"Воронежская камерата" открыла публике новые грани классики и фолка
Вариации на тему китайских народных мелодий, вечер французского импрессионизма, чувашский этноджаз и Вивальди "ушами" человека XXI века - разноплановыми концертами порадовал фестиваль камерной музыки в Воронеже. Выступления артистов из России, Армении, Франции и Китая шли шесть дней подряд и собрали более 2500 зрителей.
"Воронежская камерата" прошла уже в седьмой раз, но в этом году ее место в музыкальном ландшафте региона стало более заметным. Академическая программа Платоновского фестиваля в июне сильно сжалась. "Джазовая провинция", которую публика привыкла ждать в ноябре, встала на паузу. Да что там, "Чернозем" - популярный рок-фест, перекочевавший на несколько лет из Тамбова, - не прижился на воронежской земле и вернулся в родные пенаты. Получилось, что крупных многодневных событий для меломанов и не осталось. В нишу масскульта филармония уходить не стала, а вот остальные дефициты попробовала закрыть. В афишу фестиваля, который начинался как сугубо камерный, вписались и полноценный симфонический концерт, и выступление биг-бенда.
Еще одной особенностью "Камераты-2024" стал ее международный статус. Музыканты из других стран приезжали и в прежние годы, но в нынешних условиях обеспечить приезд иностранцев сродни подвигу. К счастью, у трио имени Арама Хачатуряна сейчас идет масштабный тур по России в честь 25-летия коллектива. Оказался, можно сказать, под рукой и 16-летний китайский пианист Ни Ченьчже: парень с 2018 года учится в Москве и активно участвует в российских телепроектах. А вот для дирижера из Франции Николя Краузе выступление в Воронеже стало единственным в этом сезоне поводом вновь побывать в РФ, где он когда-то постигал профессиональное мастерство как скрипач.
- Я пять лет учился в Москве в 1990-е. Понял, что скрипачом не стану, не понимал, кем быть. Потомслучайно мне предложили подирижировать 15 минут, и я почувствовал, что хочу посвятить себя этой профессии. Если бы не тот опыт, я бы, может, и журналистом стал, как мой отец... Вот уже 20 лет как я потерял контакт с Россией. Но мне здесь очень нравится, я себя здесь очень хорошо чувствую. Если говорить об отношениях со зрителем, то мне очень приятно выступать именно в России, в Южной Америке и в Италии, где тоже очень красивые залы и дружелюбная публика, - рассказал дирижер на беглом и выразительном русском.
В кулуарах он признался, что от нашей страны у него остались и теплые гастрономические впечатления. Интересным блюдом Николя считает пельмени, а из напитков очень уважает чай, уверяя, что в России он гораздо вкуснее и разнообразнее, чем во Франции. В этот приезд он впервые в жизни попробовал чай с имбирем - понравилось!
В Воронеже Краузе представил сложную и необычную программу из родной для него французской музыки. Солировал Андрей Михайловский - концертмейстер группы кларнетов в Российском национальном оркестре. Так вышло, что инструмент он привез тоже французский.
- Веками именно в этой стране делали лучшие кларнеты, и я предпочитаю их, хотя перепробовал много разных интересных вариантов. Приехал с новой моделью от Buffet, для моего инструмента это первый выход на сцену. Особенность в том, что производитель поменял сечение ствола внутри. Во французской системе обычно звук облегченный за счет того, что больше диаметр отверстия, звук получается яркий и свободный. А здесь фирма попыталась скомбинировать французское звучание с немецким, сделав более узкую мензуру, как принято в австрийской школе. Тембр стал гуще: больше дерева - больше обертонов, но звук потерял в яркости. Мне показалось это интересным, потому что я всегда больше любил немецкие кларнеты, - признался Михайловский.
В его арсенале три инструмента - в зависимости от наполнения программы можно играть, условно говоря, на французский, немецкий или русский лад. Произведения, которые прозвучали в Воронеже, требовали от солиста виртуозной техники. Рапсодия для кларнета с оркестром N 1 Клода Дебюсси обычно звучит в финале самых престижных профессиональных конкурсов.
- Это такой цирковой номер, опасный! - согласился Андрей Михайловский. - Но, слава Богу, никаких проблем во взаимопонимании с дирижером у нас не возникло, оркестр прекрасно слушал солиста. С Николя Краузе мы встретились впервые, но работать было очень комфортно. Оркестр как бы подкладывал мне мягкую-мягкую подушку...
Услышать кларнет в совершенно другом амплуа, как часть этноджазового ансамбля, можно было на концерте казанской группы Shanu и мультиинструменталиста Сергея Клевенского. Последний аккуратно вписал народные духовые инструменты (калюку, просвирелку, шведскую волынку) в сделанные коллегами аранжировки чувашских песен. В основном составе группы вокалистке Вере Кожемановой аккомпанируют фортепиано, скрипка, бас-гитара и ударные.
- Shanu - чудесный коллектив, и я рад, что мне нашлось в нем немного места. Это второй чувашский проект, в котором я участвую: несколько дней назад играли с группой Diva в Чебоксарской филармонии, - рассказал Клевенский. - Ребята из Shanu каждый раз по-новому аранжируют свои пьесы, и я на репетиции порой даже не знаю точно, какой инструмент достану из своего дежурного набора!
Джазовые импровизации на темы русского фольклора в Воронеже звучали не раз, а вот чувашского фолка еще не бывало. Вера Кожеманова добросовестно переводила некоторые строфы из песен, но, по сути, текст был нужен больше для расширения кругозора зрителей, чем для восприятия музыки. К примеру, молодежная песня "Глубокий овраг", существующая с XVII века, превратилась в легкую свинговую вещь.
- Совмещение джаза и этники - распространенное направление, которое развивается в музыке уже довольно давно. И это неудивительно: у них много общего, - отметила Кожеманова. - Народная музыка - свободный жанр, ведь песни, которые передаются из уст в уста, исполняются в самых разных интерпретациях, тексты меняются, исполнители могут от себя добавлять. Джаз тоже зародился под влиянием народной музыки, и сегодня в России он формируется под влиянием тех традиций, которые тут уже есть. И мы - чуваши, татары - как представители малых культур, влияем на этот процесс и привносим свой колорит.
Основу для авторских композиций Shanu (в переводе - "вера, надежда") составляют темы, которые собирает в экспедициях фольклорист из Чебоксар. В деревнях в быту их уже никто не исполняет. Музыканты вносят изменения и в саму тему, и в гармонию, и в ритмы. И стараются, чтобы после концерта зрители уходили с радостью и ощущением полноты жизни.
