Кинорежиссер Светлана Быченко: Сейчас - наилучшее время для документального кино
Нынешнее время - хорошая почва для документального кино, уверена российский кинорежиссер-документалист, лауреат множества отечественных и международных кинофестивалей, педагог Светлана Быченко.
Государственная поддержка и в России, и в Беларуси, возможность копродукции со странами ближнего зарубежья - дают широкие возможности для производства фильмов.
Светлана Николаевна, сейчас много говорят о копродукции в производстве кинофильмов. У документалистов есть планы такого сотрудничества?
Светлана Быченко: По копродукции регулярно объявляются конкурсы Министерства культуры. Евразийская Академия телевидения и радио реализует множество кинопроектов с Китаем, снимают фильмы, проводят совместные фестивали.
Выстраивается сотрудничество с Казахстаном, Беларусью, и хочется, чтобы его было больше. Например, мы могли бы делать совместные фильмы с Беларусью о природе.
Кстати, в Беларуси с этим все прекрасно, по-моему. Мы хорошо знаем и любим фильмы Игоря Бышнёва, их с удовольствием показывают на наших фестивалях. Сам Игорь много снимает и в России.
Мы общаемся с белорусскими кинематографистами на уровне киношкол. Проводим телемосты между нашими мастерскими. Недавно проводили такой телемост с мастерской прекрасного документалиста Галины Адамович из Минска.
Документалисты из Казахстана и Беларуси приезжают на наши кинофестивали. Связи наши кровные, их так просто не разорвать.
Как изменился герой времени за 30 лет, с тех пор, когда вы начали снимать документальное кино?
Светлана Быченко: Я бы разделяла героев - людей, совершающих высокие поступки, и интересных "персонажей" разных эпох, выражающих конкретное время. Документалисты, к сожалению, не всегда успевают за этими "персонажами". Был персонаж, он уже исчез, а его так и не сняли.
В 90-е были "персонажи", так или иначе связанные с криминальной средой или чудаки. Далее появились другие персонажи - влиятельные прохиндеи, у них нет качественного образования или большого профессионального опыта, но они выступали в СМИ, чему-то учили. Они прямо стали приметой времени начала 2000-х годов, но фильмов про них почти не было.
Если говорить о герое в классическом понимании, то это человек, отражающий современность. В наше время появляются люди с уникальным опытом, проверившие себя на прочность, побывавшие за линией жизни. Для меня герой нашего времени - это боец. В вышедшем недавно документальном фильме Максима Фадеева об СВО "У края бездны" видны такие герои на передовой.
Рядом с нами тоже много героев. Это тихие, незаметные люди, ежедневно совершающие негромкие подвиги, о которых не кричат, не говорят, но на этих "незаметных подвигах" многое держится. Надеюсь, что будут появляться фильмы о таких людях.
А вообще время само проявляет настоящих героев. Это важный момент. Например, был человек такой весь из себя патриот, говорил высокие слова, но как только все это началось, уехал из Белгорода. И становится все понятно про него.
А есть, например, обычная женщина - Надежда Королькова - героиня моей новой дилогии "Люди Приграничья". Это мать, проводившая сына на СВО. Она живет обычной жизнью, красивых слов на трибунах не говорит, но начинает со своей сестрой помогать бойцам. Они шьют подушки, ходят помогать в госпиталь, пекут пироги для ребят, пишут стихи. Вообще в Белгородской области в последнее время появилось много поэтов.
На платформах сегодня представлено документальное кино. Оно соответствует запросам зрителей? И равнозначны ли ожидания зрителей и запросы продюсеров и платформ?
Светлана Быченко: На платформах представлены преимущественно картины с маркетинговым продвижением. То есть, выгоднее взять продукт, о котором уже рассказывали, и начать как можно быстрее на нем зарабатывать деньги.
При отсутствии больших рекламных бюджетов прокатчики рассчитывают на административный ресурс. Например, есть фильм на тему учебной программы средней школы, прокатчики договариваются с Министерством просвещения, Министерством культуры и отправляют детей на этот фильм по Пушкинской карте.
Но как было бы здорово, если бы в дополнение к этому, например, прокатные компании конкурировали в показах разных фильмов, устраивали информационные прецеденты. Возможно, из этого бы вышло что-то хорошее. Особенно сейчас, когда сократились объемы зарубежного контента в кинотеатрах, мне кажется, есть шанс продвинуть документальное кино, заговорить о нем громко, как об уникальном жанре.
Можно было показывать наши небольшие документальные фильмы в кинотеатрах в рамках предсеансового обслуживания, например.
