«Битлы русского юмора»

Если бы знаменательная встреча Олейникова и Стоянова произошла в наши дни, разумеется, никакого «Городка» бы не вышло. И не только потому, что в передаче, находившейся целых 20 лет на Олимпе популярности, частенько проскальзывали совершенно немыслимые для нашего времени «политические шутки». Дуэт Олейникова и Стоянова возник на фоне большого взрыва Что взорвалось? Советский Союз, разумеется. И когда все мы, контуженные произошедшим, отходили от шока, экраны заполонила всякая сумасшедшая «телевсячина». Помните? «Оба-на», «Каламбур», «Маски-шоу», появившиеся позже незабвенные «Куклы», да мало ли было всего — оригинального и «весело сворованного» (как «Поле чудес»)? На фоне «большого взрыва» оставалось пить и смеяться под эти передачи новой безумной, но отчего-то (кажется теперь) прекрасной эпохи. Герои Олейникова и Стоянова стали для большинства жителей развалившегося на осколки постсоветского пространства «родными». Смешные алкоголики и «ожившие вожди». Бомжи и продажные менты, Латышские стрелки и матросы, страдающие от отсутствия пива в Смольном, а посему направляющиеся брать Зимний Два главных сумасброда 90-х и 00-х впервые встретились на съёмках фильма Виктора Титова «Анекдоты», главную роль в котором играл Александр Абдулов. Заканчивались 80-е. И самой популярной локацией для съёмок была психиатрическая больница. В дурдоме происходило действие не только этого фильма. Но и многих других перестроечных картин. Вспомните хотя бы картину Александра Соловьёва «По Таганке ходят танки». Пикантность заключалась в том, что в «Анекдотах» сценария, как такового, не было. Одни советские анекдоты, травившиеся ранее на кухнях, которые в 1990-м легально экранизировались «на всю страну». Скромный бюджет. Скудный сюжет. Советское кино с его канонами летело к чертям вместе с уходящей ненадолго в историю цензурой. Динамика сюжета поддерживалась вплетавшимися красной нитью анекдотами а-ля «Больной! Больной! Проснитесь! Нужно принять снотворное!» «Коммунизм - это социализм плюс электрификация всей колючей проволоки в стране». Градус царящей революционной «сумасшедшинки» на съёмочной площадке регулировался «известным народным средством». Картина снималась с «техническими перерывами», в ходе которых съёмочной группой отмечалось всё, что можно, начиная со дня рождения Клары Цеткин и заканчивая именинами костюмера. 10 июля съёмочный день отказывался «клеиться» наотрез. Режиссёр выпадал в осадок от безысходности. А в коридоре, на пути из магазина на съёмочную площадку, столкнулись два актёра, занятые в картине, — Олейников и Стоянов В сумке каждого из них жалобно позвякивали, дожидаясь своего часа, бутылки «беленькой». Как оказалось, оба «затарились» в близлежащем гастрономе с разницей в 10 минут, чтобы разбавить унылую творческую атмосферу «нотами очередного праздника». Оказалось, что они родились 10 июля. Оба! Только Илья Олейников в 1947 году, а Юрий Стоянов — в 1957-м. Эту «историческую дату» — 10 июля 1990 года можно считать отсчёта и в судьбе их творческого тандема Оценив по достоинству царящий на съёмочной площадке хаос, актёры пришли к вполне закономерному выводу о том, что восходить к вершинам подлинного юмористического абсурда смогут и без режиссёра. Так и случилось. Стоянов и Олейников были не новичками Те, кому за 40, могут вспомнить, как Илья Львович «отжигал» на эстраде под своей настоящей фамилией Клявер в паре с другим, уже почти забытым пародистом 80-х — Романом Казаковым. Он умер от рака в 1986 году. В те годы Илья отчаянно искал нового эстрадного партнёра. Им оказался находящийся на пике славы Владимир Винокур, который посоветовал: — Слушай, а возьми творческий псевдоним, а? «Клявер», конечно, хорошая фамилия, но звучит как-то странно. Илья не стал придумывать себе творческих псевдонимов, а взял фамилию супруги. Жён у него было