Скончался Зураб Церетели — человек-эпоха в искусстве

Родившийся в Тбилиси в 1934 году, он впитал эстетику и традиции с детства — в доме собирались художники, звучала гитара, рассказывались истории. Именно тогда он понял: искусство — это путь, это миссия. Позже была Франция, знакомство с Пикассо и Шагалом, признание в СССР и за его пределами. Его стиль — яркий, мощный, масштабный — не знал границ. Он говорил бронзой и стеклом, мозаикой и деревом, и каждый раз громко. Он не просто строил памятники — он формировал целые культурные пространства. Его монументы рассыпаны по всей стране. Памятник Петру I в Москве. Он также подарил городу скульптуру Пушкина и Натали у Старого Арбата, памятник Марине Цветаевой, фонтан «Дружба народов» у ВВЦ и барельефы на Храме Христа Спасителя. В Казани — монумент Рудольфу Нурееву. В Сочи — оформление олимпийских объектов. В Екатеринбурге — монумент в честь Александра II. В Ульяновске — мозаика «Морское дно» в бассейне, ставшая легендой. Во Владивостоке, Ставрополе, Калининграде, Перми, Ярославле — всюду, где появлялся Церетели, оставался след, который невозможно стереть. Он одинаково любил Россию и Грузию, часто объединяя культуры в одном монументе. Так было и с композицией "Дружба навеки", и с серией "История государства Российского", над которой он трудился 30 лет. Монумент «Слеза скорби» в США, как и «Добро побеждает зло» у здания ООН, стал не просто художественным высказыванием — каждый проект Церетели превращался в событие, обсуждаемое по обе стороны океана. Даже в 90 лет он поднимался в мастерскую, делал гимнастику, создавал. На даче в Переделкино у него была мастерская, где он работал до самых последних дней. Его график поражал — зарядка, душ, и с рассвета до вечера: глина, бронза, масло. «Когда творю — я живу», — говорил он. Его день начинался с идеи и заканчивался эскизом. В нём было столько энергии, сколько другим не хватает в 30. Он пережил смерть любимой жены, критику, но продолжал творить. Потому что верил: "Искусство должно объединять, а не разрушать". Время и место прощания с Зурабом Церетели будут объявлены позднее. Страна прощается не просто с человеком — с эпохой. Он оставил после себя свои произведения, музей, школу, идеи.