В Тридевятом царстве

Кому адресовались первые сборники сказок и почему их сюжеты напоминали криминальную хронику. Публикуем отрывок из передачи «Не рассказывай мне сказки» из цикла «Не факт», выходящей на телеканале Наука. «В тридевятом царстве, в тридесятом государстве, жил да был…». В разных странах, и в разных народах всегда находились те, кто записывал, сохранял и передавал из поколения в поколение все эти истории на грани правды и вымысла. Истории, которые вы наверняка знаете. Про заколдованный лес и коварных волшебников, похищенных принцесс и отважных принцев, молочные реки, кисельные берега и прочее чудо чудное, диво дивное. Но, как ни странно, множество реальных фактов про эти, казалось бы, детские фантазии вы, скорее всего, не знаете. Считается, что основа фольклорных сказок — тотемические мифы первобытного общества. А многие известные сегодня в Европе сказочные сюжеты корнями уходят во времена древней Индии. В результате многочисленных военных вторжений сказки оттуда перекочевали в Монголию и Византию. Параллельно с этим возникли сюжеты, попавшие позже в сборник «Тысяча и одна ночь». История его появления и имена составителей до сих пор неизвестны. В XIV веке, после многочисленных крестовых походов, сказочные истории проникли в Европу и активно распространялись бродячими артистами, трубадурами, моряками и пилигримами. Сказки возникли так же давно, как и сам язык… Тысячи и тысячи лет тому назад. Одна из самых ранних дошедших до нас сказок — это «Кузнец и Дьявол» — ее возраст около 7 тысяч лет, что просто невероятно. Вместе с путешественниками сказки пересекали континенты, переводились на разные языки, а сюжеты подстраиваясь под разные культуры и архетипы. Кейт Форсайт, писательница Появление самого известного в мире сборника сказочных историй больше похоже на историю детективную. С лихо закрученным сюжетом и массой неразрешимых загадок. «Сказки матушки гусыни» при жизни Шарля Перро издавались несколько раз (спрос был огромный), но автором этих книг всегда значился его сын — Пьер. В 1700 юноша уходит в армию и погибает. Через три года не станет его отца. И лишь через 20 лет на обложке впервые появится имя Шарль Перро. Предполагаемая причина — Шарль при жизни был человеком уважаемым и заслуженным, а Пьера никто знать не знал, история даже портрета не сохранила. Конечно, сборник Шарля Перро был не первым в истории. Задолго до «Сказок матушки гусыни» в печать вышли «Приятные ночи» итальянца Джованни Страпароллы, который позаимствовал большинство историй у соотечественника Джероламо Морлини, «Сказка сказок» Джанбаттисты Базиле... Но именно книга Перро совершила революцию. До публикации «Сказок матушки гусыни» мир литературы был словно элитный ресторан с фейсконтролем на входе. И, конечно, те, кто внутри считают тех, кто снаружи… людьми второго сорта: «Фольклор? Да это ж для бедных!». В то время чтение книг — привилегия аристократов. Читающая аудитория Франции — несколько десятков тысяч человек. И куда уж простому люду со своими похабными побасенками до дворянской культуры. Первое издание перевода «Сказок матушки гусыни» на английский, 1729 70-летний пожилой парижанин Шарль Перро берет неотесанные народные истории, которые когда-то слышал от няни или читал в тех же сборниках, изданных за много лет до его рождения, и подгоняет их под стандарты высокого общества. Перро добавляет героям легкий налет буржуазии. Почти все положительные персонажи становятся хорошо воспитаными юношами и девушками, выражаются исключительно «высоким штилем». Однако несмотря на довольно серьезную литературную обработку в рафинированных историях Шарля Перро все же проскакивают реальные сюжеты из жизни простого народа: про Мальчика-с-пальчик, которого из-за нищеты хотели бросить в лесу, или про Кота в сапогах, которого бедный сын мельника хотел съесть и сделать из шкуры муфту. Конечно, для детского чтения эти истории предназначены не были. Публикация сборника Шарля Перро — это конец XVII века. В то время в Европе образование в основном религиозное. И дети читают совсем другие сказки — про ангелов, бесов, ад и рай... Даже понятия такого не существовало «детская литература». К примеру, после сказки «Красная шапочка» автор обращается к молоденьким и не слишком богобоязненным девушкам: Девицам юным и не без причин В пути встречая всяческих мужчин, Нельзя речей коварных слушать, — Иначе волк их может скушать. Сказал я: волк! Волков не счесть, Но между ними есть иные Плуты, настолько продувные, Что, сладко источая лесть, Девичью охраняют честь, Сопутствуют до дома их прогулкам, Проводят их бай-бай по темным закоулкам… Но волк, увы, чем кажется скромней, Тем он всегда лукавей и страшней! Учитывая, что в сказке Перро эпизод с дровосеками отсутствует, и сказка не заканчивается традиционным для нас «хеппи эндом», слова про волков — «продувных плутов» звучат еще более убедительно и до сих пор актуальны. После публикации сборника Шарля Перро сказки довольно быстро становятся мейнстримом и вскоре даже появляются специальные салоны для их чтения. Нечто вроде российских видеосалонов конца 80-х. И, как и в случае с фильмами, содержание некоторых сказок очень своеобразное. Отдельные сказки были полностью построены на непристойностях, эротике и неприкрытых