Фото с историей. Как на "Голубом огоньке" дипломату зуб сломали
«Голубой огонек» был, пожалуй, самой популярной передачей советского ТВ. На праздники счастливые обладатели телевизоров собирались у экранов и отмечали Первомай или Новый год вместе с артистами, космонавтами, Героями Социалистического Труда. Туфля Леонтьевой и пиджаки Зайцева Этот кадр сделан на съемках «Голубого огонька» в 1973 году. Главные герои – артисты популярного в то время эстрадного дуэта: Борис Владимиров в роли Авдотьи Никитичны и Вадим Тонков – Вероника Маврикиевна. И рядом с ними конечно же бессменный ведущий «Огоньков» – диктор Игорь Кириллов. – Придумал «Голубой огонек» режиссер документального кино, сценарист Алексей Габрилович в 1962 году, – рассказывает Игорь Леонидович. – Он пришел в музыкальную редакцию и предложил организовать телевизионное кафе, в котором собирались бы и представители рабочего класса, и интеллигенты, и герои, и артисты. Его предложение приняли. Это телекафе поначалу называлось «На голубой огонек». Прилагательное «голубой» тогда употребляли в другом контексте, в данном случае – из-за того, что черно-белые телевизоры транслировали картинку с некоторым голубым оттенком. – Первыми ведущими были актер Олег Анофриев и конферансье Борис Брунов, потом подтянулись и другие знаменитости, – продолжает Игорь Кириллов. – Но со временем так получилось, что стало сложно собирать артистов: у кого-то киносъемки, спектакли, гастроли. Тем более им же нужно каждый раз платить гонорары. И тогда решили ограничиться нашими постоянными, не требующими дополнительного гонорара штатными дикторами, пригласили Анну Николаевну Шилову и меня. Чуть позже ведущими были и другие дикторы. Поначалу снимали в прямом эфире в самой большой шаболовской студии «Б» – общей площадью 600 метров. Потом, когда появилась видеозапись, иногда съемки проходили и на киностудии «Мосфильм». Мы были счастливы, когда в нашем «Огоньке» удавалось создать атмосферу непринужденности. Но я хочу признаться честно, что не каждый эфир был удачным. Когда кто-то опаздывал, кто-то не приезжал, все волновались, поэтому были собранны особенно. Тогда, как ни странно, передача получалась. Бывало, еду с Шаболовки домой на трамвае №14 (а рядом находилась шпульно-катушечная фабрика), и вот со смены входят в салон девчонки. Думаю: «Эх, они не видели такой хороший «Огонек» сейчас!» Но были моменты, когда все было готово к эфиру, все артисты на месте, но программа получалась с ошибками. Видимо, из-за того, что расслаблялись. Вот тогда в трамвае я думал уже по-другому: «Хорошо, что эти девчонки с фабрики не видели нашу передачу». Во время эфиров было немало казусов. Однажды в прямом эфире Валентину Леонтьеву угораздило попасть каблуком-шпилькой в расщелину пола. Как она ни старалась освободить туфлю, у нее ничего не вышло. Пришлось вынуть ногу из обуви и все оставшееся время разгуливать по студии на одном каблуке. Ей повезло, что операторы моментально заметили неладное и стали снимать ее без «ступней». На столах гостей «Огоньков» всегда были бокалы с напитками и фрукты в вазах. Многие, вспоминая те съемки, рассказывают, что вместо продуктов были муляжи из папье-маше и воска. – Да чушь все это, – возмущается в разговоре с «Собеседником» Игорь Кириллов. – У нас работала замечательная бутафор Клавдия Ануфриевна, которая всегда накрывала столы таким образом, что везде были кофе, чай, настоящее печенье, какие-то пирожные, легкое вино – сидр, лимонад, минеральная вода. Все это было натуральное. Но был печальный случай. Однажды во время съемок первомайского «Огонька» Клавдия Ануфриевна заболела. Ее заменили какой-то девочкой с киностудии. Та поставила