Ярославский поэт Вячеслав Ковальков: «Литература - это крест»

Недавно председателем Ярославского областного отделения Союза писателей России был единогласно избран Вячеслав Ковальков, автор трёх книг поэзии и прозы. По словам его коллег, он обладает всеми качествами, необходимыми для столь трудной работы - талантлив, коммуникабелен, доброжелателен. Да ещё и занимается спортом. В молодости выходил на ринг, был призёром чемпионата области по боксу. Корреспондент «АиФ» побеседовал о том, как художественное «слово отзовётся» в сердцах читателей и много ли их нынче, с известным ярославским поэтом и журналистом Вячеславом Ковальковым. Сплочены идеей служения Игорь Велетминский, «АиФ-Ярославль»: Вячеслав Алексеевич, раньше, а мы, пожалуй, обречены сравнивать нынешние времена с советской эпохой, членство в Союзе писателей давало высокий статус и материальные блага. Было, по сути, включением человека в элиту. Ничего этого давно нет. Чем же является сегодня писательство? Вячеслав Ковальков: Это служение. Это дело людей, для которых литература - не пустой звук. Литература - это крест. В сердцевине литературы лежит страдание. Без него всё написанное - лишь беллетристика. Непременное условие настоящего творчества в том, что написанное надо пережить. Сам я начал писать стихи лет в 14, поскольку именно тогда у меня возникла необходимость самовыражения. Читал, учился, углублялся в историю создания образов, стремился выразить в собственных строчках пережитое чувство. Если говорить о материальной составляющей нынешнего писательства, - да, мои коллеги зарабатывают на жизнь по-разному. К примеру, Алексей Серов - газорезчик шестого разряда. Но очень высокая квалификация у него и в литературе: он лауреат премии имени Леонида Леонова, один из трёх в России лауреатов престижной Горьковской премии. Сам я руковожу региональным отделением Союза писателей России на общественных началах. - Уместно будет что-то сказать об истории ярославской писательской организации. - Наше отделение было создано в марте 1938 года. То есть нам уже 80 лет. В конце года планируем отметить юбилей. За это время много всего было в жизни организации, впору толстую книгу об этом писать. Ну, историки литературы когда-нибудь напишут. Первым председателем правления у нас был известный в Советском Союзе прозаик Василий Смирнов. Затем отделением руководили Павел Лосев, Николай Грибков, Виктор Московкин. В 1964-1981 годах писательской организацией руководил поэт Иван Смирнов, затем её 21 год возглавлял прозаик Юрий Бородкин. Потом у руля организации стоял прозаик Герберт Кемоклидзе. В 2013-2018 годах председателем правления был Евгений Гусев. А в середине июня коллеги доверили бразды правления мне. - И о дне сегодняшнем несколько слов - смыкая связь времен. - Сейчас в нашем отделении 27 писателей. Уровень мастерства, конечно, у всех разный, но все мы сплочены идеей служения русской традиционной литературе. Об Алексее Серове я уже сказал, назову ещё несколько имен. Евгений Чеканов - поэт, переводчик, прозаик, ставший членом писательской организации ещё в 1988 году. Он автор многих книг и публикаций, увидевших свет в Ярославле, Москве, Германии, Венгрии, США, лауреат многих литературных конкурсов. Ещё одно известное имя - Владимир Мартышин, публицист, педагог, лауреат премии губернатора в области образования, кавалер ордена Сергия Радонежского. Широко известен в России и наш коллега Альберт Максимов, историк-исследователь и прозаик. Общий тираж изданных (и разошедшихся!) его книг - около 30 тысяч экземпляров. Каждый из моих коллег заслуживает высоких оценок: ростовец Николай Родионов, рыбинцы Анатолий Смирнов, Елена Ивахненко, Валерий Белозеров, ярославцы Евгений Кузнецов, Николай Гончаров, Альфред Симонов, Тамара Пирогова, краевед из Мышкина Владимир Гречухин, поэт из Пречистого Мамед Халилов. Я уверен, что у нас в организации появится ещё много мастеров слова. Возможность живого общения - Насколько сейчас востребована художественная литература людьми? - Литература - это как недра. Они есть, и всё. Мы пользуемся их богатствами. Литературе, на мой взгляд, не надо ничего никому доказывать, она есть, она живёт. И каждому человеку