Коллективный сеанс психотерапии: Как у нас прошел документальный спектакль про послевоенный Калининград

Переговоры о показе спектакля во Фридланских воротах начались почти полгода назад, однако за несколько дней до премьеры директор музея Андрей Ярцев расторгнул договор. Объяснил ситуацию он якобы нарушенными договоренностями и тем, что в спектакле присутствуют цитаты из книги Микаэля Вика «Закат Кенигсберга» (которая тоже про послевоенные события, но с точки зрения лишь немецкого парня). Хотя никакая фактура из этого произведения в «Кантграде» на самом деле не использовалась, организаторы не стали спорить, а принялись спешно искать новую площадку. И надо сказать, что их выбор, возможно, придал спектаклю даже большую достоверность. «Кантград» показали в арт-пространстве «Дом культуры», в зале с кирпичными стенами, огромными окнами и бочками под потолком. «Мы не ожидали, что столкнемся со столькими трудностями и вызовем нездоровый ажиотаж, — перед началом спектакля сказала режиссер Анастасия Патлай. — Но спасибо, что нам отказали всего за два дня, а не за неделю, а то могли бы не доехать». Перед началом зрители долго рассаживаются, потому что смена локации потребовала и смены сценического пространства: лаконичные декорации — три немецких стула, один детский и полочка со скульптурой — разместились в центре зала, вокруг них сели зрители — кто на стульях, кто на подушках. Из спецэффектов — всего пять прожекторов, несколько видов звуков, поэтому акцент закономерно сделан на четырех актерах и их диалогах. Большая часть показанного основана на интервью, которые калининградские историки записывали с первыми русскими, пришедшими «осваивать» завоеванный Кенигсберг, и с немцами, которые какое-то время после окончания Второй Мировой продолжали тут жить. В «главных ролях» приехавшая в Калининград по распределению вместе с мужем-военнослужащим Екатерина Коркина; спятивший немецкий старик, считающий себя Кантом; его дочь Эмма Кляйн с двумя детьми, и офицер Красной армии, влюбившийся в нее. Русская героиня ужасается тому, что ей предстоит жить в разбомбленном городе, вдали от дома, под одной крышей с врагами. Побежденные немцы по понятным причинам находятся в еще более уязвимом положении: их все ненавидят, грабят, отбирают последнее, позволяют умирать от голода. Вынужденные жить в одном городе представители двух враждующих сторон, убивавшие друг друга миллионами, кажется, должны ненавидеть друг друга до конца времен. Но через преодоление и испытания, в конце концов, в каждом из героев проявляется гуманизм и любовь. Екатерина Коркина, не выдержав зрелища немецких детей, подбирающих остатки еды из собачьих мисок, обращается к советскому руководству и просит им помочь, за что получает 5 лет в трудовых лагерях. Офицер Красной армии влюбляется в Эмму Кляйн, которую вот-вот должны депортировать, и с риском для себя подделывает ее документы, чтобы она смогла остаться в Калининграде. Сумасшедший старик-Кант, который по ходу пьесы рассказывает о своей жизни, безумные истории и учит соседку закутываться в одеяло как в кокон, в конце спектакля всё чаще упоминает трактат «К вечному миру», а в финале и вовсе кристаллизует замысел спектакля предложением: «После войны врагам приходится греться у одной печки». После окончания спектакля в зале, несмотря на 11 часов вечера, на обсуждение-дискуссию остается больше половины зрителей. Режиссер Анастасия Патлай признается, что их команда мечтала показать спектакль в Калининграде и даже пыталась это сделать три года назад, но «не было отклика от вашего Драмтеатра». «Эта история хоть и локальная, но на самом деле глобальная. И неважно, что москвичи не знают улицу Киевскую, которая у нас упоминается, — объясняет реакцию столичного зрителя на спектакль Анастасия Патлай. — Это общечеловеческая история: как люди примиряются через преодоление и любовь». Александр Топурия, сыгравший Канта, как и остальные актеры, признался в том, какой большой ответственностью для них стал показ «Кантграда» в Калининграде. «Было очень страшно. Идёшь по городу и вздрагиваешь: то, о чем мы говорим в спектакле, — оно же всё здесь. Вот он Кнайпхоф, а улица Киевская в той стороне. Призраки прошлого здесь по-прежнему чувствуются. В вашем городе есть ощущение двойственности». Наравне с актерами своими впечатлениями делились калининградцы. Как выяснилось, даже в этом небольшом зале было несколько человек, в семьях которых тоже есть российская-немецкая история любви. Другие вспоминали о немецких яблоках; своих личных встречах с немцами, приезжавшими после падения СССР и искавшими свои старые дома. Всё происходящее стало похоже на, как метко выразился один из журналистов, коллективный сеанс психотерапии, главная задача которого за 70 лет почти не изменилась — как прийти к миру через сострадание, гуманизм и любовь.