Струны сочувствия

Гидон Кремер выступил в «Гоголь-центре» Две российские премьеры с музыкой Моисея Вайнберга, Роберта Шумана, Карлхайнца Штокхаузена, фотографиями Антанаса Суткуса, скульптурами Низара Али Бадра и анимацией Сандро Канчели были представлены на творческом вечере Гидона Кремера в «Гоголь-центре». Место встречи, по словам знаменитого скрипача, было выбрано неслучайно, а само событие организовано в поддержку обвиняемых по делу «Седьмой студии» и лично Кирилла Серебренникова. Рассказывает Юлия Бедерова. После того как в зале «Гоголь-центра» отзвучали премьеры, Гидон Кремер, ничем не нарушив классического формата творческого вечера, провел встречу с публикой, ответив на ее вопросы и на реплики ведшего дискуссию режиссера Виталия Манского. «Даже если это ни на что не повлияет, даже если ничего нельзя сделать и нас никто не услышит, все равно нужно высказываться в поддержку невиновных и несправедливо обвиненных,— сказал, в частности, музыкант.— Это не вопрос репутации, это вопрос совести. Каждый может сделать свой выбор, кто-то решает быть доверенным лицом президента, кто-то — выступать в защиту творческих личностей. Например, Серебренникова, с которым я даже не знаком, но я знаю, что творческий труд не похож на труд столяра, это совсем другое. И нельзя с одними мерилами подходить к творцу и кочегару». Кремер не впервые выступает с политическими заявлениями и посвящает музыкальные проекты защите прав и свобод. В 2011 году по его инициативе в Страсбурге прошел концерт под названием «Musica Liberat» («Музыка освобождает») в поддержку Михаила Ходорковского, двумя годами позже — берлинский концерт «К России с любовью». И там и там выступали мировые звезды уровня Даниэля Баренбойма, Марты Аргерих, Миши Майского, Евгения Кисина. В этот раз он показал публике еще и анимационный фильм «Картинки с Востока», где выступил не только автором идеи и исполнителем, но также режиссером и продюсером (следующий показ фильма в Москве запланирован на фестивале документального кино). Но вышло так, что о скорби и сочувствии ко «всем, пережившим страдания и насилие» (так сказано в подзаголовке фильма) Кремер едва ли не больше и яснее сказал именно музыкой — исполненными чуть ранее 24 прелюдиями Вайнберга, прозвучавшими настолько же объемным, насколько приватным и пронзительным высказыванием. В оригинале краткие и ювелирно-хрупкие виолончельные прелюдии написаны в 1960-е для Мстислава Ростроповича, который, впрочем, их так никогда и не сыграл. Об очной и заочной, внутренней, уважительной и временами нежно-иронической полемике Кремера с Ростроповичем можно много прочесть в его книгах, коих вышло уже четыре. Зная о ней, а также о том, сколько миссионерской энергии Кремер вкладывает в популяризацию музыки Вайнберга как в проект по восстановлению исторической и художественной справедливости, можно не удивляться выбору виолончельных прелюдий для нового сольного скрипичного сочинения-проекта «Прелюдии к ушедшему времени». В нем миниатюры в скрипичной обработке, снабженные новыми заголовками (среди них «Eroi, Fermata», «Alla Russa», «Sarabande», «Misterioso», «Minuetto d`Eternita»), исполняются в темном зале без перерыва, превращаясь больше чем в цикл — в цельную, строгую, по-шубертовски текучую форму. И как будто из самого их звучания на черном экране в точно просчитанном, но производящем впечатление абсолютной естественности ритме на несколько секунд — иногда чуть дольше — проявляются фотографии. На них, так же как в музыке, утраченное время второй половины ХХ века. И даже сам стиль фоторабот известного литовского художника Антанаса Суткуса, схвативших ушедшую реальность в как будто подвижных тенях, отражениях, открытых окнах, уезжающих автобусах, переплетениях рук и взглядов, подчеркивает ее зыбкость, тепло и ненадежность. Фотографии не сопровождают прелюдии, но становятся одновременно их ключом и неотъемлемой частью. Так же как музыка Шумана и Штокхаузена (аранжировка Андрея Пушкарева) в исполнении оркестра «Кремерата Балтика», лица музыкантов и даже скрипичные кофры, лежащие в кадре, словно похоронные лодки, в свою очередь, становятся частью изящного мультипликационного мира «Картинок с Востока». Он выстроен из скульптур сирийского художника Низара Али Бадра, сделанных из прибрежной гальки. Как и сами скульптуры, он подвижен, нестабилен, прозрачен и своим некричащим языком рассказывает о трагедии беженцев и переселенцев. Духовное странничество композиторов-романтиков для Кремера превращается в метафору трагедии современного переселенчества, физического и эмоционального изгнания и заточения. А весь проект из двух премьер оказывается посвящен не только конкретным обвиняемым по «театральному» делу, но в целом теме человеческого одиночества, ценности и уязвимости частного мира (в том числе художественного) в потоке бесконечного давления государственных машин, абстрактных интересов, больших и мелких идеологий.