«Поминальная молитва»: чего ждать от новой постановки Театра на Покровке

Поклонники Театра на Покровке встретились с персонажами пьесы Григория Горина «Поминальная молитва» в сценической версии режиссера Геннадия Шапошникова. В основе пьесы лежит повесть Шолом-Алейхема «Тевье-молочник», а также другие произведения известного писателя-гуманиста. Горин, напомним, писал для «Ленкома», а постановка Шапошникова — совершенно иная. Деревенский мир Анатовки обозначен тут весьма условно — большими черно-белыми картинами, чем-то напоминающими произведения Шагала: покосившиеся домики, странноватый, парящий над «поехавшими» нарисованными крышами персонаж, да старая скрипучая телега, угодившая своим колесом во вращающееся колесо нашей жизни (сценография художника Владимира Боера, костюмы Марии Козловой) – символ того, что хотя наша жизнь – это ямки да ухабы на дороге, но ехать-то надо! Минимализм декораций весьма успешно работает на основную идею спектакля: зрителям кажется, что герои заглянули на Покровку не откуда-то из прошлого, а с окрестных улиц — герои выглядят ярко, мощно и абсолютно современно. В хороводе лиц, судеб, историй каждый способен разглядеть отражение самого себя. Спектакль Шапошникова — о том процессе, свидетелем которого мы стали в недавнем прошлом, когда нас, людей разных национальностей, разной веры, десятилетиями живших в добрососедстве на одной земле, какая-то неведомая сила вдруг разметала, разделила на своих и чужих. Причем раскол этот прошел не только внешне, но и, увы, внутренне. Вот и крохотный мирок Анатовки сотрясают шекспировские страсти. Нелегкую жизнь молочника Тевье — сильного, лучащегося каким-то внутренним счастливым светом человека (артист Сергей Ищенко) — судьба раскрашивает чередой происшествий, испытывая ена прочность его веру. Дочери, составлявшие радость наполненных трудом будней Тевье, выросли. Материально обеспечить их теперь может только удачный брак. Но каждая избирает свой путь, не оглядываясь ни на толстый кошелек потенциальных женихов, ни на устои местечкового мирка, в котором выросли. То есть выбирают они свой путь по зову сердца — что возможно только, если ребенок рос в истинно любящей семье. Старшая Цейтл (Владислава Ермолаева), настойчивая во всем, что касается ее жизни, решительно отвергает партию с богатым мясником Лейзером и отдает руку и сердце нищему, но горячо любящему ее местному портняжке Мотлу (Дмитрий Олейник). Средняя Годл (Наталия Дербенева), не менее упрямая и отчаянная, чем сестра, завороженная революционными идеями студента Перчика (Григорий Мосоянц), ввергает себя в пучину социального бунта. Хава (Яна Ускова), движимая любовью к русскому писарю Феде (Олег Тарасов), и вовсе меняет веру и принимает православное крещение — обстоятельство, которое окончательно потрясает ее бедного отца. Испытания на голову Тевье сыплются, словно на библейского Иова. История эта и впрямь напоминает библейскую, только перенесена она в наши дни. Трещит по швам, вздыбливается, рушится привычный уклад не только семьи Тевье, но и всей деревни Анатовка. Местный урядник (Владимир Щербаков) получает приказ выселить в одночасье евреев за черту оседлости. Только вот где она проходит, эта черта, никто толком не знает. Семья Тевье вместе с другими анатовскими евреями собирает пожитки, чтобы на новом месте начать свою жизнь заново. И как в такие моменты сохранить в себе способность к состраданию, как не озлобиться, не сломиться? — Может быть, — размышляет в спектакле режиссер Шапошников, — если со злом нет сил бороться, над ним нужно смеяться? Тогда оно перестанет внушать уважение и страх? В спектакле немало ярких и сочных актерских работ. Это виртуозно скроенная роль Лейзера: Александр Борисов, обладающий заразительным комедийным дарованием, делает своего мясника комично-трогательным и невероятно одиноким. Это работа Натальи Гребенкиной, в исполнении которой Голда — жена Тевье — становится вдруг самой мощной и трагичной женской фигурой в этой истории. Внутренняя пластика роли настолько преображает актрису внешне, что ее практически невозможно узнать. Невероятно органичен плотник Степан в точном исполнении Владимира Бадова. Совершенно не верится, что этот артист, сумевший создать образ простоватого анатовского мужика, хитрована и выпивохи с добрым крестьянским сердцем, когда-то играл роль Ходжи Насреддина в «Сатириконе» и Шарикова в Театре имени Станиславского. Спектакль Театра на Покровке заставляет нас свежим взглядом посмотреть на мир, выжить в котором подчас становится почти невыполнимой задачей. И хотя действие происходит в дореволюционной России, а сегодняшние «национальные акценты» совсем иные, суть остается той же: нас можно поздравить, мы научились быть одинокими среди себе подобных. Только вот победа ли это? Читайте также: Опера Чайковского «Евгений Онегин» вернулась на сцену Большого театра