Как русский композитор Петров стал знаменитым в Чехии
В принципе в этом нет ничего необычного. Знаменитых Петровых в музыкальном мире много, и в Чехии же находится известная фирма, которая производит лучшие в мире рояли "Петрофф". Однако случай с Вадимом Петровым - особенный. Этот русский человек, родившийся в Праге в 1932 году, стал одним их самых известных композиторов сначала Чехословакии, а теперь Чехии. Написал почти полторы тысячи музыкальных произведений. Его вальсы завораживают, его саундтреки знакомы каждому чеху, его авторские концерты собирают полные залы в самых престижных дворцах столицы. Именем композитора Петрова названа детская музыкальная школа в Праге. Вадим Вадимович ведет свою родословную от старинного дворянского рода Репниных-Репнинских. Порода и в нем чувствуется: осанка, голос, манера говорить - все это сразу выдает человека "с происхождением". В свои восемьдесят шесть лет он категорически отказывается соответствовать возрасту. Много работает. Посещает концерты. Читает. Целует дамам ручки. И передвигается за рулем собственного автомобиля. Иногда это, правда, выходит композитору боком, как, к примеру, месяц назад, когда он внезапно потерял сознание, "Тойота" восстановлению не подлежит, но сам ветеран отделался лишь легким испугом. Еще и шутит: "Если бы не эта авария, то я бы и не догадывался о том, что у меня диабет". Как и многие другие люди, погруженные в творчество, он не очень-то разговорчив, брать у него интервью - та еще морока. Но общими усилиями - с помощью его жены Марты и дочери Татьяны - нам удалось вытянуть из живого классика некоторые детали его интересной жизни. Как он стал чехом - Мой дедушка был цензором и работал по поручению царского правительства в Варшаве. Польша была частью Российской империи. Папа родился там. Потом началась Первая мировая война, и семья, спасаясь от немцев, вернулась в Россию, жили в Питере и Екатеринославле. Революция заставила их снова паковать вещи, было ясно, что ничего хорошего она нашему знатному роду не сулит. Направились в Польшу, которая тогда уже обрела независимость, однако на границе поляки задержали все семейство: раз из советской России, значит, большевистские агенты. Что делать? Поехали в Мукачево, тогда этот закарпатский город входил в Чехословакию, которая в свою очередь тоже стала независимой, ушла из Австро-Венгерской империи. Вся семья оказалась разбросанной по миру: кто в Бельгии, кто за океаном, кто в Чехословакии. Я еще мальчишкой приставал к отцу с расспросами про судьбы родственников, но он всегда отговаривался: вот подрастешь, тогда и узнаешь. Тогда опасались этих разговоров, ведь в Чехословакию после Второй мировой войны тоже пришел социализм, а с ним страх. В 1938 году я пошел в школу, это была уже Прага. В 1942-м, при немцах, перешел учиться в русскую гимназию. Она располагалась в районе Панкрац. - Интересно, а как это все происходило при немцах, я имею в виду учебу? - Ничего особенного. Преподавали обычные предметы: русский язык, математику, географию... Учителя - они были из наших эмигрантов - избегали всяких разговоров о политике. Единственное, что напоминало о нацистах, это необходимость утром приветствовать учителя поднятием руки: "Хайль!" Однажды мы пошутили. Привязали к рукавам развешанных в классе пальто палки и веревки, а при появлении классного наставника всю эту конструкцию привели в действие, получилось, что наша верхняя одежда вскинулась в нацистском приветствии. - Известно, что с освобождением Чехословакии от немцев начались жесткие проверки эмигрантов. Многих, как я слышал, отправили по этапу в ГУЛАГ. Вашу семью эта беда обошла стороной? - За нас заступились чешские коммунисты. Отец был врачом-криминалистом и многих чехов спас от арестов в годы протектората. В Белом движении он не участвовал, что тоже, видимо, зачлось. К нам приходил смершевец, они выпили с папой по два стакана водки и разошлись. - Интересно, а как вы, потомки старых русских родов, бежавшие от большевиков, восприняли их приход в Европу, а затем и установление здесь социалистических порядков? - Не забудьте, что эти, как вы говорите, большевики победили Гитлера, спасли мир от коричневой опасности. Их везде встречали цветами. Чужой среди своих Ступив на творческую стезю, Вадим Петров довольно быстро добился признания. Он основал Народную консерваторию и стал ее первым директором, его произведения звучали по радио. Однако наступил 1968 год, в Чехословакию вошли советские танки. К нему, как и ко всем другим руководителям, занимавшим "номенклатурные должности", пришли местные чекисты: вы "за" или "против"? Так композитор в одночасье оказался на улице. Теперь он говорит: - Я тогда не особенно расстроился, зато совесть была чиста. Жену, кстати, тоже поперли с ее работы. Мою музыку запретили исполнять по радио и на телевидении, никаких контрактов не было. Если бы не помощь друзей... - Эта история повторилась спустя двадцать один год, - вступает в наш разговор Татьяна. - Когда случилась "бархатная революция" и социализм перестал существовать, папа опять подал заявку на то, чтобы занять пост директора консерватории. И опять ему отказали: теперь причиной стало его русское происхождение. По всем формальным признакам он шел вне конкуренции, но на заседании комиссии ее председатель сказал: ага, Петров... человек с такой фамилией наверняка состоит в КГБ. - Но вот что интересно, - рассмеялся Вадим Вадимович. - Спустя две недели после этого мы столкнулись с председателем комиссии на юбилее моего старого друга - он был основателем Хартии-77, то есть одним из главных диссидентов Чехословакии. И этот председатель, конечно, смутился: как это здесь присутствует "агент КГБ"? Он подошел с извинениями, а моя жена ему в ответ: "Спасибо, вы сделали большое дело, потому что теперь у Вадима будет много времени для творчества". - Странно, вы родились в Праге, в России были наездами и очень коротко, а когда слушаешь вашу музыку, то сразу понимаешь: это мог написать только русский человек. Почему так? - Наверное, гены. - В середине 50-х он хотел ехать учиться музыке в Москву, но я была категорически против, - говорит Марта. - Потому что уже знала, какие там есть красавицы и как опасно отпускать туда мужа. Или Москва - или развод. К тому времени многие его одноклассники по гимназии поехали учиться в Россию и почти никто не вернулся назад: женились и осели там. ...Но остался русским Большинству чехов музыка Петрова известна по мультсериалу про похождения Кротика и Сверчка - этот хит можно сравнить по популярности с нашим "Ну, погоди!". Но он также автор саундтреков к радиопостановкам произведений русской классики, его вальс "Первая любовь", написанный по мотивам одноименной повести Тургенева, сам стал классикой. - Самым трудным было писать музыку для фильмов, - объясняет мне Вадим Вадимович. - Ее надо было сочинять быстро, никакого времени на раздумья. Максимум неделя - музыканты уже ждут партитуру, режиссер бьется в нетерпении. -А вы пробовали работать для эстрады? Например, для Карела Готта? -Да, я делал для него аранжировки популярных русских песен. Кстати, в консерватории Карел Готт учился у русского профессора Константина Каренина, знаменитого оперного певца, друга и ученика Федора Шаляпина, его любимой песней была "Ночка ноченька". Я делал ее аранжировку и потом Готт исполнял эту песню на гастролях в России. -Что вас сейчас соединяет с Россией? Кроме фамилии. Или вы - человек мира? - Нет, мне очень близка родина предков, моя душа - русская. ...На прощанье он сел за рояль и сыграл "Первую любовь". Наверное, чтобы больше у меня не было никаких сомнений в том, какая у него душа.