она необходима - как моральная, нравственная опора. Другое дело, что в информационный век «докопаться» до недр стоит трудов, ведь у людей сегодня очень много соблазнов, искушений. А доказать, что книга людям нужна, легко: посмотрите, какое сейчас засилье сетевых книжных магазинов! Значит, коммерсанты видят, что на этом товаре можно заработать. Это индикатор того, что книга востребована. - Но рубль, как измеритель успеха, не годится для определения значения художественного творения. - Конечно, рыночный показатель не говорит ничего о подлинных достоинствах литературного произведения. Известно много случаев, когда некогда модный писатель, чьи книги издавались многотысячными тиражами, потом был забыт, а на первый план выдвинулись совсем другие фигуры. И мы не будем ни умнее, ни глупее наших предков. Давайте подождём, какие именно произведения пройдут то, что принято называть испытанием временем. - Тиражи важны сейчас? Ведь есть возможность представить рукопись читателям в виртуальном пространстве. - Книга, изданная небольшим тиражом (допустим, в 500 или 1000 экземпляров) доступна читателям, что очень важно. Лично для меня изданная книга - это в первую очередь возможность живого общения с читателями. Такое общение чрезвычайно ценно. Ведь именно читатели побуждают нас создавать качественную литературу, именно им нужно проявление человеческих качеств, так сказать, на бумажном носителе. Не потерять человека - Нынешние молодые люди частенько заявляют, что классика скучна и что их привлекают книги, в которых характер героев не описывается автором, а раскрывается в действии. - Ничего страшного! Пусть читают всё, что их привлекает. Всё дело в том, что человек, взявший в руки книгу, за динамикой сюжета будет затем открывать более глубокие смыслы. Такой читатель обязательно придёт - и придёт самостоятельно, своим неповторимым путём - к высоким образцам русской и мировой литературы. - Кого вы можете назвать своими литературными учителями? - Пушкин и Лермонтов произвели на меня сильное впечатление в юности. Двухтомник Александра Сергеевича был зачитан мною «до дыр». Там был «Евгений Онегин» с акварельными иллюстрациями Кузьмина, «Калмычка» со строчкой «Ты шёлком не сжимаешь ног», Лермонтов с его «Демоном» и иллюстрациями Врубеля (в тонюсенькой книжечке). Однажды в мои молодые годы мэтр литературы, мой старший товарищ, критически отнесся к моим творениям, но сказал: «Это - стихи». Такой отзыв дал мне силы двигаться дальше. - Наша эпоха такая же непростая, как и прежние, в суть которых удивительно глубоко смогли проникнуть классики. Что сейчас важно для писателя, «инженера человеческих душ»? - Я родился в деревне Красная Горка рядом с Норским, под Ярославлем. Эту деревню среди леса на берегу реки Норы выстроили вынужденные переселенцы из Мологи, затопленной Рыбинским искусственным морем. Мои деды и бабки, мать и отец - родом из Мологи, они в 1939 году были отселены под Ярославль. Их жизнь состояла из тяжёлой работы, но они тепло вспоминали свою малую родину. Может быть, ещё и оттого, что это было их детство. Прошлое не терпит сослагательного наклонения. Случилось то, что случилось. У меня есть фраза, которая не даёт мне покоя: «Мои покойники на дне Рыбинского моря крутят винты турбин ГЭС». Много чего мне рассказывали мои родители: и про затопление Мологи, и про Великую Отечественную войну, и про работу в три смены. Были у наших предков и молодость, и любовь, и танцы под гармошку. Отец мой, кстати, неплохо играл на ней до самых последних лет жизни. А мама била чечётку каблуками, как это умели деревенские девчонки. Что важно сейчас? В наше время идёт драматический «поиск человека» в тяжелейшей ситуации, в которой мы все очутились. Поиск решения, как не потерять человека. У всех ли людей, которые задумывались о трагедии распада СССР, о крушении социалистического строя, есть сегодня осознание того, какую страну, какое государство мы потеряли? - Каким вам видится будущее русской литературы? - Будущее - это возвращение. Возвращение к истокам, к тому, что лежит в основе русской литературы. Без понимания того, что «все мы вышли из гоголевской шинели», невозможно делать литературу современную.