«Моя Красавица воспринимает мужчин как насильников»
Жан-Кристоф Майо о своей версии «Спящей красавицы» 4 и 5 октября в рамках международного фестиваля DanceInversion на Исторической сцене Большого театра Балет Монте-Карло представит спектакль "La Belle" на музыку Чайковского в постановке руководителя труппы Жан-Кристофа Майо. Накануне гастролей Татьяна Кузнецова расспросила Жан-Кристофа Майо, чем его "Красавица" отличается от балета Мариуса Петипа и почему он пригласил на главные роли премьеров Большого театра Ольгу Смирнову и Семена Чудина Ваша "Красавица" совсем не похожа на лучезарный балет Петипа. Потому что она не имеет никакого отношения к балету Петипа. Не от отсутствия почтения к его хореографии -- напротив, я считаю, что тут ничего ни добавить, ни убавить. Меня интересует сама сказка Перро -- сказка для взрослых, от которой у Петипа сохранилась едва ли половина,-- ведь после поцелуя героев как раз и начинаются драматические коллизии. Это история о драматичных, даже трагичных семейных отношениях, их эмоциональном и психологическом контексте. Я не хотел здесь демонстрировать техническое мастерство -- ни свое как хореографа, ни моих артистов. Меня вообще не интересовала хореография -- я пытался создать собственный мир и завлечь в него зрителей. И что это за мир? Здесь два мира -- Принца и Красавицы. Это история про молодую девушку, которую родители очень любили и слишком берегли, и вот в свои 18 лет она совсем не знает реального мира, не готова к его жесткости. И история юноши, которого мать не любила совсем: он тоже уязвим и беззащитен перед жизнью. Ведь избыток любви так же опасен для человека, как ее недостаток. Однако ваша изнеженная Красавица оказывается более мощной и агрессивной, чем даже ее свекровь, патентованная злодейка Карабос. Есть такая пословица: "То, что не убивает, делает сильнее". Красавица испытала сильнейший стресс, встретившись с женихами-принцами, которые фактически пришли купить ее. "Розовое адажио" у меня -- кульминация первого акта. Красавица чувствует сексуальную агрессию мужчин, воспринимает их как насильников и предпочитает заснуть, чем выйти замуж без любви. В сказке Перро есть очень красивая и важная подробность: 100 лет Красавица не просто спит, а видит сны. Ей снится мужчина, который ее полюбит и который будет так же уязвим, как она. Для нее любовь к нему -- единственный способ восстановить самоуважение, вернуть желание жить. Что еще важно: Красавица сама целует Принца, потому что узнала того, кого видела во сне. Их поцелуй -- им начинается адажио -- длится две с половиной минуты. Во время адажио с принцами ваша Красавица заключена в огромный прозрачный пузырь. Это метафора ее девственности или оторванности от мира? Все вместе. Устойчивое французское выражение "elle est dans sa bulle" означает, что она под чрезмерной опекой. Но это и физиологическая метафора: прокол пузыря означает превращение девочки в женщину. Собственно, у Перро знаменитый укол о веретено тоже обозначает потерю девичества. Первый любовный опыт может быть божественным, а может оказаться отвратительным, причем как у женщины, так и у мужчины. Моя Красавица первую встречу с мужчинами восприняла как насилие, она чувствует себя оскверненной, грязной. И потому, перед тем как впервые встретиться с Принцем, она скользит через видеопоток воды -- это символическое омовение. В вашем балете Красавица действует за двоих -- и любит, и борется. А женщина всегда сильнее. Когда женщина злая, агрессивная, принято говорить: "она как мужик". На самом деле все мужчины мечтают стать такой сильной женщиной. У Перро мать принца вообще людоедка, сын ее боится, он встречается с Красавицей тайно в лесу много лет, у них двое детей -- и никто об этом не знает: дикая ситуация, если подумать. И противостоять такой женщине способна только женщина. А как на такой поворот сюжета смотрит Чайковский? Понимаете, Балет Монте-Карло не может танцевать большие классические балеты XIX века: у меня всего 45 артистов, они из разных школ, у них нет единства стиля, достаточной подготовки. И что? Значит, моя труппа не имеет права танцевать музыку Чайковского? Я так не считаю. Потому и делаю собственные версии балетов Чайковского, далекие