Марк Рудинштейн: Мы с Михалковым – нерукопожатные
Sobesednik.ru поговорил с одним из самых знаменитых российских продюсеров Марком Рудинштейном. Его называют «отец фестивального кино в России». Именно Марк Рудинштейн был первым, кто основал в 1991 году негосударственный кинофестиваль в Сочи «Кинотавр». Недавно он снова стал светиться на телеэкране. Причем сразу на нескольких каналах как эксперт в ток-шоу. Кризисный менеджер Джигарханяна – Марк Григорьевич, вы так часто в последнее время появляетесь в различных ток-шоу, например в бесконечном «телесериале» защищаете Армена Джигарханяна. Метите в кресло директора его театра? – Уверяю вас, все получилось случайно. Дело в том, что, когда эта дамочка, Виталина, появилась в жизни Джигарханяна, она всех от него отключила. Мы, друзья, не могли до Армена Борисовича дозвониться, прийти к нему в гости, как раньше. И тут рассказали всю эту скандальную историю. Меня позвали на ток-шоу, я согласился, чтобы во всем разобраться. И в это же время Джигарханян мне предложил стать директором его театра. Я захотел помочь выбраться из того положения, в котором оказался театр. Ну а дальше пошло: одна передача, вторая, третья. Кстати, недавно позвонили мне с одного центрального канала и предложили подумать, чтобы самому вести какую-нибудь передачу. – А на какую бы тему согласились вести программу? Политика? – Ни в коем случае. Я же больше шести лет вел на «НТВ-Мир» передачу «Золотая пыль». И как-то в гости ко мне пришел Виктор Шендерович. Так всю запись стерли, я сам даже ее не увидел. Вот такая цензура. Еще скажу: никогда не буду вести такое ток-шоу, как «Время покажет» на «Первом канале». Я этого ведущего видеть не могу, это хамство! – Вот сейчас пропиарились в «Пусть говорят» и «Прямом эфире» – и вас заметили. – О чем вы?! Я не артист, не певец, зачем мне пиар?! Только честно высказываю свое мнение. – Так сейчас вы официально являетесь директором Театра Джигарханяна? – Нет, что вы! Думаю, департамент культуры меня и не утвердит – по возрасту не подхожу. Но в качестве кризисного менеджера я бы помог. – Кокетничаете... – Какое кокетство в 72 года?! А потом, вовсе не подарок – стать директором. Там настолько все запущено, сложилась тяжелая обстановка. Театр расколот на тех, которым нравилось работать при Виталине, и на тех, кого она гнобила. То, что она натворила, запредельно, и разбираться там долго и трудно. – Ну а в передачах о внебрачном сыне Спартака Мишулина вы зачем участвовали? – Потому что знал: Тимур действительно сын Спартака. Мне хотелось заступиться за этого хорошего парня. Я же работал с Мишулиным, видел, как он не пропускал ни одной юбки! А история с Тимуром, можно сказать, происходила на моих глазах. Спартак тогда начал ухаживать за 16-летней девочкой – будущей мамой мальчика. Я говорил ему: «Спартак, будь осторожен! Это беда!» А потом она приехала к нему в Москву. Весь Театр сатиры знал об этом. Сейчас взялись за внебрачную дочь Бориса Химичева. Та же история – я знаю, что родная она ему, и сам он признал ее при жизни. Нет, снова раздувают, снова оскорбляют. – За эти съемки много заплатили? – Мне вообще ничего не заплатили и не предлагали. Но все эти героини – изнасилованная Шурыгина, та же Виталина, актрисы, рассказывающие о романах с известными артистами, – конечно, получают гонорар. Чуть ли не по 500 тысяч рублей за программу. Виталина за счет этих съемок, говорят, еще одну квартиру купила... А есть одна парочка, которая ходит по всем ток-шоу. Она называет себя актрисой, он – депутатом, хотя ничего ни в кино, ни