несколько. Родившись в Кишинёве, в еврейской семье, он несколько раз женился фиктивно с целью получения московской прописки. Но с Ириной Викторовной Олейниковой всё было всерьёз. Одессит Стоянов был драматическим актёров, окончившим ГИТИС, в ходе обучения в котором он жил в студенческом общежитии и соседствовал с Виктором Сухоруковым. Судьба сведёт их на съёмках «Брата-2». Нет-нет! Стоянов не снимался там, а озвучивал «мерзким» голосочком вечно всем и всеми недовольного таксиста, который философский замечал всенародному герою Даниле Багрову: — Теперь твоя Родина, сынок, две войны и Крым просрала. Русских людей в Прибалтике сдала! Сербов на Балканах сдала. Сегодня Родина там, где задница в тепле! И ты лучше меня это знаешь! Телевизионный дуэт Олейникова и Стоянова начинался вовсе не в «Городке». Мало кто вспомнит передачу «Адамово яблоко», где оригинальному тандему, состоявшему из усатого и в меру интеллигентного еврея и юморного, мордатого и чуток хамоватого русского, выделили 5 минут славы. Вскоре всем стало понятно, что Олейникову и Стоянову «тесно» в чужой передаче. Так появился, опять-таки, не «Городок», а программа под названием «Кергуду», которая была названа «по следам» знаменитой реплики Юрия Никулина в «Кавказской пленнице: — Бамбарбия! Кергуду! И, всё же, название «Городок», от которого веяло добрым, пусть и сумасшедшим, юмором, оказалось более удачным. Программа выходила на РТР, аккурат перед «Вестями недели», в которых нам рассказывали об очередном взрыве в метро, попытке импичмента вечно пьяного президента или заказом убийстве. Перед этим необходимо было сделать своего рода «вакцинацию», чтобы мы не впали в тоску и не сошли с ума. У Стоянова и Олейникова, которые экранизировали анекдоты или импровизационно создавали свои «чумные» скетчи, тролля всех и вся, отлично получалось справиться с «поставленной задачей». Запретных тем, фактически, не существовало. Шутили обо всём. Говорят, что Олейников и Стоянов знали меру. Но… вся прелесть в том, что меры они не знали, а точнее никаких мер в те годы установлено не было вовсе. И если «юмористы», чуть-чуть заплывали за буйки, опуская милицию… в День милиции, то после недолгой полемики с руководством канала передача, всё-таки, выходила. Актуальная сатира, пародия на власть, вчерашнюю, сегодняшнюю, завтрашнюю, созданные в остром юмористическом ключе узнаваемые сценки и незлые «карикатуры» на «дорогих россиян» были любимы и востребованы аудиторией На артистов свалилась сумасшедшая популярность. И они — что странно! —были готовы делиться ею со своими коллегами, сидевшими без работы. Множество замечательных артистов засветилось в одной из самых рейтинговых передач. В «Городке» авторы каждую неделю находили эти потрясающие, умопомрачительно смешные, точки соприкосновения трагедийной и комедийной составляющих той эпохи. Нет такого дуэта, который в час Х не начинал бы доказывать свою «сольную» состоятельность! Не миновала чаша сия и «Городок». Стоянов и Олейников стали радовать интересными работами в знаковых кинолентах. Среди них «12» Никиты Михалкова, «Мастер и Маргарита» Владимира Бортко. Илья Львович даже сочинил и поставил мюзикл «Пророк», сыграв в нём роль бомжа-провидца. Но… «Городок» оставался стержневым проектом. Пусть не очень-то «ровным» – порой, кому-то надоедавшим, порой, приспускавшим планку, на которую вышел в 90-е. Или это время становилось другим? Тем, в котором больше не было места этому феерическом синтезу актуализированной сатиры и клоунады. Но, тем не менее, передача всегда была любимой народом Любимой настолько, что когда Ильи Олейникова, не стало (актёр, дымивший всю жизнь, как паровоз, умер в 2012 году от рака лёгких), Юрию Стоянову поступило предложение продолжить «Городок» сольно. Он отказался сразу. Категорически и наотрез. Ведь это была бы совсем другая история. Вряд ли смешная.