на столы вместе с настоящими продуктами и восковые муляжи яблок. Она еще их водичкой попрыскала, чтобы свежий вид имели. А за одним из столов сидел работник посольства Индонезии. Видимо, голодненький он был, съел все на столе и принялся за яблоко. Надкусил и сломал зуб. Закричал. Помню, в этот момент я разговаривал на камеру за другим столом с поэтом Львом Ошаниным. Мы, конечно, испугались. Дипломата вывели из студии. Потом на мое имя пришло письмо из посольства Индонезии с требованием оплатить лечение зуба этого господина. Там была сумма, превышающая мою месячную зарплату. Оплатила бухгалтерия телевидения. Рассматривая этот снимок, Игорь Кириллов обращает внимание на свой пиджак: – В те годы по заказу заместителя директора телецентра три пиджака мне сшил Слава Зайцев. Один – белый (я его не носил), серый – мой самый любимый и черный, в котором я на этой фотографии, – для официальных съемок и концертов. Маврикиевна и Штирлиц Какую интермедию на той передаче изображали Авдотья Никитична и Вероника Маврикиевна, Игорь Леонидович уже и не помнит. Но отзывается об этих артистах с особым уважением. В те годы рейтинг популярности можно было измерять по количеству анекдотов, которые придумывали в народе. А таких про знаменитый дуэт этих старух было много. – Папа любил такой анекдот. Маврикиевна в поезде упала с верхней полки. «Как тебя угораздило?» – спрашивает Никитична. «Да мне Штирлиц приснился. Он говорит: «Можно вас на одно мгновение?» А я отвечаю: «Да хоть на семнадцать!» Эх, жаль, что сон не досмотрела...» – смеется сын актера Бориса Владимирова (Авдотьи Никитичны) Михаил Владимиров. У Бориса Владимирова еще в 1958 году был монолог старушки, которая посетила футбольный матч. Вадим Тонков тоже читал монологи в платочке. – Дедушка Вадима Сергеевича – известный архитектор Федор Шехтель, – рассказывает вдова Тонкова Марта Георгиевна. – Его дочь, тетя Тонкова – Екатерина Федоровна, была немного не от мира сего. После революции она, дворянка, так и не смогла принять новую действительность. Рафинированная интеллигентка не всегда воспринимала современные шутки, могла сказать что-то невпопад, иногда по-детски восторгалась. Вот ее образ и взял за основу Вадим Сергеевич для своей Маврикиевны. Крестным отцом дуэта называют Александра Ширвиндта. В его передаче «Терем-теремок» Никитична и Маврикиевна впервые и появились 1 января 1971 года. – Не я придумал им образы, у них эти намеки уже были до меня, – вспоминает Александр Анатольевич. – Просто я им подсказал выступать вместе. Вспомнил, как в нашей кухне коммунальной квартиры постоянно разговаривали моя бабушка и моя нянька Наташа, которая приехала из-под Рязани. Точек соприкосновения ни интеллектуальных, ни смысловых, ни национальных у них не было никогда. Отсюда и родилась идея создать эту вечную некоммуникабельную полемику. Самое потрясающее, что Вадик Тонков и Боря Владимиров были внутренне перевоплощены – косыночка и шляпка, и всё. Никаких сисек, юбок и раскрашенных мужских губ не было. Только намек на образ. Дуэт распался, прожив на сцене около 15 лет. Одни говорят, что это произошло из-за того, что Борис Владимиров все чаще начал выпивать и срывать концерты. Другие – что маски старух надоели артистам, ведь их воспринимали только как Маврикиевну и Никитичну, а хотелось сыграть и драматические роли. – Таких артистов нет и не будет, – уверен Игорь Кириллов. – Впрочем, как и таких «Голубых огоньков». То, что сейчас показывают на Новый год – это уже без души. Вроде смеются, поднимают бокалы, а человека не чувствуется. * * * Материал вышел в издании «Собеседник» №50-2018 под заголовком «Как на "Голубом огоньке" дипломату зуб сломали».