в политике они не сделали. Помню, организовывал банкет на открытии Московского кинофестиваля в гостинице «Москва». Мы с Геннадием Бурбулисом (кстати, он был вторым человеком в стране после Ельцина) и с другими гостями поднимаемся по лестнице. Ворота еще были закрыты. Открывают перед нами банкетный зал, а там уже стоит этот «депутат», выпивает, закусывает. И такие наглые типы бывают! Бурбулиса оклеветал Караулов – Кстати, а что за история, будто бы из-за вас Бурбулис «подарил» японцам Курильские острова? – Действительно, такие слухи ходили. Как было дело: однажды меня пригласили на японский кинофестиваль. Я подал документы на визу, но в нужный день виза была не готова. Что делать? В тот день я оказался на турнире по теннису «Кубок Кремля». Мы сидели рядом с Бурбулисом. Выходят играть теннисистки из Чехословакии и Японии. «За кого будешь болеть?» – спрашивает меня Геннадий. Отвечаю, смеясь: «За чешку, поскольку японцы мне визу не дают!» Бурбулис возмутился, говорит: завтра все будет. На следующий день мне звонят из посольства: «Поезжайте в аэропорт, вас там встретят. Все будет!» Садится самолет в Японии, я вижу в окно: огромный лимузин, стоят люди у трапа. Оказывается, встречали меня. Меня поселили в «Президент-отель», ухаживают за мной, шагу не дают ступить без сопровождения. Звоню Бурбулису, спрашиваю: «Что ты им такое сказал?» – «Отдал им Курильские острова». Я потом эту шутку рассказал Андрею Караулову, а тот, как мерзавец, в своей передаче «Момент истины», сводя счеты с Бурбулисом, всерьез поведал об этом. «Кинотавр» хотели забрать крымские – Вы сегодня следите за нашим кино? – После того как расстался с «Кинотавром», года четыре я вообще ничего не мог смотреть. Потом переболел. Понимаете, в течение двадцати с лишним лет я ежедневно с полудня до четырех утра смотрел фильмы, отбирал для фестиваля. Представляете, сколько всего пришлось просмотреть?! Сейчас новинки смотрю. «Легенда №17» – ненавижу, «Движение вверх» – неплохо, даже испытал радость за людей, наших спортсменов. Хотя эти фильмы на свой кинофестиваль я бы не взял. Мое кино – это все картины Андрея Звягинцева, это «Майор» и «Дурак» Юрия Быкова... В личной жизни звезд Марк Григорьевич разбирается: сам был в браке триждыНа фото с третьей супругой // Global Look Press – А фильмы вашего оппонента Никиты Михалкова? – Эльдар Рязанов про него однажды точно сказал: «Бог дал, Бог взял». Имея в виду талант. После «Сибирского цирюльника» ничего хорошего он не сделал. Мы с Никитой Сергеевичем – нерукопожатные. Когда занимающийся искусством человек лезет в политику... Так нельзя! Почему у Звягинцева такие фильмы?! Он вне политики, но рассказывает правдивые истории из жизни. Вспомните его «Левиафана»! Кстати, с другом поспорил на ящик коньяка: думаю, Андрей получит «Оскара» в этом году. – Если бы вам предложили сегодня снять фильм, то какую тему озвучили бы? – Снял бы про евреев, например «Поминальную молитву» по рассказам Шолом-Алейхема. – Почему вы продали «Кинотавр»? Говорили, что вас заставили, попросту отжали. – Когда фестивалю исполнилось десять лет, действительно хотели отжать. Я тогда решил попрощаться с фестивалем и задумался его отдать. Но те, кому хотел передать «Кинотавр», оказались крымскими бандитами. Помню, как меня отвезли к их главному, был такой по фамилии Воронок, в усадьбу в горах. Это огромное имение, которое охраняли автоматчики, в бассейне девочки полуголые плавали, вокруг – роскошь. Когда это увидел, сразу потребовал отправить меня оттуда, сказал, что с такими людьми не хочу иметь