от академических. Это как если бы Вермеер и Миро написали бы на одну тему -- получились бы совершенно разные картины. Я имела в виду -- как вы поступили с музыкой "Спящей красавицы"? Музыка для меня -- высшее искусство. Но каждый имеет право слышать ее по-своему. Говорят, что в моем "Укрощении строптивой" герои занимаются сексом на музыку, которую Шостакович посвятил жертвам фашизма. Но я этого не знал, это не моя история, я просто почувствовал ее колоссальный эмоциональный накал. Да, я многое убрал из "Спящей красавицы" Чайковского: вырезал дивертисменты -- вариации фей, всех сказочных героев. Я шел за своей историей, и мне нужна была трагическая, "темная" музыка. Такой в "Спящей красавице" нет, и я позволил себе обратиться к увертюре Чайковского "Ромео и Джульетта", чтобы музыкальная композиция совпадала с логикой моего рассказа. Мне совершенно не важно, что думает балетный мир по поводу такой компиляции. Уверен, что обычный зритель, не меломан, даже не почувствует швов. И, напоминаю, мой балет называется "La Belle", а не "Спящая красавица". Когда вы поставили "Красавицу"? И почему именно ее? В 2001 году. Для меня было важно, что о "Спящей красавице" знают все, а я должен учитывать зрительский спрос. Я ведь не свободный художник, который ставит, что ему захочется. Я всегда связывал мою балетмейстерскую работу с обязанностями директора труппы. Специфической труппы -- работающей в маленькой стране, дающей совсем немного спектаклей в сезоне и обреченной на постоянные гастроли. Я несу ответственность за своих танцовщиков и за заполняемость зала, а он в Форуме Гримальди немаленький. Возможно, если бы не это, я бы не рискнул взяться за "Красавицу". Почему на главные роли приглашены артисты Большого? Я узнал и полюбил их с постановки "Укрощения строптивой". Семен Чудин -- мой идеальный Принц: хрупкий мальчишка, почти ребенок, покорный матери и неуверенный в себе -- хотя в жизни это не так, я знаком с его женой и детьми. Ольга Смирнова для меня тоже ребенок, который очень быстро вырос. В ней есть какая-то женская незрелость, которая отлично подходит моей Красавице. Но ваша Красавица незрела только до тех пор, пока не становится женщиной... Именно. В Ольге есть какой-то парадокс, который меня интригует. Она -- очень решительная балерина: ничего не может ее отвлечь от ее намерения. Она впитывает все, что ей показывают, она сама себя переделывает: у нее особая внутренняя сила, которая присуща только большим артистам. Но она еще не знает, что эта сила, которая ведет ее в балетной жизни, может существовать также и в жизни женщины. Очень сложно воплощать такую сложную и глубокую психологическую роль, как Красавица, без настоящего жизненного опыта. Я, конечно, не желаю, чтобы Ольга получила таковой, прошла через трудности и боль. Но пока она делает эту роль на чистой интуиции. А вот Петипа не давал Матильде Кшесинской роль Эсмеральды, пока ее не бросил наследник. Все говорил ей: "А ты любиль? Ты страдаль?" Ну хорошо: вы полюбили артистов Большого, артисты -- вас, зрители -- ваше "Укрощение строптивой". Есть ли планы поставить в Большом новый балет? Мне кажется, мои работы -- мостик между старинными балетами и современной хореографией: они не такие традиционные, как классика, и не такие сложные для восприятия, как авангард. В посредничестве между элитарным искусством и публикой я вижу свою миссию. И еще люблю авантюры -- художественные и человеческие. Но они невозможны без поддержки директора труппы. Балет Большого сейчас возглавляет Махар Вазиев, и я пока не знаю, поддержит ли он идею постановки. Эксклюзивного балета? Какого? Не совсем эксклюзивного -- в Монако он шел, но очень недолго. Это триллер "Око за око" по пьесе Жан-Мари Лаклаветина на музыку Шнитке, Пярта и еще нескольких композиторов. Такая ночная сказка для взрослых: на сцене много экранов, камеры снимают действие вживую, много сложностей... Думаю, этот балет появился на свет преждевременно. Что касается Большого театра, то его жизнь так богата событиями, что трудно что-то планировать наверняка. Единственное, что я могу сказать,-- у меня сложились очень глубокие и чистые отношения с артистами Большого. И я не хотел бы, чтобы они потерялись.
