«Сами вы серые»: кинокритик объясняет, почему «50 оттенков» — это грандиозно
К выходу «50 оттенков свободы» — третьей и финальной части знаменитой БДСМ-франшизы — Максим Заговора написал для «Кино ТВ» колонку о том, как киносообщество превратило один из самых пронзительных фильмов ХХI века в скверный анекдот. На кастинге «Пятидесяти оттенков серого» претендентки на роль Анастейши Стил читали монолог психиатра из «Персоны» Бергмана, и это, конечно, не случайно. Когда Годар снимал «Дети играют в Россию», он просил Ирину Апексимову перед прыжком на рельсы произнести монолог Карениной (забыв, правда, что такого монолога не существует); занятый поиском своего языка и увлечённый Платоновым Кантемир Балагов на пробах к «Тесноте» дал Дарье Жовнер отрывок из повести «Джан» — крайне некинематографичного текста, об который на первом абзаце должны ломаться любые «школы» и профессиональные штампы. В общем, не стоит недооценивать кухню кинопроектов. Она многое способна объяснить. Прообраз Анастейши — бергмановский пси-практик с ее этим «думаешь, я тебя не понимаю?», а прообраз Грея — условная Лив Ульман — главная женщина экранных 60-х — бледная, задумчивая, не способная (и не горящая желанием) выразить словами то, чему посвящены ее мысли. Антониони заявил феномен некоммуникабельности в «трилогии отчуждения», новый взгляд на природу обособленности открыл Херцог в «трилогии маленького человека», крепче прочих связал одиночество с сексуальностью Альмодовар, а во втором десятилетии XXI века из этих узлов выпуталась трилогия «50 оттенков». Режиссер, Сэм Тейлор-Джонсон, конечно, поразительно смелая женщина. Она понимала, что читатели БДСМ-саги поднимут ее на вилы и подготовилась заранее. За шесть лет до «Оттенков» Тейлор-Джонсон сняла «Стать Джоном Ленноном», пережив проклятья битломанов — одной из самых многочисленных и преданных фан-баз планеты, начисто, к тому же, лишенной чувства юмора. По сравнению с ними, поклонники романа Э.Л. Джеймс — дети (многие из них, впрочем являются таковыми и без каких-либо сравнений), а сама писательница, кусавшая режиссера на протяжении всего съемочного процесса — всего лишь сварливая тетушка-домомучительница. Зачем она согласилась на экранизацию? Ради денег, конечно, ради славы и, продолжая сравнения с фрекен Бок, потому что «по телевизору показывают всякую гадость, ну чем я хуже?» Сэм Тейлор-Джонсон подошла к делу иначе: ей было, что сказать, а рядом маячили продюсеры с подходящим материалом. Она взяла эту работу, но не брала обязательств; она подписала контракт, но не заключала сделок с совестью; понимала правила игры, но не пошла на компромиссы. Нет, ну правда, вы всерьез называете «50 оттенков» коммерческим фильмом? Очнитесь, это большое авторское кино, идущее поперек зрительских ожиданий. Вы хотели харизматичного мачо Грея — Тейлор-Джонсон вырежет его харизму под корешок; вы собирались ассоциировать себя с Анастейшей — она сделает ее такой, что ваши планы развалятся при первом знакомстве с героиней. Вы купили билет в кино, чтобы посмотреть, как будет экранизирован эпизод с тампоном (самая яркая сцена романа)? И не надейтесь — не будет никак. И ладно тампон, в принципе уровень откровенности «50 оттенков» на градуснике эротического кино болтается где-то между «Красоткой» и «Реальной любовью». Вся трилогия — это рассказ медсестры из все той же «Персоны» Бергмана об оргии, в которой она участвовала. Сексом здесь не занимаются, его проговаривают. Еще раз, Сэм Тейлор-Джонсон — поразительно смелая женщина. Всё плотское она превращает в экзистенциальное. Она, как и многие сегодня, говорит о «других», об оппозиции общества и индивидуальности, о критериях нормальности, но, в отличие от остального