дело. Помню, как Воронок минут пять смотрел на меня и, видимо, решал: убить или живьем закопать? Но потом распорядился отпустить. И я снова занимался «Кинотавром». Фестиваль сорвался после звонка Михалкова – Разные были периоды у нас. И вот после шестнадцати лет работы над фестивалем я понял, что больше не могу. Продал марку кинопродюсеру Александру Роднянскому. – Сумму озвучите? – Два с половиной миллиона долларов. На эти деньги я начал делать в Санкт-Петербурге кинофестиваль. Но эта история печальная. Тогда губернатором только что стала Валентина Матвиенко. Кстати, ее должны были назначить раньше, но наехали бандиты из тамбовской группировки, пригрозили, что убьют сына, если согласится, и ее кандидатуру отозвали. А потом, когда тех посадили, Матвиенко возглавила город. И вот позвала меня: «Давай сделаем кинофестиваль!» Начали с таким размахом! Сделали презентацию в Каннах, отобрали фильмы, обозначили площадки в городе, заказали в Страсбурге грандиозные декорации. Оставалось три месяца до открытия. Нужны были еще деньги, не хватало трех миллионов долларов. Чиновники мне их пообещали. Но... Помню, проходит заседание оргкомитета фестиваля в кабинете у Матвиенко. Там были и народный артист Кирилл Лавров, и режиссер Андрон Кончаловский, еще кто-то... И раздается звонок. Валентина Ивановна включает телефон на громкую связь. Слышим голос Никиты Михалкова: «Валентина Ивановна, как вы можете?! Нельзя иметь в России два фестиваля класса А!» Тогда и руководитель Эрмитажа Михаил Пиотровский тоже выступил против... И в финансировании мне отказали, всё перекрыли. С Собчаком поступили нехорошо – А вы же дружили с другим руководителем Санкт-Петербурга – Анатолием Собчаком? – Да, много раз общались. В последние годы его жизни билеты ему доставал в московские театры. Помню, был я в Локарно на кинофестивале. И там с семьей Собчака мы оказались на шикарной пятиэтажной вилле Наташи Бабек (ее супруг был агентом КГБ). Ксюше было тогда лет восемь. Что же она вытворяла! Куда-то постоянно убегала, ее искали, родители не знали, что с ней делать. С Анатолием Собчаком, конечно, очень плохо поступили. Как-то я только вернулся из Питера, где общался с Собчаком, и пошел в Москве поужинать в ресторан Дома кино. Замечаю за соседним столиком каких-то шестерых здоровых мужиков. От них отделяется один и подходит ко мне: «Приглашаем вас присоединиться поужинать и хотим познакомить с будущим губернатором Санкт-Петербурга». За столом мне представили Владимира Яковлева, который тогда был замом Собчака. То есть уже все знали – Собчака убирают. Потом как-то открыл одну газету, читаю статью о тамбовской преступной группировке и с удивлением вижу фотографии тех, кто сидел тогда в ресторане и знакомил меня с Яковлевым. – Кстати, о Ксении Собчак... В марте выборы президента. Знаете, за кого голосовать будете? – Я не пойду голосовать, давно уже не делаю этого. Смысл?! Я один раз решил пойти в семь утра на первые выборы Путина. Пришел даже раньше открытия, чуть подождал. Захожу первым, а там уже лежит в урне куча заполненных бюллетеней. Развернулся и ушел. Все это бессмысленно, все предрешено. О Янковском написал из мести – Как-то вы опубликовали в прессе главы будущей книги. Многие тогда возмущались, что вы нелицеприятно отзывались о Янковском, Абдулове, Ярмольнике и других. Ждали вашу книгу, но она так и не вышла. Вы испугались? – А книга есть! Она лежит на складе в Киеве, выпустил украинский журналист Дмитрий Гордон. Мы попали в тот период, когда начался конфликт с Украиной. Тираж пока не удается оттуда