Дон Кихот — бессмертный образ
Мои дневниковые записи фиксировали многое связанное с историей знаменитого романа Мигеля Сервантеса «Дон Кихот» во время репортёрской поездки по местам, где бывал Рыцарь печального образа. …Спеть и сыграть Дон Кихота была давняя и неотступная мечта выдающегося баса Фёдора Ивановича Шаляпина. «О, Дон Кихот, как он мил и дорог сердцу моему, как я его люблю», — писал певец Максиму Горькому из Парижа. Премьера одноимённой оперы французского композитора Жюля Массне состоялась в Монте-Карло в начале февраля 1910 года. А накануне Шаляпин сообщал своему другу Михаилу Волькенштейну: «Приехал вчера в Монте-Карло. А сегодня уже репетировал. Конечно, волнуюсь адски за «Дон Кихота». Однако всё прошло великолепно». В конце февраля Фёдор Иванович телеграфировал тому же Волькенштейну: «Пел Дон Кихота, успех грандиозный, страшно радуюсь. После спектакля за ужином представители всей иностранной критики сделали мне овацию». Вот что тогда писал о «Дон Кихоте» музыкальный критик и композитор Юлий Энгель: «Чего стоит один грим и весь внешний вид артиста. И потом — эта необычная ясность и выразительность декламации, столь усиливающая действие музыки Массне. Особенно поражает гибкость и разнообразие тембров, в которые Шаляпин соответственно художественным требованиям момента умеет окрашивать свой голос». Певец, получивший мировое признание, постоянно искал новые художественные изобразительные средства и в конце двадцатых годов стал одним из первых исполнителей роли Рыцаря печального образа в звуковом фильме. Съёмки шли в Испании, затем в Англии. Шестидесятилетний Шаляпин с молодым увлечением входил в образ Дон Кихота. «Я не намерен просто перенести мою игру со сцены на экран. Нет, мне чудится нечто гораздо большее, — говорил артист. - Сказать по правде, оперный театр меня никогда не удовлетворял. Декорации, бутафория, условности… всё это не то. Мне хочется достичь другого, настоящей правды в игре, но я думаю, что умру, не дождавшись осуществления своей мечты. Может быть, кинематограф даст мне эту радость. Дон Кихот - бессмертный образ. Я попытаюсь сделать из него нечто человеческое». Фильм вышел на экраны в 1933 году и получил признание в самых разных странах, в том числе в Испании. Критики в восторженных тонах единодушно писали о драматическом таланте оперного певца. Кстати, о мастерах испанской литературы отзывался Лев Толстой, в первую очередь о Мигеле Сервантесе. Он содействовал изданию «Дон Кихота» как можно большим тиражом. Лев Николаевич свыше двадцати раз упоминает автора художественного произведения о Рыцаре печального образа: «Вот я люблю Сервантеса, он превесёлый рассказчик, люблю Мольера за их правду… Шекспира… Впрочем, Шекспира менее, Сервантеса, Мольера более». Или: «У Сервантеса удивительная поэзия содержания, поэзия формы сочетаются с простотой и серьёзностью» и поэтому «Сервантес близок к Пушкину». Характерно, что ещё в 1857 году двадцатидевятилетний Толстой записал в дневнике о «Дон Кихоте»: «Это превосходное произведение по внутреннему содержанию». Значительно позднее в одном из вариантов трактата «Что такое искусство?», подчёркивая разнохарактерность и неравноценность произведений искусства, он пишет: «Третий род - это произведения, передающие самые высокие чувства, до которых дожили люди известного времени, но доступные только малому количеству людей. Образцами таких произведений могут служить… роман Сервантеса «Дон Кихот».
