Рязанский театр драмы поставил неожиданные "Повести Белкина"

Спектакль "Белкин…" состоит из двух повестей цикла, объединенных побегом девушки из отчего дома из-за любви. При этом два действия – по повестям "Станционный смотритель" и "Метель" - сильно разнятся. Не только в том, что "Станционный смотритель" – изначально грустная повесть, к которой подошло бы пушкинское же определение "маленькая трагедия", а "Метель" – романтическое приключение с хэппи-эндом, прообраз будущих мелодрам-сериалов. Концепция режиссера Урсулы Макаровой была направлена на то, чтобы подчеркнуть различие двух актов, и первое действие оказалось сущей трагедией, а второе тяготело к водевилю (даже с обильными танцами). Все потому, что "Станционный смотритель" сделан в трактовке, которая многим зрителям показалась революционной. - "Переписать" Пушкина взял на себя смелость Николай Куликов, драматург XIX века, современник поэта, - рассказала Урсула Макарова журналистам после первого показа спектакля. – Пьеса Куликова "Станционный смотритель" шла в Александринском театре, он писал ее под артиста, у которого был бенефис. Пьесы нет в интернете и открытом доступе, потому о ней никто и не слышал. Урсула Макарова общается с прессой. Фото: Е. Сафронова О Николае Ивановиче Куликове известно гораздо меньше, чем о Пушкине. Русский актёр и драматург, родился в 1815 году, умер в 1891-м, жил в Петербурге, был режиссёром Александринского театра, где служили актрисами его сестры. Перевёл и переделал для театра под своим именем и под псевдонимом Н. Крестовский свыше пятидесяти пьес. В их числе значится "Станционный смотритель" – "драма в 3 действиях, переделанная из повести А. С. Пушкина". Сотрудники литературной части театра обнаружили пьесу Куликова в Российской государственной библиотеке искусств в Москве в каталоге дореволюционных рукописей и изданий. Искали не конкретно эту пьесу, а хорошие старинные инсценировки "Повестей Белкина", зная, что произведения Пушкина были популярны на театральных подмостках в середине XIX столетия. Старший научный сотрудник Пушкинского дома Сергей Денисенко в монографии "Пушкинские тексты на театральной сцене" подсчитал, что в том веке было осуществлено около 140 драматических и музыкальных инсценировок произведений великого поэта. Правда, треть из них до сцены так и не дошла по цензурным соображениям. И немногие увидели свет при жизни самого поэта. Исследователь утверждает, что Александр Сергеевич писал свои драмы не столько для театра, сколько для чтения по ролям - излюбленной забавы культурной публики. А вот с 1840-х годов пушкинские постановки начинают идти одна за другой. Станционный смотритель Самсон Вырин и ротмистр Минский. Фото: Рязанский театр драмы. Между прочим, одна из ранних постановок Пушкина совершена в Рязанском театре в год смерти "солнца русской поэзии" – 1837. Это был "Керим Гирей – крымский хан" на основе поэмы "Бахчисарайский фонтан" с сохранением многих пушкинских стихов. Пьеса "Станционный смотритель" – брошюра, вышедшая в Санкт-Петербурге микроскопическим тиражом, о чем свидетельствует отсутствие выходных данных. Ориентировочно это 1858 год. Некоторые куликовские пьесы пробыли в репертуаре Александринки долго – "Осенний вечер в деревне", "Скандал в благородном семействе", "Без собаки быть бы драке", "Цыгане" - интересно, тоже пушкинские?.. "Станционный смотритель" в этот круг не входит. Почему – теперь можно только предполагать. Не понравилась публике? Или, как многие бенефисы, была показана два раза и сошла со сцены?.. Сцена из спектакля "Белкин...", часть "Станционный сморитель". Фото: Е. Сафронова В пьесе несколько мелких отличий от повести Белкина и одно крупное. "Малолюдная" пушкинская повесть наполняется дополнительными персонажами. На станции, помимо Ивана Петровича Белкина (народный артист РФ Сергей Леонтьев), толпятся подвыпивший купец (Роман Пастухов), сварливая помещица Акулина Терентьевна Лепешкина (Наталья Моргуненко) со свитой из трех человек – и все наперебой требуют лошадей. Самый молчаливый и сдержанный среди них – Белкин, который здесь не действующее лицо, а наблюдатель. История развивается помимо него – впрочем, как и у Пушкина. В этой суматохе станционный смотритель Самсон Вырин (почетный работник культуры и искусства Рязанской области Юрий Борисов) не замечает, что больной проезжий