Театр 18+. Если зритель готов к разговору по-взрослому

Ростовские театры не попадали на "Золотую маску" последние восемь лет. В этом году сразу два спектакля Театра 18+ представлены в пяти номинациях национальной театральной премии. Один из них — "Волшебная страна" — невыездной. И чтобы просмотреть его, золотомасочное жюри специально приехало в Ростов на один день. Невыездная "Волшебная страна" Попасть на этот показ и даже стать его героем мог любой прогуливающийся по старым улочкам вниз к Дону. Главное действующее лицо — сам город, точнее — тот Ростов, которого уже нет. Он живет теперь в воспоминаниях культовых художников, поэтов, музыкантов 1980-х годов, членов товарищества "Искусство или смерть". Истории о сильно пьющей и столь же талантливой ростовской богеме сохранились благодаря книге Максима Белозора. Она и стала литературной основой постановки Всеволода Лисовского — тоже члена этой арт-группы, идеолога Театра.doc и "Трансформатора.doc", и Сергея Сапожникова — фотографа, художника, чьи работы сейчас находятся в собрании Третьяковки. Театральное действие разворачивается во дворах и закоулках среди гаражей, жилых и заброшенных домов, сохнущего на весеннем солнце белья, бегающих бездомных собак и цыганских детей. Грань между театром и реальной жизнью стирается, и уже трудно разобрать, что срежиссировано, а что нет. Говорят, что группу зрителей незаметно сопровождает охрана, потому что "бывало всякое". То сумасшедший грозится выкинуть с верхнего этажа актрису, то бабушки гоняют актеров с крыльца своего дома и срывают плакаты, однажды пьяный прохожий поразил зрителей своим рэпом. "Волшебная страна" корнями приросла к этому городу, как и сам Театр 18+. Химия Ростова Первый независимый театр современной драматургии "18+" шесть лет назад расположился в здании бывшей макаронной фабрики в арт-центре Makaronka по адресу: 18-я Линия, 8. Это была инициатива двух ростовчан — режиссера Ольги Калашниковой и бизнесмена Евгения Самойлова. Последний к тому времени уже открыл в Ростове галерею современного искусства 16thLine, которая вышла на арт-рынки Лондона, Парижа, Вены. "Доля сумасшествия есть, конечно. И многие меня спрашивают: "А зачем? Ведь денег же это не приносит?" Но мне это нравится, я получаю от этого удовлетворение и планирую поддерживать дальше", — рассказывает Евгений. Идея альтернативного театра зацепила Самойлова после просмотра спектакля "Кастинг" в московском Театре.doc. Он был поставлен по пьесе, которую написал драматург, режиссер Герман Греков при участии лауреата национальной премии "Золотая маска" и наград Эдинбургского фестиваля Юрия Муравицкого. Оба — выпускники Воронежского института искусств. Теперь Муравицкий — худрук Театра 18+, а Греков — главный режиссер. Герман, переехавший в Ростов, считает, что Театр 18+ возможен только здесь. "Все приезжают и говорят, что у нас легко дышится, какие-то другие химические реакции происходят в голове, поэтому, начиная от нашего учредителя, заканчивая воздухом, здесь все другое. Дух места, гений места ты не перенесешь, он именно ростовский, мы это подчеркиваем, мы на этом настаиваем. Определенная реакция происходит у человека на этот город, как-то всех сразу начинает по-хорошему "колбасить", — отмечает он. "Как змея, сбрасываем кожу" Чтобы избежать "культурной вторичности", театр каждый новый сезон "как змея, сбрасывает кожу", говорит Муравицкий. "Мы действительно каждый раз пытаемся создавать какую-то новую энергию, работать с контекстом, а не делать кальку с каких-то европейских спектаклей. Без этого постоянного обновления начнется стагнация и как следствие — смерть театра", — считает он. Главное достижение, по оценке худрука, — удалось создать место, которое притягивает интересных людей даже из других городов. Это началось с первого спектакля — документального треш-мюзикла "Папа", в котором участвовали все местные андеграундные силы. Теперь в репертуаре театра есть свежие эксперименты столичных режиссеров — треш-шапито "Исповедь мазохиста" Талгата Баталова, хоррор "Грязнуля" Сергея Чехова и другие. Говорят, что Баталов так полюбил Ростов, что даже купил себе здесь квартиру. Сейчас Театр 18+ от эстетики треша и китча поворачивает в сторону музыкальности и минимализма. Уже вышла эпическая техномистерия "Нурофеновая эскадрилья" Виктории Нарахса, социально-документальная Abuse Opera совместно со стрит-арт-проектом "Театр.