И хотелось бы, чтобы платформы занимались еще поиском оригинального контента от авторов, которые пока не могут позволить себе бюджеты на рекламу. Кстати, у актеров и даже у сценаристов есть агенты, которые занимаются их продвижением. Возможно, такие агенты не помешали бы и производителям документального кино.
А такое авторское кино без рекламных бюджетов способно приносить прибыль?
Светлана Быченко: Да. Оно прекрасно бы шло в кинопрокате, на больших экранах. Например, насколько я знаю, хорошо в прокате прошел фильм о лисенке Камчатки "Огненный лис", мини-сериал об СВО "У края бездны", о котором я уже упомянула. Хорошие надежды на прокат подавал наш фильм о путешествии в микрокосмос "A lumine motus/Меня приводит в движение свет".
Кстати, это был большой проект. Для съемок фильма мы построили два павильона - в заповеднике "Белогорье" в Белгородской области и в Псковской области. И, снимая, мы двигались с юга на север - из Белгородской в Псковскую область - за весной. Подобные фильмы, с таким объемом макросъемки, не снимались в России более 70 лет. Французы делали подобное, но они снимали по большей части насекомых. А мы попытались "говорить" цветами, что гораздо сложнее и смелее. Для съемки французской картины специально производили объективы. Мы тоже кое-что изобрели.
Это было прекрасное, очень трудное путешествие. По завершении его я скажу, что труднее растений и цветов объектов нет. Даже с птицами можно договориться. С цветами сложнее. Но с опытом и терпением возможно все.
И люди готовы смотреть такое кино. Документальное кино в целом. Помню, ехала в деревню Жижица в Псковской области и переживала, что никто не придет на показ, который мы решили устроить в школе. Но нет, люди пришли и смотрели фильм от начала и до конца, не скучали, задавали вопросы после просмотра картины. Спрашивали, почему такие показы не устраивают им регулярно, почему такое кино по телевизору не показывают.
Получается, что, при желании и современных технических возможностях можно показывать документальное кино о нашей стране везде, вплоть до маленькой деревенской школы?
Светлана Быченко: Именно так. Нужна сила, которая серьезно бы занялась продвижением документального кино.
А государство?
Светлана Быченко: Государство выделяет немалые деньги на финансирование производства документального кино. Увеличился бюджет самих картин - полные метры могут получить до 15 миллионов рублей. Это хорошо.
При этом государство определяет приоритетные темы, но хотелось бы, чтобы при завершении отбора была видна определенная направленность выбора.
Часто говорят, что сложно получить поддержку, не имея связей. Особенно начинающим выпускникам киношкол.
Светлана Быченко: Это неправда. Двое студентов нашей последней мастерской документального кино на ВКСР им. Данелии получили поддержку в этом году. Если проект хороший и правильно оформлены документы, есть все шансы. Не надо отчаиваться, а надо искать и работать. Сейчас наоборот появились новые "грантодатели" в дополнение к Минкультуры, чего раньше не было.
Надо просто работать, в кино никакой труд даром не проходит. Все возвращается.
Разве кино - это не та сфера, где это работает меньше всего?
Светлана Быченко: В кино это работает больше всего. Но смотря, что вы имеете в виду - деньги? Я не смотрю на кино, как на источник большого дохода, а смотрю, как на творчество. Если ты честно вложился в кино, отдача обязательно будет, как минимум, в виде того, что фильм получился. А потом начинают идти отзывы, кино заставляет задуматься. Результат пропорционален потраченным на него усилиям.
Насколько честно проживешь отрезок времени, в котором снимаешь фильм, таким кино и будет.
Вообще, документальное кино не всегда просто смотреть, оно ведь, как правило, не развлекает.
Светлана Быченко: Да, документальное кино, конечно же, для думающего зрителя, а не для развлечения, поэтому показ неигровых картин требует создания определенного тематического контекста. Хороший формат - фестивали. Но возможны и тематические показы. Например, 22 апреля, в Международный День Земли мы выходили в прокат с фильмом "A lumine motus/Меня приводит в движение свет" сразу в 22 кинотеатрах страны и объявили это, как акцию. Это работает, но на это требуется много сил.
А как за рубежом - популярно у массовой аудитории документальное кино?
Светлана Быченко: Я думаю, что у нас аудитория расположена к нему больше.
Тем более, что у нас были фильмы-события - "Легко ли быть молодым", "Обыкновенный фашизм", "Анна: от 6 до 18", "Семь Симеонов". И эти прецеденты, начиная с советского времени, были у нас гораздо ярче, чем в Европе.
