Кино по субботам #203

Когда-нибудь нас спросят о том, сколько фильмов мы смотрим. А мы и не ответим. По часам выходит — будто ноулайферы. Но не плевать ли нам? Зачем эти переживания, ведь для того и нужен кинематограф: наслаждаться, мечтать, проводить время, подменяя реальность вымыслом. Мы, конечно, такого тебе не рекомендуем — 5 картин вполне достаточно. 1. «Семейка Тененбаум» (The Royal Tenenbaums), США, 2001 Самый добрый режиссер Голливуда Уэс Андерсон каждым своим фильмом устанавливает все новые планки качества — каждый раз выше и выше. Андерсон — режиссер специфический, он заворачивает в милые и трогательные истории острые социальные подтексты и собственные манифесты. И, как истинный постмодернист, никогда не избегает цитирования и отсылок. «Тененбаумы» не исключение. Завидная семья, идеальное воплощение американской мечты: дети — вундеркинды в самых разных областях, родители — счастливая и богатая пара. Каждый их день будто ожившее семейное фото, где все светятся счастьем и любовью. Ровно до развода родителей. Распад семьи и разрушение гармонии как метафора к отправлению детей из гнезда в жестокий мир, где никому до них нет дела. Спустя 22 года семья вновь собирается вместе, чтобы провести с «умирающим» отцом последние недели его жизни. И в неспешных диалогах нам раскроют ту сторону идеальной семьи, о которой говорить не принято. Трагикомедийная чернуха с классическим дрим-поповским видением Андерсона. 2. «Сокровище нации» (National Treasure), США, 2004 В начале двухтысячных успех Индианы не давал покоя киноделам. Десятками штамповались картины, экранизировались игры и посредственная литература, даже отечественные халтурщики пытались выдавить из себя что-то околоприключенческое (вроде богомерзких «Сокровищ О.К.»). Но Кейджу с компанией удалось. Их проект получился ярким, самобытным, с экшеном и манящим ощущением близкой разгадки тайны. И да, тут Шон Бин, человек-спойлер, опровергает свое прозвище и рушит статистику. Одно из любимых развлечений незанятой и малообразованной молодежи — посудачить о быстром богатстве. Способов множество, но пятнадцать лет назад особенной популярностью пользовались мечты о кладах и древних сокровищах. И, говоря о них, мы, конечно, представляем казну тамплиеров — богатейшего рыцарского ордена в истории человечества. По слухам, после всех перипетий судьбы свой приют она нашла в Америке. Но махать лопатой на территории в почти 10 миллионов квадратных километров как-то не с руки. Отцы-основатели Штатов, последние из хранителей тайны, оставили своим потомкам шифры и ключи для поисков: они верили, что ценность вовсе не в золоте и камнях, она в истории и наследии. Их мечту разделил и главный герой «Сокровищ нации». На поиски богатств Кейдж отправляется в места, значимые для американской истории, попутно грабя, шутя, сыпля фактами и байками. 3. «Игра в правду», Россия, 2013 Традиционная русская картина в постоянной рубрике. Мы не можем обойти стороной ленты Шамирова: так они хороши. Его «Игра в правду» вроде и не совсем его (все же Шамиров экранизировал театральную пьесу), но наполнена классическим шамировским юмором и абсурдом. Камерная картина для камерного вечера о вечных ценностях: дружбе, вранье и любви. Чем заняться друзьям с двадцатилетним стажем уютным пятничным вечером? Да ты и сам знаешь — незачем спрашивать. Знают это и герои картины. Они собрались, чтобы выпить, поностальгировать и вспомнить деньки былой славы, когда и трава была зеленее, и Майя, школьная любовь, — красивее. Ровно до тех пор, пока она собственной персоной не появляется на пороге квартиры — ее пригласил один из друзей. Она вклинивается в посиделку, чтобы превратить обычную неторопливую беседу в фарс с игрой в правду, где ставки — 20-летняя дружба и любовь. 4. «Эдди “Орел”» (Eddie the Eagle), США — Великобритания, 2016 Байопики в кинематографе — вещь неоднозначная. Выдающийся российский режиссер Антон Мегердичев, снявший абсолютно документальный исторический фильм «Движение вверх», говорил: «За правдой в кино не идут. Реальность на экране будет блеклой и серой». Но Антон немного напутал в понятиях, не сумел отличить документальную хронику от кино. Случай с «Эдди» же вполне честный. Это картина художественная, приукрашенная, однако и в ней есть правда. По крайней мере о борьбе, мечте и травмах. Зимние Олимпийские игры выглядят как сказочная картинка с новогодней открытки. Яркие и стильные, в окружении белоснежного покрывала или роскоши ледовых дворцов спортсмены бьются не жалея себя за главное карьерное достижение в жизни. Особый вид спорта — прыжки с трамплина — традиционно считаются одной из сложнейших дисциплин и одной из опаснейших. Как минимум для тренировок нужны не только годы, но и горы. Вот и представь, где Великобритания, а где прыжки с трамплина. Юный Эдди Эдвардс, завороженный трансляцией по телевизору, мечтал о карьере прыгуна. 10 лет его прокатывал Национальный олимпийский комитет, но в итоге, сквозь череду травм и неудач, толстячок Эдди на Игры попал, и после него даже переписали регламент. Но он навсегда вошел в историю и Британии (как непревзойденный рекордсмен в своей дисциплине), и Олимпиады. 5. «Гуд-бай, Ленин!» (Good Bye Lenin!), Германия, 2003 Мы редко пишем о немецком кинематографе. Причины достаточно очевидные: слишком уж много омерзительных с точки зрения этики лент снимается там под видом комедий. Но с жанром социальной драмы дела совсем иные. Наша лента о непростом времени для разобщенной в ХХ веке Германии и о сыновьем долге, который нужно платить. В те времена, когда в Восточной Германии господствовал социализм, в тихих и гармоничных семьях царил разлад. Отец и глава семейства наших героев был человеком капиталистического склада ума — ушел за хлебом в Западную Германию и не вернулся. Матери с двумя детьми на руках пришлось остаться в Восточной, в одиночку поднимая и выращивая отпрысков под идеи марксизма. Проходят годы, все больше людей осознает ужас неудавшегося социализма и бежит: кто — бастовать, кто — на запад. Во время одной из акций арестовывают на глазах матери сына, отчего ее здоровье рушится на глазах. Ей нельзя волноваться, и, чтобы сберечь ее от тревог, отпущенный на волю сын забирает ее домой, заботливо восстанавливая в одной квартире привычный матери режим 20-летней давности.