На вынос", готовится треш-опера с лидером группы "Церковь детства", ростовским поэтом Денисом Третьяковым. Летом "18+" продолжит выходы в город, впервые проведет фестиваль проектов в жанре сайт-специфик и поставит спектакль в пассажирском терминале ростовского аэропорта Платов. Что о чем За текстовую основу "Нурофеновой эскадрильи" взята одноименная пьеса-антиутопия в стихах Екатерины Троепольской и Андрея Родионова — едва ли не единственных драматургов в России, пишущих пьесы в стихах. Стилистика текста отсылает к советским производственным драмам 1960-х годов. Как поясняют авторы, сюжет разворачивается на фоне "православной термоядерной войны", когда в бригаде изобретателей и экспертов по вопросам выращивания военных биосамолетов появляется юная ударница-технолог Екатерина Мотылькова. Сценическое воплощение — сочетание техноэстетики с жанром мистерии, соединение пластических и вокальных практик. Abuse Opera — это социально-документальная опера, в основу которой вошли свидетельства людей, столкнувшихся с сексуальным, физическим и психологическим насилием. Ее уже представили на фестивале "Форма-2018". Ростовская премьера состоится в сентябре этого года. Авторы оперы — Алексей Ершов и Максим Карнаухов, основали стрит-арт-проект "Театр.На вынос", задача которого — сократить дистанцию между незнакомыми людьми, особенно заметную в большом городе, и перераскрыть знакомое городское пространство. Пьесу Грекова "Ханана" ставили в России, Литве и Латвии, причем латвийская версия уже была показана на "Золотой маске" в 2011 году. Герои пьесы — немолодая женщина Наташа, ее младший сын Саша — психопат, деревенский дурачок, и забитый, запуганный сыном муж Наташи Борис. Однажды привычный жизненный уклад этой семьи нарушает появление неожиданного для всех, кроме самой Наташи, гостя. "Ханана" — это такая кличка семейства. Там очень мощная палитра русской экзистенции, мы изучаем состояние падшего, маргинального человека в его крайних проявлениях... И глядя на это, мы проходим через отрицание к полному приятию. Но без встряски это невозможно", — уточнил Греков. У этой постановки сразу четыре номинации на премии "Золотая маска". "Мы сюда не на работу ходим" Театр 18+ предлагает не только необычные спектакли, но новую модель управления культурной институцией. Юрий Муравицкий руководит им дистанционно, чаще находясь в Москве. В театре нет постоянной актерской труппы, в штате только актриса Светлана Башкирова, приехавшая из Нижнего Тагила, остальных при необходимости приглашают на постановки из местных гостеатров. Здесь нет и строгих функциональных ограничений — звукорежиссер играет в постановках, а художник по свету недавно выступил с режиссерским дебютом. На первый взгляд даже трудно представить, как все это может успешно работать. Но Муравицкий в такой организации процесса видит только плюсы. "Все просто. Если театр способен работать без моего постоянного влезания в процесс, значит, это жизнеспособный организм. Я не буду сейчас приводить примеры, но мы знаем много случаев, когда все держится на одном человеке. Эта вертикаль стала у нас настолько традиционной, что воспринимается необходимой, но я считаю, что это нерабочая схема. К тому же когда ты не находишься постоянно в Ростове, то видишь все со стороны, это дает панорамный, свежий взгляд на происходящее", — объясняет он. Команда театра вместе красит стены, шлифует полы, ходит на местный рынок за реквизитом. Летом, когда нет сезона, готовят. "Есть вместе — это самое домашнее, что может быть. Мы тут как семья, мы не на работу ходим. И если я несу еду, то обязательно несу еще для кого-то, и так приносит каждый. Вот закончились у меня деньги, кто-то принес мне из дома кашу и фасоль. Что еще может быть ближе?" — улыбается Светлана Башкирова. "Ту вешалку мы давно похоронили" Театр 18+ — это не спектакли для взрослых, это разговор по-взрослому, подчеркивает Герман Греков. И чтобы подготовить зрителя к этому разговору, они проводят большую работу: актерские и даже зрительские читки пьес, лабораторию сторителлинга, интенсивы для драматургов, фестивали. Греков просит не поддаваться "магии названия" и приводить к ним детей, потому что с ними тоже надо разговаривать по-взрослому, и для этого в репертуаре театра есть несколько спектаклей "18 минус". "Современный театр — это давно уже не схема "зритель — буфет — театр", он не начинается с вешалки, эту вешалку мы уже давно похоронили. Театр — это не про хлеб и зрелища, а про коммуникации и отношения. Он не начинается и не заканчивается, театр происходит в голове, а потом человек приходит к нам для того, чтобы довести это ощущение от головы к сердцу. А мы те самые проводники, для этого и существуем", — поясняет главный режиссер театра. "Смысл нашей независимости в том, что мы показываем альтернативный взгляд на вещи, он отличается от общепринятого, с которым все согласились. Потому что как только все приходят к какому-то однозначному утверждению, это странно и подозрительно. И если ты готов к такому разговору по-взрослому, то приходи к нам", — приглашает Греков. Марина Шеина