Если в начале пути вы много снимали про людей, причем были непростые герои, то сейчас в основном снимаете природу. Почему?
Светлана Быченко: Я всегда любила природу, в ней росла, но начинала я с людей, героями первых моих фильмов были криминальные личности. Какое время, такие были и "герои". Мне очень хотелось отразить то время в своих фильмах, надеюсь, что это получилось.
Дебютный фильм "Метод вычитания, или твой одноклассник" был посвящен "идеологии" 90-х.
Потом было много разных других фильмов.
Но однажды я решила снять ворон в Москве и… "улетела". Для меня снова, как в детстве, открылся мир природы, и, если раньше я считала, что выше анимации в кино нет жанра, то теперь знаю, что есть. Это природа. Таких бескорыстных чудес не встретишь нигде, а если еще их удается снять - это настоящее счастье.
Какая интересная мысль про бескорыстное чудо. Чудо в основе своей бескорыстно, иначе это не чудо. Но мы живем в такое материальное время, что забываем об этом, кажется.
Светлана Быченко: Птицы поют нам каждое утро, цветы раскрываются. Столько всего нам природа совершенно бескорыстно показывает, открывает. Иногда от этой мысли кружится голова. Природа нас так сильно любит. Она нас прощает.
Но я не перестаю снимать людей. И мои фильмы о природе - они, по большому счету, все о людях.
Почему мы обязаны фиксировать хронику?
Светлана Быченко: Потому что кино - это история. Это запечатленное время. Когда мы сдаем фильмы в Российский государственный архив кинофотодокументов, то подписываем договор. В этом договоре написано "на вечное хранение". Так что мы работаем для вечности.
А если более глобально - зачем люди снимают кино?
Светлана Быченко: Все - по разным причинам. И каждый новый фильм - ответ на этот вопрос.
Кино - это особая территория, мистическая. Это, как та самая Комната исполнения желаний из фильма Тарковского "Сталкер", которую описали Стругацкие в "Пикнике на обочине". Что ты получишь в результате пребывания в этой комнате, зависит от твоих желаний и чистоты помыслов.
А вы почему снимаете кино?
Светлана Быченко: Мне это нравится. Я с детства знала, что буду снимать кино. Мне всегда было интересно наблюдать за людьми. Почему мой сосед ходит каждый вечер на речку, носит галифе, курит трубку, о чем он думает. Интересно, о чем люди думают и о чем они мечтают.
Художники, в числе которых кинематографисты, ищут ответ на вопрос о смысле жизни. Для вас он в чем?
Светлана Быченко: В том, чтобы процесс познания не заканчивался. Процесс познания мира, Вселенной существует помимо нас. И мы в какой-то момент присоединяемся к нему. Можем остаться в этом потоке познания, а можем выпасть из него.
Это очень интересно - размышлять о бесконечности. Вот, возьмем для примера растение. Мы часто говорим о возрасте. А у растений нет возраста. Корню хрена, с которым ты "мучаешься" в огороде, может быть 300 лет. Может еще твоя прапрапрабабушка его выкапывала. Так что через растения можно "говорить" с предками. Я завидую людям, которые живут на одном месте веками. Вот человек живет, а у него 300-летний дуб в огороде - наверное, это и есть счастье... Очень хотелось бы испытать чувства, которые испытывает этот человек, но, к сожалению, это мне недоступно.
Поэтому для меня смысл жизни - в вечности. Мы не просто так приходим в этот мир, а для того, чтобы стать частью вечности.
Именно поэтому так важно идти в своем творчестве к свету. Ведь, передавая свои труды на хранение в вечность, мы формируем то, что будет. В этом - мистика кино.
Документалист - это наблюдатель и аналитик. Можно прогнозировать, что будет с миром через 20 лет?
Светлана Быченко: Все устаканится. Хочется верить. Человечество сначала сходит с ума, а потом возвращается к спокойной жизни.
Как поддерживается кино в России и Беларуси
Министерство культуры России в 2025 году поддержит минимум 140 национальных фильмов. Объем финансирования растет. Так, поддержка производства неигрового кино в 2025 году в России предусматривает полное финансирование сметной стоимости до 15 миллионов рублей. Для сравнения, в 2024 году на эти цели было заявлено 10 миллионов рублей.
В Беларуси государство поддерживает игровые и документальные фильмы дебютантов. Например, на документальные фильмы дебютантов планируется выделять до четырех миллионов рублей, а на картины уже опытных авторов - до 15 миллионов для полных метров и до пяти миллионов - для короткометражных.