Атлас любви

Куда уж с видами! Вы знаете, что такое любовь? Ну попытайтесь ответить. “Чувство, магия, искушение, симпатия” – слышалось из зала во время начала спектакля. Вдруг зазвонил телефон. А, может быть, это связь? Есть контакт! О’кей, гугл. Что такое любовь? И гугл бормочет что-то казуистическое, невнятное. О! Идея! Давайте поиграем в ассоциации. Яблоко, жилетку, бабочку… – актёр Денис Ткачев, главный и единственный исполнитель всего театрального действа, заботливо доставал из коробочек. Коробочек было много. Все они висели под уже мне знакомыми кирпичными сводами. “Что же за всем этим будет?”, – думала я. А будет июль. И смущённый интеллигентный молодой человек, в очках, жилетке и бабочке. Ну прямо Шувалов – герой рассказа Юрия Олеши. Дааа, долго гулял он в парке. Увидел и рассмотрел всех насекомых, прошёлся не раз и не два по аллеям и всё ради неё, любви, и Лёли. Воздушной изящной красавице из очередной волшебной коробочки. Верёвочные ножки в красных туфельках, что-то лёгкое из ситца, не девушка, а мечта! Такую хочется любить, с такой хочется летать. Да, любовь – это и полёт тоже. И, может быть, именно в первую очередь, полёт. А ещё рай, райские кущи: “ Он не был натуралистом, он не мог определить, что окружает его: орешник, боярышник, бузина или шиповник. Со всех сторон насели на него ветви, кустарники, он шел, как коробейник, нагруженный легким сплетением сгущавшихся к сердцевине ветвей. Он сбрасывал с себя эти корзины, высыпавшие на него листья, лепестки, шипы, ягоды и птиц”. Ни на какие синие груши не променяешь. “Страстная любовь”. Был такой индийский фильм. Снимали в тёплой стране, страсти и бурлили. Но то в жаркой знойной Индии. А у нас красная, обжигающая страсть в темноте ночного бара. Манящие огни цветомузыки, чёрные очки и лишь только один намёк на любовь – раз – и перед вами ярко-красное нижнее женское бельё. Деталь женщины-вамп, стервы. А с ней часто ведёшь себя цинично, пусть даже ты и студент, не нюхавший пороха, а только кокс. Со времён купринской “Ямы” изменилось не так много: “Образ жизни, нравы и обычаи почти одинаковы во всех тридцати с лишком заведениях, разница только в плате, взимаемой за кратковременную любовь, а следовательно, и в некоторых внешних мелочах: в подборе более или менее красивых женщин, в сравнительной нарядности костюмов, в пышности помещения и роскоши обстановки” . А цинизм остался на века. Он никуда и не уходил, особенно в делах “любви продажной”. Бывает и такая. Из коробочки выпала красная помада. “Я старый солдат и не знаю слов любви!”. А помаду помнит, платье тоже…Креп-креп-креп-дешиновое… Колючее. Ехал солдат, Костя Валиков, после войны домой. Ехать далеко, через всю страну. А тут девушка ладная встретилась, Алей звать. Отчего ж не познакомиться? Отчего ж не проводить? Не помочь? Проводил и помог. И даже заночевал. Только вот ни Али, ни сапог офицерских, ни ковра трофейного утром не нашёл: “…спроси она тогда утром: отдай, мол, Алеша, ковер немецкий, отдай гимнастерку, отдели сапоги – все отдал бы. Может, пару сапог оставил бы себе. Вот ту Алю крепдешиновую и вспоминал. Алеша, когда оставался сам с собой, и усмехался. Никому никогда не рассказывал Алеша про тот случай, а он ее любил, Алю-то. Вот как ” . Фото: Сергей Апанасенко Эххх, Костя Валиков, Алёша Бесконвойный, Василий Макарыч Шукшин… Сколько вас после войны, наивных и чистых было. И до войны не успели, во время – и подавно. И после не свезло. А любить-то хочется! Ну пусть даже и аферистку. Сердцу не прикажешь. Вот какая любовь-то! Так кого ж любить-то?! Митюху! Митюху удалого, Митюху разбитного! Не Валентина же Ивановича, у того виденья: “Вот вижу я - ты, Ксения, мертвая, лицо у тебя омерзительное. А я поп - за твоим гробом хожу и кадилом помахиваю. И тут он, конечно, голос поднял”. И не только голос поднял, а в доме у Ксеньюшки-кухарки набезобразничал : “Упал на постелю, обрыгал, извините, простынки и заснул, раб божий” . И зачем добрая баба такого звала?! Саму же за порог хозяева выставили. Прав Исаак Бабель – Митюху надо! Попроще. Незабвенная русская классика. Во все века современная, сколько бы их ни прошло. Пушкин, Чехов, Толстой, Олеша, Шукшин. Читать их – одно диво-дивное, а уж воплощение – всё дело в игре! Тонкой, озорной, наивной и щемящей, ироничной и доброй. Такой же многоликой и пёстрой как любовь. Всё дело в магии – магии любви и магии театра.