похабных сценах. Как правило – это были отголоски языческих верований и обрядов единения мира духовного и физического. Души и тела. А иногда сказка становилась политическим или остросоциальным высказыванием. Иллюстрация к французскому изданию «Красной шапочки», 1862 Французская писательница Мари Катрин д’Онуа также, как и многие другие сказочники начала XVIII века, брала сюжеты для своих историй о феях в других сборниках сказок — Страпароллы, Морлини, Базиле. Но именно эта француженка вошла в историю как создатель самого термина. На французском словосочетание «волшебная сказка» так и звучит «conte de fées» — «рассказ о феях». После публикации книги мадам д’Онуа в обществе быстро появится четкая ассоциация между его персонажами и целым жанром. Термин так и останется в живом разговорном языке, без какого-либо намека на стремления мадам привить обществу альтернативные идеалы. А ведь, по сути, ее книга — одно из самых ранних проявлений феминизма, которое так и осталось незамеченным. В общем, если бы не мадам д,Онуа и ее коллеги-современники во главе с Шарлем Перро, то скорее всего мы так бы и не узнали большинство известных сказочных сюжетов. Ведь до этого сказки в основном были жанром устным. А это, как известно, отнюдь не самый надежный способ передачи информации. Именно поэтому в разных сборниках, в разных странах, и уж тем более — в разных частях света сюжеты одних и тех же сказок часто рознятся. Взять, к примеру, историю трагической кончины внезапно ожившего хлебобулочного изделия. В каждой стране его называют по-разному: в России — Колобок, на Украине — Коржик, в Америке — Пряничный человечек, в Англии — Джонни-пончик, а в Германии — Сбежавший пирог. Факты короткой биографии главного героя тоже часто расходятся: где-то он был выпечен стариком и старухой, где-то двумя сестрами, съедает его то лиса, то свинья, а в узбекском варианте — рыжая плутовка обменивает говорящую лепешку на ягненка и начинает выяснять отношения с волком. В общем, эта сказка встречается почти у всех индоевропейских народов. Насчитывается, как минимум, 39 вариаций и определить — какая из них появилась первой практически невозможно. И пример колобка отнюдь не единственный. Современная версия спящей красавицы с невинным поцелуем, сильно расходится с тем, что в 1634ом записал в своем сборнике Джамбаттиста Базиле. В его варианте нашедший спящую девушку король, недолго думая, переносит ее на постель и, так сказать, пользуется ситуацией, а потом просто уезжает. Через девять месяцев красавица во сне рожает близнецов — мальчика и девочку, которые ее и будят. Мальчик путает материнскую грудь с пальцем и случайно высасывает отравленный шип. И это еще не все. Похотливый король возвращается в заброшенный домик. Обнаружив там потомство, обещает девушке золотые горы, и снова уезжает домой, где его, между прочим, ждет законная супруга. Она, естественно, узнает об измене, приказывает убить малышей, приготовить из них мясные пироги, а принцессу — сжечь. Но в последний момент король узнает о коварном плане, спасает любовницу, а на костер отправляют саму королеву. Вышедший намного позже сборник Братьев Гримм тоже детским не был. К примеру, если собрать вместе краткие содержания некоторых сказок, получится сводка криминальной хроники. Здравствуйте, это очередной выпуск программы «Сказочная жестокость». Скандалы, интриги, расследования. Мы покажем все, что скрыто за кисельными берегами и молочными реками. — Изнасилование под препаратами. Некий принц несколько раз воспользовался бессознательным состоянием спящей девушки... да так, что она в итоге забеременела. (Спящая красавица) — Животные на страже справедливости. Маньяк съел все население небольшой деревушки, но потом ему самому вспорола живот коза. (Глиняный парень) — Муж да жена — одна Сатана. Родители вывезли малолетних детей в лес и оставили там на верную смерть. (Гензель и Греттель) — Выжившая. Молодая девушка спряталась в шкуре свиньи, чтобы спастись от отца-насильника. (Свиной чехол) — И, наконец, Султан-душегуб. Мужчина несколько лет подряд убивал собственных жен и прятал их тела в подвале. (Синяя борода). При этом, сборник братьев Гримм назывался «Детские и семейные сказки». Как же так получилось? Сборник детских и семейных сказок братьев Гримм опубликован в 1812, когда детская литература уже полноценный жанр литературы и сказки — его неотъемлемая часть. Дело в том, что Вильгельм и Якоб были лингвистами, их в работе с материалом в первую очередь интересовал язык, особенности развития сюжета, фразеологизмы… Работа была скорее научной, а не художественной. Братья не меняли исходный текст и старались максимально сохранить диалектические особенности речи сказителя. Естественно многим читателям это не понравилось. Братья Вильгельм (слева) и Якоб (справа) Гримм, портрет 1855 года В результате конфликта со своим однофамильцем Альбертом Людвигом Гриммом, братья все же признали, что их книге нужно еще издание. И в 1825 появится «Kleine Ausgabe», сборник из 50 сказок, специально отредактированных для юных читателей. Иллюстрации (7 гравюр на меди) сделал их младший брат — художник Людвиг Эмиль Гримм. За первые 30 лет эта детская версия переживет десять изданий и в последствии станет самым популярным в мире сборником сказок.