Дмитрий Нагиев сыграл главную роль в фильме «Непрощенный»
Фильм только что вышел на экраны. Кино снято по следам реальных событий, случившихся после известной авиакатастрофы над Боденским озером. Фильм рассказывает о трагедии Виталия Калоева, который потерял в авиакатастрофе свою семью — жену, сына и дочь. Виталий Калоев — гражданин России, архитектор и строитель, в 2002 году работал в Испании и дожидался приезда семьи. Узнав об авиакатастрофе, вылетел в Германию и участвовал в поисковой операции. Диспетчер Петер Нильсен никакого наказания за ошибку не получил, а компания Skyguide, где Нильсен продолжал работать, даже не принесла извинений родственникам погибших. В 2004 году Калоев встретился с Нильсеном, показал ему фото семьи и потребовал извинений, но тот ударил его и выбил фотографии, после чего у Калоева, с его слов, наступил провал в памяти. Калоев нанес Нильсену несколько ударов ножом, отчего тот скончался. На следующий день Калоева задержали, а позже приговорили к 8 годам тюрьмы. Он вышел на свободу осенью 2007 года, отсидев меньше половины срока и вернулся на родину в Осетию, где проживает по сей день. Катастрофа над Боденским озером стала основой достаточно беспомощного фильма «Последствия» с Арнольдом Шварценеггером в главной роли, «Непрощенный» — второй фильм на эту тему. Авторами сценария выступили Алексей Гравицкий, Сергей Волков, Мэттью Джейкобс, а режиссером стал Сарик Андреасян. Имя Андреасяна долгое время ассоциировалось с картинами не самого высокого качества, местами откровенно пошловатыми, хотя и окупающимися в прокате. Снятые им ленты «Что творят мужчины — 1, 2», «Тот еще Карлсон» и другие воспринимаются скорее как заигрывание с той самой частью аудитории, для которой кино — всего лишь аттракцион с неизменным попкорном и хохотом над низкопробными шутками. Правда, позже, словно наигравшись в «киноподдавки», Андреасян сделал шаг в сторону артхаусного кино, при этом стараясь второй ногой максимально остаться на территории «зрелища», и снял «Землетрясение» с Константином Лавроненко в главной роли. И вот теперь — «Непрощенный», фильм-реквием, который держится, по сути, на игре одного артиста — Дмитрия Нагиева. Несмотря на то что в картине заняты хорошие актеры, например Вадим Цаплати, играть им особо нечего: львиная доля экранного времени отдана переживаниям главного персонажа. И в этом видится основной прокол сценария. В свое время тот же Дмитрий Нагиев убедительно доказал, что в руках мудрого постановщика он может быть тонким и невероятно интересным артистом: достаточно вспомнить его Иуду из Кириафа в фильме Владимира Бортко «Мастер и Маргарита». Несколько точных штрихов, а какой запоминающийся образ! Но даже самый тонкий артист не может в кадре полтора часа переживать по одному и тому же поводу и молчать при этом на разные лады. Потому что законы кино пока еще никто не отменял. Действие должно развиваться, а если оно идет по кругу (герой снова и снова заходит в комнату детей и перекладывает на их кроватях игрушки и молчит), за этим должна стоять какая-то задача, которую человек у экрана будет способен считывать. Иначе возникает ощущение пробуксовки: «Почему артист молчит? Да, видимо, потому что сказать ему нечего». И тут же складывается ощущение, что сценаристы просто не придумали, чем им заполнить лакуны между событиями жизни реально го персонажа. А режиссер не определился с собственным отношением к этим событиям — является ли его Калоев героем, мстящим по старинному закону гор, или это парень, который ошибся тропой и преступил главную христианскую заповедь «не убий». А когда режиссер не определился, то ему остается действовать, как действует акын: петь о том, что он видит справа и слева по ходу собственного движения. Мы полтора часа наблюдаем за терзаниями молчаливого Нагиева–Калоева, сострадаем ему, когда он с ужасом в глазах мечется по полю в поисках тел собственных детей. Мы сжимаемся в кресле, понимая, что он, требующий от швейцарца извинений, сейчас ударит его ножом. Но при этом совершенно не понимаем, как дальше изменила его эта ситуация и изменила ли вообще? Чувствует ли он удовлетворение или раскаяние? В каких отношениях с Небом персонаж Нагиева, по его же словам, «рассорившийся с Богом», находится через четыре года после трагедии? С какими чувствами приходит он на кладбище, где просит прощения на могиле семьи? И за что он его просит? То ли за то, что сам пролил человеческую кровь? То ли за то, что почти четыре года не появлялся на могиле, поскольку сидел в тюрьме, а ранее приходил ежедневно? Режиссер свою позицию не обозначает никак. Можно было бы предположить, что ставший вдруг непривычно сдержанным Сарик Андреасян решил все ответы оставить на откуп зрителям. Но мне кажется, что все обстоит иначе: несмотря на встречу режиссера и Калоева, их сотрудничество не сложилось (в качестве примера удачного во всех смыслах сотрудничества — программа «Виталий Калоев. Исповедь мстителя» на НТВ, где предельно ясно расставлены все точки над «i»). А если сотрудничество не сложилось (персонаж-то в отличие от американского фильма выведен на экран под своей собственной фамилией, и значит, фантазии тут невозможны), то становятся понятны провалы сценария. И недочеты в игре того же Нагиева. И тут самое время вспомнить ироничные слова героя известной комедии «Упражнения в прекрасном»: «Если не знаешь, что именно играть и как играть, то играй свою роль... странно». Можно даже и за гения сойти. СПРАВКА Авиакатастрофа произошла над Боденским озером в Германии летом 2002 года, когда из‑за ошибки диспетчера швейцарской компании Skyguide Петера Нильсена, управлявшего полетами, столкнулись пассажирский Ту-154 «Башкирских авиалиний» и грузовой «Боинг» компании DHL. Погибли все находившиеся на обоих самолетах — 2 пилота «Боинга», 9 членов экипажа Ту-154 и 60 пассажиров, среди которых было 52 ребенка.
