Врач сказал, что я не смогу ходить, — невероятная история бишкекского повара
Уже много лет Данияр Деркембаев живет на две страны. В Германии у него семья, а в Кыргызстане он обучает соотечественников мастерству приготовления пиццы, спагетти и прочих "иноземных" блюд. Впрочем, не только этому… — Расскажите, чем вы сейчас занимаетесь на родине? — Моя основная работа здесь — участие в проекте развития малого и среднего бизнеса в сфере питания по программе ЕБРР. Также веду телевизионное шоу "Я повар" и курсы кулинарного мастерства. В рамках проекта обучаю поваров в школах и детских садах. Например, недавно мы с коллегами поехали в одно из отдаленных сел Ошской области, а в тамошнем садике как раз заболели все посудомойщицы. Пришлось мне надеть халат и мыть посуду… неделю этим занимался. Наверное, я был самым дорогим посудомойщиком в районе (смеется). Сфера питания — это вообще-то огромная индустрия, где царит довольно жесткая конкуренция. Проблема лишь в том, что многие наши повара не имеют специального образования. Моя задача — делиться с ними знаниями. Скажем, многие детсадовские и школьные кулинары не в курсе, что детей нельзя кормить манной кашей. Малышей пичкают этим блюдом почти каждый день и губят их здоровье. — Почему? — Желудок и кишечник должны работать, а манная каша всасывается почти без перистальтики. Получается, что органы ЖКТ расслабляются и находятся в таком состоянии довольно долго. И потом, если ребенок часто употребляет грубую пищу, у него возникают проблемы со здоровьем. Чтобы избежать ошибок в рационе детей, и нужно обучать поваров. — А с чего все началось? — Я убежден, что все события в жизни человека неслучайны. Когда я учился в четвертом классе, в нашей школе ввели иностранные языки. Все мои друзья стали изучать английский, а я попал в немецкую группу. Попытки перевестись в другой класс не увенчались успехом. Спустя пару лет я перешел в старшую школу, и там меня посадили за одну парту с самой красивой девочкой. Это была немка по имени Оксана… После моего возвращения из армии мы решили пожениться. Родные обижались на меня, говорили, что я предаю свою нацию. Но это была любовь. После развала СССР родственники супруги уговорили нас переехать в Германию. Оказавшись за границей, я понял, что не зря учил немецкий. Я понимал, о чем говорят местные жители! Мы тогда поселились в общежитии, и я был переводчиком для всех соседей, они даже брали меня с собой на собеседования (смеется). Однажды к нам во двор заехал Mercedes, из которого вышел мужчина в черном плаще и спросил, нужна ли кому-нибудь работа. Требовались два человека в ресторан — мыть посуду и овощи. Соседи не понимали, о чем он говорит, а я таким образом нашел работу себе и жене. Но когда мы устроились в заведение, стало ясно, что делать придется больше, чем планировалось. Там был ужасно ленивый повар, и мне приходилось готовить по его указаниям. Когда я работал, он курил сигары и читал газеты. Я сильно злился, но, как ни странно, понял, что кухня — мое, что я хочу этим заниматься. Отработав полтора года в ресторане, я уже считал себя настоящим профи. Уволившись оттуда, пошел на биржу труда. Сотрудники объяснили мне, что в Германии невозможно стать востребованным поваром без специального образования. Обучение стоило невероятно дорого — 90 тысяч марок, но, к счастью, меценаты из одного международного фонда выделили деньги. Первая моя практика была в ресторане у кладбища. Люди приходили туда после похорон, на поминки. Повар заведения был настоящим маэстро, он не готовил — творил! Я многим обязан этому месту и этому человеку… — Сегодня вы успешны, вам везде рады, а расскажите о самых трудных периодах жизни, когда все шло из рук вон плохо. — Плакать мне приходилось не раз: хоронил родителей, друзей… Одним из самых тяжелых испытаний стала болезнь, из-за которой я несколько лет провел в инвалидной коляске. Доктора не делали положительных прогнозов, и то, что я сегодня пришел к вам на интервью, можно считать маленьким чудом. Во время болезни я начал писать стихи, прозу, кулинарные книги. Одно из моих произведений даже перевели на французский язык, издали в Париже. Мне удалось победить недуг, но тогда я понял, что нельзя останавливаться на достигнутом. — Как семья восприняла ваше решение жить на две страны? — Люди могут жить в одной комнате и не знать друг о друге ничего, а мы с женой любим друг друга и всегда на связи. Сегодня расстояние — не проблема: до Германии я могу долететь быстрее, чем доехать до Оша на машине. — Что, на ваш взгляд, изменилось в Кыргызстане сильнее всего, пока вы жили в Европе? — Люди, их мировоззрение. Активно начал развиваться бизнес, и вообще я вижу много положительных сдвигов. Не престаю повторять, что наша страна — удивительная. Кыргызстан — этакий перекресток кулинарных дорог мира: здесь на одной улице готовят блюда русской и японской кухни. — Кто чаще приходит в вашу кулинарную школу — женщины или мужчины? — Явного гендерного "расслоения" среди моих учеников нет. Профессионального тоже: приходят как опытные повара, так и простые люди, которые хотят освоить азы кулинарии. Некоторые раньше даже кухонный нож в руках не держали… Но к концу двухнедельного обучения все умеют готовить 40 блюд — для этого требуется только желание и внимание. Помню, я обучал женщину лет шестидесяти, очень состоятельную. Она приезжала с двумя телохранителями. А учиться готовить ей пришлось, чтобы радовать внуков: те регулярно требовали вкусняшек. — Чем вы планируете заниматься дальше? — Еще не знаю. Моя работа позволяет мне путешествовать, творить, раскрывать себя. Хочу, чтобы так было и дальше, — пока это все, в чем я уверен.
