В кино — «Джокер: Безумие на двоих». Почему продолжение культового блокбастера получилось лучше первого фильма?

В параллельный прокат вышел «Джокер: Безумие на двоих» — продолжение истории злодея из комиксов в исполнении Хоакина Феникса. Фильм Тодда Филлипса не смог повторить бешеного успеха предшественника и провалился в международном прокате. «Лента.ру» рассказывает о том, почему финал истории Артура Флека все же стоит увидеть.

Через несколько лет после убийства в прямом эфире телеведущего Мюррея Франклина и еще четырех человек Артур Флек (Хоакин Феникс) дожидается суда в психиатрической лечебнице Аркхем. Он исправно пьет таблетки, больше не шутит и вообще предпочитает помалкивать — размалеванного бандита Джокера в нем никак не узнать. Иногда Артура посещает адвокат Мэриэнн Стюарт (Кэтрин Киннер), которая собирается спасти подопечного от электрического стула, убедив присяжных в его невменяемости.

• Дата выхода: 12 октября;
• Страна: США;
• Продолжительность: 2 ч 18 мин;
• Режиссер: Тодд Филлипс;
• В ролях: Хоакин Феникс, Леди Гага, Брендан Глисон, Стив Куган, Кэтрин Киннер.

Согласно стратегии защиты, убийства совершил не Флек, а Джокер — его вышедшая из-под контроля субличность. Артур не сопротивляется, но и особого интереса к своему будущему не проявляет. Так продолжается до момента, когда проходя мимо комнаты музыкальной терапии он не встречается глазами со своей сумасшедшей фанаткой Ли (Леди Гага), которая возвращает Флеку что-то вроде вкуса к жизни и заставляет его... запеть.

Пять лет назад «Джокер» Тодда Филлипса — экспериментальный, сравнительно недорогой комикс про врага Бэтмена — заставил зрителей всего мира почувствовать, что быть плохим хорошо. Зрители хлынули в кинотеатры и обеспечили бокс-офис, в прессе вспыхнули дискуссии про нового героя нашего времени, шпана и бандиты посерьезнее стали пользоваться клоунским гримом, «Джокер» победил на Венецианском кинофестивале, Хоакин Феникс получил «Оскар». Предковидный триумф фильма был настолько оглушительным, что у Филлипса и Феникса будто не было ни единого шанса не выпустить хотя бы одно продолжение.

Режиссер поначалу утверждал, что добавить к сказанному ему нечего, но через некоторое время подумал и согласился. Вроде бы сыграл свою роль тот факт, что концепцию сиквела Феникс увидел во сне.

Есть и другие очевидные причины. Бешеный хайп традиционно отвлек даже вдумчивую публику от сути. От того, что в центре сюжета здесь не благородная месть обществу и даже не предыстория бэтменианы, а изломанный, больной герой, в отношении которого вполне правомерны слова типа «ублюдок» и «подонок». От того, что Филлипс фактически подменил заглавного шутника из комиксов вполне конкретным Артуром Флеком. От того, наконец, что от Достоевского (или, допустим, Лимонова) в «Джокере» больше, чем от Скорсезе. Дурную шуту с Филлипсом сыграло приглашение Роберта Де Ниро на роль телеведущего Мюррея Франклина — одновременно сочетавшего функции старухи-процентщицы и искусителя Свидригайлова. Кульминация с участием Де Ниро была настолько эффектной, что подмяла под себя драматургию и исказила высказывание.

Во всяком случае, именно так ситуация выглядит сейчас, осенью 2024-го года, задним числом, после выхода на экраны «Безумия на двоих». Это не столько самостоятельная картина, сколько фильм второй, фильм-пояснение и отчасти послесловие «Джокера». Острожный эпилог «Преступления и наказания», написанный без сусальной святочной надежды (за которую классику по сей день достается даже от школьных учителей), но с безусловным состраданием к герою.

Автор «Мальчишников в Вегасе» Филлипс не утратил чувства юмора и способностей к манипуляции, однако на сей раз они были сосредоточены на промо-кампании фильма. «Безумие на двоих» продавали зрителю как мюзикл с Фениксом и Гагой, как жестокий романс в китчевых обстоятельствах готического комикса, как возвращение любимого героя, наконец. Ничего подобного здесь нет и в помине. И вполне логично, что Филлипс настаивал на премьере фильма в Венеции, рассчитывая, что его картину поймет и полюбит фестивальная публика, которую принято считать умнее кинотеатральной. Расчет, увы, оказался ошибочным, и сейчас фильм, стоивший втрое дороже предшественника, с треском проваливается в мировом прокате.

«Безумие на двоих» это не возвращение, а прощание и уж точно не кино про любовь. От мюзикла здесь одна механика — кожа да кости.

С точки зрения действия это судебная драма, однако суд здесь тоже лишь формально проходит в плоскости уголовного кодекса. В некотором смысле речь идет о суде Артура Флека над Джокером — неслучайно картина начинается с мультипликационного пролога, в котором герой раздваивается на клоуна и его тень, между которыми немедленно завязывается потасовка.

И даже ее непосредственный исход для Филлипса не так важен, как такая непопулярная сегодня вещь, как мораль. За пять лет наш мир превратился из места, где быть плохим хорошо, в пространство, где люди на всех уровнях бесконечно выясняют, кто хуже. «Джокер» вернулся для того, чтобы напомнить о том, что плохим быть плохо и двух мнений здесь просто не существует. Кажется, что катастрофа в прокате связана лишь с тем, что такое простое и ясное высказывание оказалось сложно услышать тем, кто настроен на поиск логических дыр в аргументах противника. Однако нехитрая и непопулярная сегодня мысль Филлипса вряд ли утратит актуальность в будущем — призыв одуматься никогда не бывает лишним.

Что касается формальных качеств, то «Безумие на двоих» сделано точно не хуже, а во многом и лучше предыдущего фильма. Основные правила остались незыблемыми: Филлипс вновь снимает будто без четкого сценария, наполняя клаустрофобическое пространство воздухом за счет как бы необязательных для сюжета эпизодов. В новом «Джокере» нет дешевой кипучей энергии, зато есть остроумные монтажные решения, красивые панорамные кадры и великая песня If You Away — болевой центр обновленного джокеровского канона. Феникс и Гага поют нарочито дилентантски, играя не развлекательные номера, а иллюстрацию хрупкости героев. Цитаты тоже есть, но они менее очевидны и вплетены в ткань фильма таким образом, чтобы не отвлекать от действия как такового. В начале, к примеру, есть сцена допроса, будто переснятая с «Бегущего по лезвию», но так деликатно, что этого можно не заметить. Что касается актерской игры, то Феникс впервые за годы демонстрирует не все оттенки невроза, а настоящее чудо перевоплощения. То, как он живет и замирает в кадре, действительно стоит увидеть, а обязательные для персонажа эксцентрические взрывы в нужные моменты взвинчивают динамику фильма, в котором движение приходится высматривать в глубине застывших глазах героев и где-то по краям кадра.