Фестиваль - легенда, преобразивший Россию

Церемония открытия всемирного фестиваля молодежи и студентов проходит в Сочи, в ледовом дворце «Большой». Ожидается, что в церемонии примет участие Владимир Путин. Как сообщает РИА Новости, президент также пообщается с участниками форума. Накануне в Москве был дан старт фестивалю. Прошел парад-карнавал. Несмотря на дождливую погоду, в праздничном шествии приняли участие более 30 тысяч российских студентов и несколько сотен иностранных делегатов. С участниками фестиваля — легенды пообщалась Business FM. Это событие придумали после войны, как слет коммунистической молодежи всего мира, или, по крайней мере, сочувствующей. Идеологию праздника организаторы изо всех сил старались не нарушать, к ним не придраться. Но для советской молодежи, еще недавно плотно закрытой от мира железным занавесом, он был подобен взрыву. Как «Вудсток» для Америки, только больше, поскольку изменил не только музыкальную культуру. Хотя иностранцы — их тогда приехало рекордное число — 34 тысячи человек, конечно, привезли с собой пластинки, разорвавшие шаблоны, в первую очередь, в джазе, говорит джазовый обозреватель Михаил Митропольский. Михаил Митропольский джазовый обозреватель «Приехало огромное количество молодежи, которое, естественно, в большей степени связано и с музыкой. И оказалось, что есть это, это, это и под воздействием вот этой открытости как бы, не нарочно возникшей, люди начинают играть оригинальную музыку. Никогда до этого не было этого в нашем джазе. В основном, то, что происходило в советском джазе, была музыка, которая, так или иначе, базировалась на американской. А вот в это время возникает мысль, а почему бы не сделать что-то свое? Возникают музыканты, в первую очередь, это, конечно, восьмерка ЦЕДРИ: Юрий Сергеевич Саульский, Вадим Людвиковский. Музыканты, которые возникли из этой восьмерки — Константин Бахолдин, Алексей Зубов, Георгий Горанян — все эти музыканты потом составили элиту советского джаза. Оказалось, что можно делать то, чего раньше не было. Вроде бы как за это не сажают, не расстреливают. Это очень было сильное событие, которое породило много что, в том числе эпоху стиляг, например. Они слушают «Голос Америки», пытаются находить какие-то пластинки, которые невозможно было тогда купить». Именно после фестиваля начали играть классику авангарда, и это не возбранялось до знаменитого разгрома выставки современного искусства. А пока на фестивале голова шла кругом от того, что привозили молодые художники из-за рубежа, говорит президент Государственного музея изобразительных искусств имени Пушкина Ирина Антонова. Ирина Антонова президент Государственного музея изобразительных искусств имени Пушкина «Это все-таки прямо начало «Оттепели». Время надежд, которые потом не все оправдались. Понимаете, это было какое-то открытие: такого количества молодых людей из разных стран мы никогда в жизни единовременно не видели в Москве. И сама эта встреча, эти встречи были очень впечатляющие. В Парке Культуры и отдыха, там была выставка художественная. И я была ее хранителем. Приехало много молодых людей с картинами, ощущением подъема. Такой глоток свободы! Удивительное событие, почти невероятное. Вообще, наступление нового времени. Это и было то, что называлось «Оттепелью». По словам Ирины Антоновой, незадолго до фестиваля в Москве прошла выставка Пабло Пикассо, и в это тоже невозможно было поверить, как и в гораздо более бытовые вещи. Гости привезли с собой Coca-Cola и джинсы. А когда они уехали, за иностранной одежной началась охота и породила фарцовщиков. Фестиваль перевернул представления о моде. После него женщины массово надели брюки-дудочки и нейлоновые блузки. Это казалось немыслимым, но прошел кинофестиваль иностранных фильмов. В «Советы» вернулось другое кино. Даже КВН обязан своим появлением голубю мира. Во время праздника транслировали программу «Вечер веселых вопросов». Идею потом позаимствовал Александр Масляков. Фестиваль 1957 года породил множество мифов. Самый популярный — о том, что спустя девять месяцев после него в Москве родилось подозрительно много мулатов — более 500. Младенцев прозвали детьми фестиваля. Хотя ученые говорят, что это ничтожно малая цифра для многомилионной Москвы, миф до сих пор эксплуатирует кинематограф. Праздник изменил даже транспортную инфраструктуру Москвы — на улицах впервые появились венгерские автобусы «Икарус» и микроавтобусы. Появились новые улицы. Позже в честь события назовут Проспект Мира. Под него достроили гостиницу «Украина» и «Лужники». Но увидеть все это великолепие могли не все. Участники проходили конкурсный отбор. «Те, с кем мы общались тогда, — сегодня политические лидеры» — говорит вице-президент РАН Геннадий Месяц. Геннадий Месяц вице-президент РАН «Никаких связей не было. Мы жили-то в Советском Союзе, в замкнутом состоянии. И вдруг появляются, так сказать люди: свободно разговариваешь, встречаешься, обмениваешься адресами. Сейчас все это по-другому глядится, потому что все уже другие времена, и поездки уже никем не регулируемы. Но так получилось, что я в 1957 году был участником. Я еще, кроме всего прочего, был на фестивале в Берлине, в Софии. Я помню, что мы на фестивале в Софии, там вообще, «Кастро! Мау! Хоши Мин!» лозунги, с которым ходили, и все, так сказать, вдохновленные тем, что происходит в Китае. Я с многими людьми общался. И вот эти фестивали, и потом — комсомольские мероприятия. Многие из них потом стали крупными деятелями политическими. Это, в конце концов, тоже какой-то вклад, в какое-то более-менее серьезное будущее. Фестиваль — это была придумка, вообще-то говоря, коммунистов. Вот, сейчас же, похоже, это делается под другими флагами». То, что случилось в 1957 году, по сути, не оставило выбора организатором глобального молодежного слета в следующем столетии. Нынешний фестиваль молодежи мог пройти едва заметным в череде таких же праздников, если бы не ставка на ностальгию. В Москву неожиданно вернулся голубь мира, придуманный Пикассо, цветная ромашка с глобусом, и знаменитые профили людей разных рас. Рожденные в «Советах» едва сдержат улыбки при виде этих символов. А те, кому за 70, — главные герои ток-шоу на ТВ. Именно их воспоминания делают рейтинг фестивалю 2017 года. Даже не встречи с президентом России, их обещают три. Или с культовым писателем-кутилой Бегбедером. Разве это сравнится с воспоминаниями москвичей о том, что на фестиваль 1957 года в Москву приезжал никому неизвестный тогда участник из Латинской Америки — молодой журналист Габриэль Гарсиа Маркес?