Голливуда, не маскирует этих других за чудовищами и ихтиандрами, не манипулирует расовыми или гомофобными предрассудками, её другой — мужчина мечты — миллиардер широкой руки и рельефного торса, увлекающийся БДСМ. Он другой не потому что нем, уродлив или его кто-то заколдовал, он просто другим себя ощущает. И эта «инаковость» пугает окружающих. В бестселлере Йохена Хелльбека «Революция от первого лица» Юлия Пятницкая, вдова расстрелянного партийного функционера Осипа Пятницкого, пишет, как от неё отворачиваются люди: «Горе имеет какой-то запах… Хотя я ванну принимаю каждый день, от волос и от тела». Так же от Грея пахнет одиночеством. Этот запах может работать на притяжение (женщины его хотят), но никогда на сближение (женщины его не понимают). Его «секретная» Красная комната — это Красная комната Белого дома правительства США — гостиная, музыкальный зал — в самом факте её посещения нет никакого приобщения к тайне — вы всего лишь гость, которому показали то, что для гостей и предназначено. Вообще, жилище Грея — отдельная режиссерская победа. Максим Кантор как-то сказал, что все современное искусство — это дизайн, и от того оно жалко. Вот так и живет этот БДСМ-принц, декорируя все вокруг первыми лотами крупнейших аукционов: братьями Чэпманами, Джоном Балдессари, Майклом Джу, Робом Прюиттом. А зачем? Да просто потому, что может. Банковскими чеками и полотнами за миллион он прикрывает собственную наготу, любая громкая покупка — один из немногих публичных жестов, которых он не стесняется. Вы скажете, что персонаж Грея не развивается? А с чего бы ему меняться? Это не нравоучительный голливудский байопик. Одиноким лузером в золотом саркофаге Грей остаётся и во второй части трилогии. Тут важно отметить, что в «50 оттенках темнее» съеденную критиками Сэм Тейлор-Джонсон в режиссерском кресле сменил Джеймс Фоули — человек, снявший один из эпизодов «Твин Пикса», несколько серий «Карточного домика», экранизировавший прежде Джима Томпсона и Дэвида Мэмета. Ну, то есть, кое-что читавший, кое-что смотревший. И вот уже его Грей скупает все снимки Анастейши на выставке ее приятеля — среднего совершенно фотографа. Вы смеетесь над нелепым жестом? Вы смеётесь над собой. Этот поступок Грея — ваш пьяный звонок прежней любви. Так он даёт о себе знать, так он озвучивает надежду на то, что все еще можно вернуть. Он несчастен, его мучает прошлое, и он хватается за дурнушку-Анастейшу, которая в этот момент находится на идеальном от него расстоянии. Не в объятиях, но и не так далеко, что не дотянуться. Вам кажется, что он все время несет глупости? Ну, запишите свой голос на свидании. О чем вы вообще? В кои-то веки герой-любовник говорит не написанными репликами смельчака-сценариста, а так, как говорит любой мужчина, который где-то услышал, как надо в таких случаях говорить. Вы думаете одиночество — это всегда либо жалко, либо сексуально привлекательно? Отнюдь — оно вполне может быть комичным. Хотя зачем я все это пишу? Вы ведь и «Пятьдесят оттенков свободы» уничтожите не глядя — эту тонкую психоаналитическую притчу о человеке с потертым внутренним я: размытые воспоминания о детстве, неясное настоящее, иллюзорное будущее, полное отчаянных надежд. Чем именно вы недовольны? Историей? Фильмом? Или ваше недовольство — часть этикета? Вы, остроумные критики «50 оттенков», напоминаете официальные БДСМ-сообщества, возмущенные несоответствию трилогии принципам субкультуры: безопасность, разумность, добровольность. А допустите, что есть люди, практикующие БДСМ именно что ради опасности, безрассудства и подчинения. Допустите, что то, чего вы не видите в фильмах Тейлор-Джонсон и Джеймса Фоули — это то, чего нет в вас самих. Источник: «Кино ТВ»