вывезти. – Марк Григорьевич, зачем вы вообще стали об этом писать? – Это болезненная история. Наверное, из мести. Когда сорвался тот питерский фестиваль, я оказался в больнице с «тяжелым сахаром». Настроение было ужасное, и никто почему-то не побеспокоился обо мне. Все, кто ел и пил за мой счет на фестивалях, забыли. И пришла журналистка, предложила: а давайте напишем?! В книге я же писал не только о закулисье «Кинотавра» или что-то плохое об артистах, а вообще о трагедии российского кино. Мною двигала месть еще из-за моей дочери. Восемнадцать лет Наталья работала в агентстве «Максимум» у брата Олега Янковского – Игоря. Когда начался кризис, он уволил мою дочь и поставил на это место своего сына. Причем, когда дочь стала возмущаться, ей пригрозили: «Осторожно ходи по улицам». Я вспомнил это и из злости написал чуть-чуть того, что знаю. А что я такого сказал нового? Теперь все говорят о романах Олега Янковского в ток-шоу разных: и Лена Проклова, и другие. Оттого что Марина Влади когда-то написала про пьяницу и наркомана Высоцкого, он стал менее Высоцким?! Ярмольник из-за моих воспоминаний раздул скандал, хотя я его в публикации и не трогал. Потом из мести ему дописал главу и о нем. Он же был вице-президентом фестиваля, мы нормально общались. Но однажды Ярмольник подговорил всех – например Янковского, который был президентом фестиваля, – отстранить меня от руководства, но никто на это не пошел. Тем более что марка принадлежала мне. – Чего вы боитесь и о чем сожалеете? – Когда я вышел в 1987 году из тюрьмы, то вдруг обнаружил, что у меня перестали потеть руки. Раньше, когда вызывали в горком партии, всегда потели. А тут... Я понял, что улетучилось чувство страха. Но после того, как написал книгу... Это не страх, но я перестал быть счастливым человеком. Внутри сожалею, что пришлось все это написать. Но как говорил Сократ: «О мертвых либо ничего, либо – правду». Да, рассказал правду о Янковском, но, когда смотрю фильмы с ним, становится больно. У Феликса Кривина есть такая басня: «Блоха провела зиму в голове гения и, вернувшись к своим, поделилась мнением: «Голова как голова». Мораль: нельзя блохам рассуждать о головах гениев». Это отношу к себе. Что-то я сделал неправильно. Но пока еще не решил: отдавать книгу в продажу или нет. Бандиты помогали – Кроме «Кинотавра», вы организовали еще много мероприятий: рок-фестиваль в Подольске в 1987 году, «Золотой Дюк» в Одессе, «Золотой Овен» и другие. А на этом можно заработать деньги? – Сам фестиваль не может заработать, а то, что окружает вокруг – вполне. Спонсоры, реклама, сувениры. Но лично я часто работал только из спортивного интереса. Хотя, конечно, мне платили иногда за организацию как наемному работнику... Взять, к примеру, тот же «Кинотавр». Там в сочинской гостинице «Жемчужина», где жили гости, приличных номеров было всего сто. И в дни фестиваля стоимость одного номера доходила до 10 тысяч долларов. Их раскупали! Практически на этот миллион мы делали фестиваль. Помогали и бандиты, ничего не требуя взамен, только из-за своего присутствия. Даты: 1946 – 7 апреля родился в Одессе 1976 – учился в Театральном училище имени Щукина (не окончил) 1982 – началось следствие по статье о хищении государственного имущества в особо крупных размерах. Оправдан после года тюрьмы 1987 – организовал в подмосковном Подольске первый в СССР рок-фестиваль 1991 – создал в Сочи кинофестиваль «Кинотавр» 2000-е – написал скандальные мемуары об артистах и российском кино, которые пока не вышли * * * Материал вышел в издании «Собеседник» №05-2018.
