением главного дирижера театра Николая Роготнева музицирует качественно и вдохновенно: убедителен баланс групп, уверенно исполнены соло, тутти яркие и мощные, более чем классно звучат обычно проблемные инструменты (например, медные духовые). Самое главное: в интерпретации маэстро слышен нерв пуччиниевской музыки – страстный, взволнованный стиль, эмоционально насыщенный, вулканический по темпераменту. Композитор дал этой истории чрезвычайно горячую музыку, и неудивительно, что многие интерпретаторы усматривают в ней романтическую драму, а не сказку-притчу или театр восточных масок. Визуальное оформление спектакля (художник – петербуржец Сергей Новиков) бесконечно притягательно. Преимущественно темный фон подсвечен свисающими с колосников многочисленными кубическими стеклянными фонарями и плетеными сферами, а также яркими цветовыми пятнами (важными доминантами становятся китайские иероглифы); присутствует золоченый диск – олицетворение вечности и одновременно орудие кровавых казней, творящихся в столице сказочного Китая. Богаты костюмы главных героев, особенный флер сказочности несет величественная титульная героиня, представая неким ожившим древним божеством. Сизая дымка, разлитая по сцене, создает ощущение загадочности и таинственности – световое решение ижевской "Турандот" буквально завораживает. Огромную роль в спектакле играет движение: хореографическими средствами режиссер Николай Маркелов подчеркивает те или иные ситуации, и решения эти всегда музыкально обоснованы, исходят из духа и буквы партитуры, так что "балетизация" оперы не кажется надуманной или излишней – она усиливает впечатления, полностью отвечая музыкально-драматическим задачам. Непростая для исполнения опера прозвучала в столице на большом подъеме и очень качественно – не скажешь, что в Москву приехал всего лишь один из региональных российских театров, при том не самый именитый. Правда, ведущие партии были усилены гастролерами. Титульную героиню спела Татьяна Ларина из Самары, чье "железное" сопрано было более чем убедительно и отвечало эталонным представлениям о вокале в этой брутальной музыке. Знаменитый мариинец Ахмед Агади оказался феноменальным Калафом – с победными верхними форте, с мощным звуком, ярким, полнокровным тембром, настоящей итальянской манерой исполнения: примечательно, что в этом гастрольном показе Агади через много лет вернулся на свою первую сцену – ведь когда-то он начинал именно в МАМТе. Экспрессивным и трогательным предстал Тимур в исполнении пермского баса Рустама Касимова. Но и собственные удмуртские певцы не подкачали. Шквальные овации зала собрала Екатерина Люкшина – ее Лю абсолютно покорила чистотой и сердечностью интонации, ее ясное и трепетное сопрано было идеально в самой очаровательной партии этой громогласной оперы. Эпической пронзительностью веяло от ритуаломорфных фраз престарелого Альтоума в исполнении тенора Александра Агрова. Качественным ансамблем порадовали исполнители партий министров – Иван Слепухов, Владимир Нефедов и Алексей Городилов. В целом спектакль из Удмуртии превзошел все ожидания: высокий музыкальный уровень сочетался с интересной постановкой, выдержанной в парадигме восточной сказки, в которой точно и со вкусом была передана сама суть великого творения мастера из Лукки.
