Режиссер Пазолини рассказал о фильме "Возвращение Одиссея" с Рэйфом Файнсом

Фильм "Возвращение Одиссея" с Рэйфом Файнсом и Жюльет Бинош в главных ролях вышел в российский прокат 5 декабря. Режиссер картины, которая предлагает новое прочтение древнегреческого мифа о возвращении Царя на родной остров Итаку после Троянской войны и долгих скитаний, Уберто Пазолини рассказывает о долгом пути создания фильма, вдохновленного "Одиссеей" Гомера.

Как вам в голову пришла идея создания фильма?

Уберто Пазолини: Вы не поверите, но я начал думать об этом фильме еще много лет назад. Одиссей всё успел за 20 лет. А вот у меня ушло почти 30 лет, чтобы рассказать лишь небольшую часть этой истории.

Картина "Возвращение Одиссея" родилась из моей любви к эпосу Гомера и того необъяснимого факта, что, несмотря на повсеместное распространение "Одиссеи" в западной культуре и универсальность вечных тем, которые она поднимает, кино так и не смогло передать историю возвращения воина к своей земле и семье - жене и сыну, Пенелопе и Телемаху (сына Одиссея в картине играет молодой актер Чарли Пламмер).

Что для вас, как уроженца Рима, означает творчество Гомера?

Уберто Пазолини: Откуда бы человек не приехал в Средиземноморье, Гомер - его первый литературный и культурный ориентир. Я, как и многие, вырос на греческих мифах и многочисленных историях о Троянской войне, о Елене и Парисе, о золотом яблоке и Афродите. Они всегда были и остаются основой средиземноморской культуры.

В детстве меня, естественно, больше занимали разные магические моменты. Например, как Одиссей перехитрил циклопа Полифема, или как колдунья Цирцея превратила спутников Одиссея в свиней. Но перечитывая поэму в зрелом возрасте, уже будучи мужем и отцом, я обратил внимание на то, как Гомер описывает жену и сына Одиссея, к которым он возвращается, истерзанный войной.

С какими препятствиями вы столкнулись, работая над экранизацией исторической поэмы?

Уберто Пазолини: Поэма невероятно сложная. Часть повествования - это воспоминания героев и самостоятельные истории внутри одной большой. Не знаю, возможно ли вообще целиком передать ее средствами кино. Пожалуй, она слишком насыщенна для этого. Я выбрал для экранизации часть поэмы Гомера, которая начинается с того момента, как Одиссея выбрасывает на берег родного острова. Этот фрагмент интересовал меня с психологической точки зрения, и к тому же давал много возможностей в кинематографическом плане.

Как выбирали актеров для исполнения главных ролей? Почему именно они?

Уберто Пазолини: Интересно, что именно Файнс, который играет Одиссея предложил кандидатуру Жюльет Бинош на роль Пенелопы. Мы обратились к ней, и она обрадовалась возможности снова поработать с Рэйфом.

Приглашая Файнса и Бинош на главные роли, я понимал, что меня ждет. Я знал, что буду иметь дело с двумя профессионалами, которые не будут пытаться выделиться - один на фоне другого или чувствовать себя неуверенно рядом друг с другом.

Как актеры готовились к съемкам?

Уберто Пазолини: Физическая подготовка Файнса к роли сама по себе была тяжелым испытанием. Он выглядит поджарым и опаленным солнцем. По телу Одиссея видно, в каких суровых природных условиях он жил годами.

Сразу после завершения работы над предыдущим фильмом Файнс начал соблюдать строгую диету и усиленно тренироваться, что продолжалось до последнего съемочного дня. В течение пяти месяцев он придерживался самой скучной диеты, которую только можно себе представить. Только оливковое масло, рыба и курица на пару, овощи". Он хотел стать воплощением человека, иссушенного испытаниями, путешествиями и болью. Мы все были поражены его самоотверженностью.

Много ли Бинош и Файнс привнесли в фильм своего?

Уберто Пазолини: Когда работаешь с такими талантливыми актерами, как Жюльет и Рэйф, нужно дать им некоторую свободу. Тогда они сами раскроют какие-то из граней характеров своих персонажей. Очень интересно наблюдать, как Жюльет пробует разные варианты подачи сцены, реплики или даже просто слова, и то же самое с Рэйфом. Актерское мастерство этих людей в сочетании с их эмоциональной глубиной - это нечто необыкновенное. Признаюсь, большую часть времени просто забывал, что я там режиссер. Просто наблюдал, как они работают. Это была настоящая привилегия быть рядом с ними и наблюдать за их творчеством.

Как проходил выбор мест для съемок, ведь было важно сохранить историческую достоверность.

Уберто Пазолини: В их поисках я просмотрел все возможные изображения: каждой крепости, руин и стен, с которых открывался вид на Запад на Средиземное море. Такой подход еще и позволяет сделать съемочный день длиннее. Я выбрал места на греческом острове Корфу и на полуострове Пелопоннес - самой южной материковой части Греции. Съемки важнейшей сцены погребения Лаэрта, отца Одиссея, проходили в Италии, в этрусском некрополе к северу от Рима. А все интерьеры в картине были построены на киностудиях в Риме.

Для меня было очень важно не пытаться исторически точно воссоздать период, о котором мы знаем очень мало. Вместе с дизайнером Джулиано Паннути и художником по костюмам Серджио Балло я стремился найти универсальный, вневременной язык. Главное, чтобы зрители не отвлекались на костюмы, которые должны быть просто одеждой, или на декорации, которые должны быть просто местом, где существуют наши герои.

На чем акцентировалось внимание оператора?

Уберто Пазолини: На мой взгляд, средства кинематографа должны быть ненавязчивы. Я не хотел, чтобы причудливая операторская работа отвлекала от сюжета. И для меня было важно показать как можно больше крупных планов. Я всегда вспоминаю слова Бергмана о том, что самое прекрасное, что можно сфотографировать, - это человеческое лицо. Наша история рассказана лицами наших актеров - благо у нас подобрался такой состав, где каждый исполнитель обладает огромным арсеналом выразительности.

Что вы, в первую очередь, хотели донести до зрителя фильмом "Возвращение Одиссея"?

Уберто Пазолини: Мне было интересно рассказать историю раненого солдата, вернувшегося домой, который страдает от воспоминаний о насилии, свидетелем и участником которого он был. Меня также притягивала трагедия семьи, разлученной войной, и трудности, с которыми сталкиваются родные, встретившиеся после сражений.

В "Возвращении Одиссея" некоторые ситуации и персонажи показаны не так, как у Гомера, а определенные моменты сюжета отличаются от того, что люди помнят из школьных уроков. Но я считаю, что все изменения соответствуют духу поэмы и очень верю в дух Гомера.

Какая идея была для вас главной при работе над картиной?

Уберто Пазолини: Конечно, это фильм о войне, о том, что она делает с людьми. О том, как трудно людям, прошедшим войну, избавиться от насилия, которое укоренилось в них. Фильм задает вопрос: "Как избавиться от крови, свидетелем которой ты был и которую пролил ты сам?" Ужасы войны пронизывают общество, даже если оно находится вдали от фронта. К сожалению, сейчас по всему миру, в Европе и на Ближнем Востоке, мы снова их наблюдаем. В начале фильма есть эпизод, когда слуга Одиссея, свинопас Эвмей (Клайдио Сантамария) и пастухи говорят о Троянской войне. И молодой Филетий (Амир Уилсон) произносит: