«Жизнь – интересная штука! Но только в театре её можно прожить тысячи раз», — Анатолий Чухнов

Спектакль «Остров сокровищ»«Жизнь – интересная штука! Но только в театре её можно прожить тысячи раз», — Анатолий ЧухновАнатолий Чухнов – актёр, без которого невозможно представить Нижегородский ТЮЗ. 40 лет назад он пришёл на его сцену и не расставался с ней ни на миг. Диапазон его ролей впечатляет – от героев-любовников, по которым украдкой вздыхали поклонницы, и персонажей русской классики до Волка в «Красной Шапочке» и Карабаса-Барабаса. Сегодня, в свои 70 лет, утром он смешит зрителей «Алисы в Стране чудес», играя там сразу трёх персонажей – птицу ДоДо, Лягушонка и Садовника, днём преподаёт в театральном училище, а вечером превращается в Амилькара или князя Тугоуховского.Дитя мезальянса Сын крестьянина и столбовой дворянки, он хранит фото деда – помещика, награждённого четырьмя Георгиевскими крестами, которого расстреляли на глазах двухлетней внучки. Родители его познакомились в войну, которая стирает любые сословия. Но им и не снилось, что их сын будет актёром. «Никаких разговоров о театре у нас не было. Но мама рассказывала, что вечером читала мне «Дядю Стёпу», а утром в трамвае я его цитировал от начала до конца. Я мог рассказывать без перерыва «Федорино горе» Чуковского, пушкинскую «Сказку о царе Салтане» – пока не останавливали», – вспоминает Анатолий Борисович. В итоге в школе он постоянно выступал: пел песни, разыгрывал сценки, рисовал, а в 10 лет попросил родителей купить баян и отправился в музыкальную школу, которую успешно окончил, заодно научившись играть на гитаре, которую освоил сам, пока лежал в гипсе со сломанной ногой. Пять лет он овладевал боксом, одновременно занимался в драматическом кружке, а в 10-м классе пошёл учиться в лётное училище. Но как только начались прыжки, мама встала у двери и сказала: «Не пущу!» Лётные навыки Анатолий Борисович вспоминает и сегодня: «Как-то мы летели на гастроли, я попросил пилота позволить мне сесть за штурвал. Мне разрешили – и я час вёл самолёт!»Ночные небожители После школы он отдал документы в научно-технический институт, через два дня забрал и отнёс в мед, потом – в авиационный техникум. А потом отправился в театральное училище! – Там были очень удивлены и сказали: отслужите в армии, а потом приходите. И я пошёл в армию. Там впервые узнал, что такое военное косноязычие, узнал военную сермяжную правду. Я служил в Хабаровске, в радиовойсках. Даже пообщаться было не с кем. В итоге укладывал взвод и до трёх ночи смотрел по ТВ спектакли. А в увольнении ходил в театр. Актёры для меня были небожителями, которые даже разговаривают по-другому. Я купил проигрыватель и слушал спектакли на пластинках – старых мастеров, поэтов. Когда вернулся, сразу пошёл в театральное училище. Эта профессия была для меня космосом – сказочным и интересным. Это сегодня студенты идут в актёры, чтобы потом сниматься в кино. Нас влекло что-то необъяснимое свыше. Я с первого курса играл в театре, за четыре года учёбы сыграл 28 ролей в Новосибирском ТЮЗе.– Как же вы попали в Горький? – Как-то был в отпуске, поехал в Москву: там и летом показывали спектакли. В театре Станиславского увидел афишу гастролей Горьковского ТЮЗа. Пробрался на репетицию Бориса Наравцевича и понял, что это моё – не выдержал и захлопал! «Кто? Что? Где?» – взвился он. Я сказал, что сам из Новосибирска, зашёл посмотреть и влюбился в ваш театр. Хочу у вас работать. Услышал в ответ: пришлите осенью фото и документы. Это я ещё про жену и детей ему ничего не сказал! И я приехал в ТЮЗ. В первый же день на репетиции он объяснил мне роль, мы начали делать сцену, и слышу – дикая тишина. У меня страх пошёл. Он не дал мне доиграть, говорит: «Стоп!» И дальше: «Наш актёр!» А потом в газете написали, что в маленьком эпизоде я заявил о себе. Так всё и началось. 90 любимых ролей – А вам интереснее играть во взрослых или детских спектаклях? – В любых! Для меня нет разделения. Везде судьба. Например, «История Мальчиша-Кибальчиша», где я играл Плохиша! Я и по сей день не дроблю роли, и студентов этому учу. Это новые краски, новые понятия. – Какие же стали самыми яркими? – Фролов в «Прощание в июне». Я тогда разводился с женой, были гастроли в Риге, я зашёл в салон Лаймы Вайкуле, и меня идеально подстригли. Красив был, прощался на сцене и чувствовал, что прощался с женой. Всё это вместе породило роль, которую восторженно хвалили в прибалтийских газетах, где описали каждый мой взгляд… В спектаклях по Шекспиру было интересно работать – чувствовать людей, их правду – иную, не такую, как у нас. Интересно было работать Правдина в «Недоросле» – я в нём нашёл совершенно необычного человека. А как увлекательно было делать радиоспектакли или телеспектакли с Михаилом Марашом на Горьковском телевидении. Мы делали фильмы про Каширина, про детство Горького. На сегодня у меня 90 ролей, и все их я люблю!– Почему вдруг вы решили пойти преподавать в театральное училище? – Не знаю. Вот чувствую, что надо. Мне всегда говорили, что на репетициях я классно подсказываю. Часто на спектаклях я был вторым режиссёром. Как-то пришлось самому за 10 дней поставить сказку. – А зачем вам понадобилось высшее образование? Да ещё в 50 лет? – Время было такое, в стране неразбериха: 90-е годы, в театрах чёрт-те что творилось. Нужна была профессия, и я учился на менеджера производства. Но практики-то всё рано не было! Так что директором мне даже в кафе и забегаловке было не стать. Но я не жалею – учиться мне было очень интересно: психология, бухгалтерия. Жизнь – интересная штука! Но только в театре её можно прожить тысячи раз.Игра в кайф – Меня увлекает любая, даже маленькая роль. В «Красной Шапочке» мне интересно было сделать не Волка, а человека в волке. Мне хотелось понять, что с ним происходит. «Сны Евгении» – самая моя лучшая роль – Николая. Я помню, как писали и говорили, что мой шофёр – лицо эпохи. Каждая роль в моей практике не проходная. Каждый образ мне дорог. Возьмите «Кабалу святош» – роль слуги. Я помню, как Табаков её играл. А я нашёл в ней что-то другое. Или Чредниченко в Шукшине. Как я чувствовал эту роль! В «Тайне Нельской башни» сыграл старика – любовника королевы. Это очень интересно – сыграть судьбу того, кто любит всю жизнь, несмотря на такое с собой обхождение. Сколько же любовников и негодяев я сыграл! Вот Амилькар, его ставили два режиссёра – Симакин и Шрайман. Каждый видел в нём своё. Несмотря на это, вдруг мне стало всё понятно и легко. Каждый взгляд, каждая мизансцена. Это редко так бывает, когда понимаешь всё о себе и о партнёре. Часто даже знаменитые актёры просто молотят текст, а истории и судьбы нет. – Что вам, заслуженному артисту России, корифею ТЮЗа, дают детские спектакли? Не все готовы в 70 лет играть чудиков и лягушат? – Да это кайф! Сам материал интересен. Каждый спектакль коллеги меня спрашивают: опять чудить будем? В таких ролях нет точной картины, я могу быть непредсказуемым. Я и сам не знаю, что будет дальше с моим лягушонком. Мне самому интересно!