гусарский ротмистр Минский (Роман Горбачев) на деле здоровехонек и обхаживает его любимую дочь Дуню (Полина Бабаева), уговаривая уехать с ним в Петербург. Дуня сопротивляется, так как искренне любит и жалеет отца, но ее отпор все слабеет, и она покидает станцию сознательно втайне от Вырина (а не на его глазах едет "прокатиться до церкви с его благородием", как в повести). Соблазнить Дуню Минскому помогает лекарь Карл Иваныч. Фото: Е. Сафронова По ходу пьесы различия с первоисточником нарастают точно снежный ком. В столице Дуня быстро становится настоящей стервой, мстящей капризами и расточительством любовнику за то, что не обвенчался с ней. Минский не хочет брака: отец лишит наследства, если он не женится на девушке не своего круга, и ему не нужна такая вздорная супруга. День, когда станционный смотритель заявляется в петербургские покои Минского – это рождение Авдотьи Самсоновны, шумный праздник с обилием гостей. Старика из богатого дома выставляет не только ротмистр, но и Дуня, стесняющаяся перед высшим светом непрезентабельного папаши. Деньги Минский сует Вырину прямо при гостях. Это дает смотрителю повод произнести гневную филиппику о том, что он не продавал своей дочери, поразиться предательством ее и ротмистра и бросить подачку на пол. При этом старик выдает Дуне правду, подслушанную от слуг – что сожитель не женится на ней, ибо сговорен отцом-генералом с другой. Дуня в Петербурге. Фото: Рязанский театр драмы. Финал театральной версии полностью сочинен Куликовым. Опозоренная Дуня возвращается домой, да только старый смотритель не узнает ее, ибо безнадежно помешался, и все время просит позвать Дуню. Как дочь и снова едущий через станцию Белкин ни убеждают Вырина, что перед ним Дуня, он не верит и не принимает ее. Действие заканчивается в слезах, безумии и полумраке при свечах. - Переделанный финал обусловлен тем, что Куликов писал пьесу для бенефицианта, он хотел как можно больше вывести его на площадку, чтобы станционный смотритель не умирал, - считает Урсула Макарова. – Автор наказывает дочь, предавшую отца, через безумную старость станционного смотрителя. Это было сделано для тогдашнего театра. Но это свойственно и современному театру – чтобы "работал" финал, чтобы мы видели судьбу артиста, вместо того, чтобы о нем говорить. Беспросветный финал. Фото: Е. Сафронова Впечатление от вариации на тему "Станционного смотрителя" двойственное. С одной стороны, пьеса намного зрелищнее повести и на сцене смотрится выигрышнее. С другой, все ее ходы слишком уж ходульны, а акценты расставлены воистину театрально. Пьеса оперирует шаблонами: коварный соблазнитель, неверная дочь, искус красивой жизни, ожесточение сердец, пустой и насмешливый великосветский круг, громкий протест маленького человека против несправедливости судьбы, поворот колеса Фортуны, кара за предательство. По ним, как по рельсам, катится действие. Кстати, сообразно этим шаблонам актеры себя и ведут. За игрой каждого как будто проглядывает "амплуа" позапрошлого века – трагик, инженю, повеса и т.д. Этому способствует аутентичный язык и костюмы в духе того времени. В туалетах и декорациях спектакль достаточно консервативен. Танец из спектакля "Белкин...", часть "Метель". Фото:. Е. Сафронова Тогда как повесть Пушкина каждым сюжетным поворотом опровергает стереотипы: Дуня любит Минского, а не его положение, Вырин кротко принимает случившееся и лишь жалеет непутевую дочь ("Много их в Петербурге, молоденьких дур, сегодня в атласе да бархате, а завтра, поглядишь, метут улицу вместе с голью кабацкою"). Но ведь гений Пушкина в том и состоит, что история Дуни разыгрывается по другим нотам. Она становится женой Минского, рожает детишек и в качестве знатной дамы приезжает навестить отца – чистосердечно горюет, что опоздала, долго лежит на могиле старика… и отбывает обратно в сытую и счастливую жизнь, а не мается подле безумного!.. Поэт не захотел нравоучительного финала, который Куликов бестрепетно придал его произведению. Впрочем, на правах эксперимента эта пьеса, безусловно, имеет право на существование, а постановка Рязанского театра драмы хороша тем, что расширяет для зрителей культурный контекст Пушкина. Видимо, чтобы не эпатировать публику, во втором действии пьесы объясняется, что есть и другая версия истории станционного смотрителя. Второе действие – это "Метель", сохранившая все очертания пушкинской повести. Зато здесь режиссер вволю поиграла с ролью героя-рассказчика. "Сказитель" Иван Петрович Белкин. Основным сказителем в театральной "Метели" является Иван Петрович Белкин. Он вроде бы даже не рассказчик, а демиург, чьему слову подчиняется действие. Белкина долгим зимним вечером дамское общество просит рассказать занимательную историю. Он заводит рассказ о гробовщике, позвавшем на новоселье мертвецов, но на словах, нарочно произнесенных замогильным голосом: "Луна сквозь окна освещала их желтые и синие лица, ввалившиеся рты, мутные, полузакрытые глаза и высунувшиеся носы..." – впечатлительные дамы пугаются и требуют чего-нибудь другого. Тогда Белкин выбирает историю о молодой помещице Марье Гавриловне (Полина Бабаева) и ее странном замужестве, и ведет ее издалека, от безмятежного отрочества девушки под крылом заботливых родителей Гаврилы Гавриловича (заслуженный артист РФ Олег Пичурин) и Прасковьи Петровны (заслуженная артистка РФ Татьяна Петрова). В кругу этой большой любящей семьи за вечерним чаем все наперебой рассказывают друг другу анекдот про барышню-крестьянку Лизу Муромскую и драму о станционном смотрителе, который сошел с ума из-за побега дочери. А гость-граф (Юрий Борисов) вскользь замечает, что слышал эту историю иначе. Так восстанавливается литературная справедливость. Семейное чаепитие. Фото: Е. Сафронова Белкин меж тем продолжает вершить действо. В момент, когда Марья Гавриловна бежит на тайное венчание через метельный сад (вьюгу на сцене изобразили выразительным мельтешением света), в углу "сада" сидит за чайным столом Белкин и что-то пишет в тетрадь. Нетрудно вообразить, что именно его воля заставляет Владимира (Егор Чудинов) сбиться с пути и попасть в хоровод колядующих ряженых, после чего он так и не добирается до заветной церкви. Убитый нарушенным обещанием возлюбленной Владимир больше никогда не встречается с ней. Горе он "запивает" на офицерской пирушке. Здесь приятель, Дравин, отставной корнет (Роман Пастухов) передает ему "армейскую байку" про чудака, который во время дуэли ел черешни. Таким образом, все "Повести Белкина" звучат в спектакле из уст его участников. А финал с обретением "супругами" Марьей Гавриловной и Владимиром Бурминым (Валерий Рыжков) друг друга не рассказан, а показан. Все, кто на сцене, подвластны Рассказчику. Фото: Е. Сафронова - Историю всегда интереснее смотреть с разных точек зрения. Если что-то произойдет, неважно, премьера или перевернутая маршрутка, все очевидцы расскажут чуть-чуть по-разному, со своего угла зрения. И мне кажется, это правильно и жизненно - когда все и каждый за себя рассказывают историю в целом, - поясняет свою концепцию Урсула Макарова. История постановок Пушкина на рязанской сцене весьма давняя. Как мы уже знаем, она началась почти 200 лет назад. В ХХ веке пушкинских спектаклей было несколько. В 1941 году режиссёр В. Линдберг поставил "Бориса Годунова" с заслуженным артистом РСФСР Николаем Кучинским в главной роли. В 1989 году режиссёр Т.Томашевская инсценировала "Сказку о царе Салтане". А в постановке главного режиссера театра Жанны Виноградовой "Пиковая дама" 1998 года был занят и сегодняшний "Белкин" - Сергей Леонтьев (в роли графа Сен-Жермена). Также в творческой биографии народного артиста было много чтецких программ по стихам Пушкина. Сергей Леонтьев сразу после спектакля. Леонтьев в роли Белкина "многослоен". В первую очередь он, конечно же, Иван Петрович, собирающий и записывающий любопытные истории, которых много видел за свою долгую жизнь. Но бакенбарды и крылатка недвусмысленно намекают, что за образом Белкина скрывается не кто иной, как Пушкин (что естественно). Однако Пушкин в массовом представлении навсегда остался молодым человеком, а Сергей Михайлович в этом году отметит свое 80-летие, и седины Белкина – то ли грим, то ли собственная шевелюра артиста. Это непривычный Пушкин, фантазийный образ. Вспоминается, что поэт и бард Александр Городницкий говорил в стихах: "Все мне снится поседевший Пушкин, пишущий историю Петра", - примерно таким и предстал публике Пушкин-Белкин. Что ж, театр драмы сказал новое слово в сценическом прочтении Пушкина. Теперь дело за зрителем. Верится, что он воспримет спектакль хорошо – ведь в его основе главный пушкинский посыл: "Чувства добрые я лирой пробуждал".