Владимир Дашкевич: мастер симфонии

И вот 6 сентября концерт состоялся. Да, конечно же, Дашкевич всеми любим за музыку к фильмам Игоря Масленникова о Шерлоке Холмсе. Это такая же его визитная карточка, как и музыка к "Бумбарашу". Но слушатель, который собирался в Большой зал консерватории, видел афишу, заполненную достаточно плотно, и не только киномузыкой. И даже при такой непростой объявленной программе партер и амфитеатры БЗК были заполнены целиком. В зале можно было увидеть друзей и коллег Владимира Сергеевича, таких, как режиссёр Михаил Левитин, к спектаклям которого В. Дашкевич написал немало музыкальных композиций. В зале присутствовали и Юрий Грымов, и Вадим Абдрашитов, и Александр Журбин, концерт также почтили вниманием гранды музыкальной критики. Александр Журбин. Фото: Михаил Левитин. Существует наблюдение, что как концерт начнётся, так он дальше и пойдёт. Концерт начался с добрых и ироничных слов автора, обозначившего свою главную творческую задачу как борьбу со злом. Так он и продолжался – доброй и ироничной музыкой. Конечно же, в первую очередь мы знаем В. Дашкевича как автора киномузыки и музыки к театральным постановкам. И речь здесь не о масштабности этих произведений, а о специфической технологии и образной сфере этого музыкального жанра, о создании эмоционального состояния, и в творчестве Дашкевича, независимо от того, пишет ли он оперу, фортепианные пьесы, оркестровую сюиту или симфонию, эти черты проявляются самым ярким образом. В начале концерта прозвучали две сюиты "Шерлок Холмс" и "Собачье сердце", написанные на материале музыки к фильмам Игоря Масленникова и Владимира Бортко. Вообще говоря, симфоническое исполнение киномузыки на концертных площадках в последние годы получило большое распространение – это могут быть и концерты из наиболее ярких фрагментов саундтреков, или "живое" сопровождение кинофильма. Но здесь всё же был особый случай. Во-первых, В. Дашкевич по ощущению музыкального материала абсолютный симфонист, и его партитура очевидным образом отличается от традиционной кинооркестровки, идущей от традиций Голливуда. Во-вторых, само по себе прозрачное оркестровое звучание со сцены БЗК хорошо знакомой музыки, но знакомой в пределах технических возможностей телевизионных динамиков, производит впечатление, близкое к разрыву шаблона. В-третьих, Сергей Иванович Скрипка, не связанный кадровым временем, исполнял эту музыку с оркестром кинематографии более свободно, чем она звучит в фонограмме фильма. Он её абсолютно справедливо в этой ситуации трактовал не как киномузыку, а как вполне самостоятельное симфоническое произведение. А оркестр исполнял её с большим удовольствием. Более того, оркестранты после концерта говорили мне, что во время репетиций подпали под личное обаяние классика, и это их настроение отразилось и в концерте. Владимир Дашкевич. Фото: teleprogramma.pro И, несмотря на то, что за этой музыкой у каждого в памяти стоят кадры из фильмов, обе сюиты не воспринимались как иллюстрация или программные произведения – это был симфонический каскад образов, которые создал мастер стилизации, мастер настроений и мастер эмоций. И, кроме того, в теме из "Собачьего сердца" присутствовала перекличка с образами из оперы В. Дашкевича "Двенадцать" по поэме А. Блока – "Чёрный вечер. Белый снег. Ветер, ветер…". Перед исполнением "Чеховской" симфонии автор обратился к публике с просьбой не аплодировать между частями. Как показало время, в этом было некоторое лукавство и даже кокетство. И даже не только потому, что музыка была настолько обаятельна, что трудно было удержаться от аплодисментов, но ещё и потому, что она иной раз сама провоцировала их, как, например, после второй части, галопа – настолько эффектно звучал финал части после соло тубы. Собственно, в этой симфонии ощущались традиции (не в музыке, а во взаимодействии со слушателем) классицистской симфонии, когда этот жанр находился гораздо ближе к слушателю, чем сейчас, и выражать свой восторг аплодисментами не считалось зазорным. Первая часть, вальс, прозвучал как своеобразная ретроспектива вальса – от Дашкевича, минуя Свиридова и Прокофьева, непосредственно к Глинке. И вальс создавал ощущение, как от старинного чуть коричневатого изображения на дагерротипе. Такое же настроение возникло и в баркароле в третьей части с совершенно сказочным решением – лиричнейшей репризой после жёсткой кульминации. А то, что В. Дашкевич - мастер музыкальной формы, ещё раз подтвердил финал симфонии – в него включена партия меццо-сопрано, которую исполнила Василиса Бержанская, фантастически интонируя текст А. П. Чехова из "Дяди Вани", при этом мастерски пользуясь своими вокальными возможностями, тембрально артикулируя текстовые смыслы. Самый финал четвёртой части истаял, завершившись эпизодом a capella. Второе отделение концерта открылось центральным эпизодом из оперы Владимира Дашкевича "Царь Давид", которая посвящена тем же проблемам, о которых говорил юбиляр в самом начале вечера – об ответственности художника, композитора за добро и зло. Плач об Ерушалаиме на текст Юлия Кима по мотивам Псалмов Давида исполнила Елена Камбурова – артистка и певица, с которой Дашкевича связывает долгая творческая дружба. Юлий Ким и Владимир Дашкевич исполнили песни из "Бумбараша", а затем прозвучала "Пушкинская" симфония, которая тоже открылась вальсом-символом, вальсом-воспоминанием… Фото предоставлено автором статьи. Во второй части В. Дашкевич в очередной раз со свойственной ему иронией доказал, что для симфонического развития важно качество темы, а вовсе не её "социальный статус", использовав в данном случае тему-заставку "В гостях у сказки", которая совершенно не противоречит ни законам симфонизма, ни образной сфере, заявленной в названии симфонии. И после лирического романса в третьей части – мелодии "Не покидай меня, весна" из фильма"«Красавец-мужчина", – прозвучал финал симфонии: в исполнении Юлия Кима она завершилась пушкинскими словами из стихотворения "19 октября 1827 года" "Бог помочь вам, друзья мои". Владимир Дашкевич, как всегда, победил – мастерством, опытом, обаянием. Спасибо ему за праздник в БЗК!