Пианист Марсель Тадокоро удивил воронежцев виртуозными этюдами

Необычную программу со сложными пьесами, которые обычно играют для тренировки пальцев, представил молодой японский музыкант на Платоновском фестивале. Концерт Марселя Тадокоро открыл академическую программу этого международного форума, который будет идти в столице Черноземья до конца июня.

Имя этого 32-летнего пианиста в России пока звучит не так часто. Его карьера развивается как будто неспешно, без претензий на "звездность". При этом Тадокоро, как и большинство исполнителей, пробовал себя во множестве международных состязаний - и нередко занимал первые или вторые места. Например, стал лауреатом престижного конкурса имени Королевы Елизаветы в Бельгии и получил спецприз на конкурсе Вана Клиберна в США, после чего начал регулярно выступать в Японии и Западной Европе.

Однако за последние годы он, судя по официальному "послужному списку", успел сыграть и с Государственным академическим симфоническим оркестром имени Е. Светланова, и с Уральским филармоническим оркестром из Екатеринбурга (единственным из региональных коллективов такого рода, ежегодно выступающий в главных концертных залах страны). После участия в международном конкурсе имени П. Чайковского, где его в 2023-м не пропустили в финал (что вызвало бурю возмущения среди зрителей), Марсель сорвал овации в Ярославле, Перми и Рязани. А теперь и в Воронеже.

Тадокоро родился в Фукуоке в семье японца и француженки. Музыкантов среди его родных не было, и сажать ребенка за инструмент с малых лет они не стремились. Осваивать фортепиано Марсель начал в восемь (быть может, неуместное сравнение, но Шопен в этом возрасте дал первый концерт). По окончании школы поступил в Высшую национальную консерваторию в Париже, а сейчас учится в аспирантуре Высшей Парижской школы музыки имени Альфреда Корто у знаменитого профессора Рены Шерешевской. Ее ученик Люка Дебарг, триумфатор конкурса имени П. Чайковского 2015 года, уже был гостем Платоновского.

- Мой учитель для меня очень много значит. Рена Шерешевская - представитель русской фортепианной школы. Вместе с ней я готовился ко многим конкурсам. Для соревнований мы составляли программу вместе, но на гастролях я играю то, что выбрал сам, - пояснил Тадокоро.

Пожалуй, выбор музыки - первое, что поражает публику в его концертах. Наряду с великими сочинениями, которые есть в репертуаре любого серьезного исполнителя, Марсель охотно играет и небольшие малоизвестные вещи, и произведения "из школьной программы", казалось бы, предназначенные для тренировки рук, а не для большой сцены.

Для Платоновского фестиваля он взял также концерт Прокофьева № 1, который прозвучал в сопровождении симфонического оркестра ВКЗ. Но первое отделение построил фактически как камерный вечер. Причем наряду с этюдами Черни, Дебюсси, Сен-Санса и Листа включил туда аналогичные пьесы Ферруччо Бузони, Эрнста фон Донаньи, Адольфа фон Гензельта и Фридриха Гульда. Не исключено, что часть из них в таком формате в Воронеже еще не звучала. Дополнил картину Бах с первым в истории музыки сольным концертом для клавира.

- В июне у меня выйдет CD с этюдами Гензельта, и сейчас своей "этюдной" программой я хочу показать, что эти произведения - больше, чем просто тренировка пальцев. Помимо технических задач, в них есть и другие, композиторские. Это вызов для пианиста, - пояснил Марсель Тадокоро.

Второй повод для удивления - порядок номеров. Музыкант не придерживается хронологического принципа и не группирует произведения по стилям, но изящно перемешивает образцы импрессионизма и барокко, романтические и джазовые композиции. К слову, джазовой свободой он окрасил и этюд Дебюсси, заставив публику задуматься о странных сближениях в музыке ХХ века. Давать концерты в импровизационной манере Тадокоро не планирует, хотя у него есть программа из сочинений Гершвина. Но артистично и с явным удовольствием играет, в том числе на бис, этюды Гульда - экстравагантного пианиста, который норовил внедрить джазовый ритм и в исполнение венских классиков. "Кажется, людям нравится", - улыбнулся Марсель после восторженного приема в Воронеже.

Аплодировали ему, безусловно, не только за смелость и вдумчивый подход, но и за мастерство. И после "Кампанеллы" Листа с ее скачками на две-три октавы, и после Дебюсси с его этюдом памяти Шопена, призванным, по выражению автора, научить пианиста "входить в музыку только с устрашающими руками". Публика оценила высокую скорость, тонкие динамические переходы, хрустальное пиано и эмоциональность Тадокоро, который хорошо чувствует, где она уместна, а где нет. "Франция на западе, Япония на востоке… а я, наверное, где-то посередине. Как Россия", - определил он свою "культурную принадлежность" в музыке.