«У меня очень много идей и работы». Константин Богомолов — о новой жизни Театра на Малой Бронной

На постановках Константина Богомолова всегда аншлаг. Его имя — на афишах МХТ имени Чехова, «Ленкома», а также санкт-петербургского «Приюта комедианта». Одной из самых ожидаемых премьер этого года стал спектакль «Теллурия» по одноименному роману Владимира Сорокина в Театре на Таганке. Возглавив Театр на Малой Бронной, Богомолов начал следить за успехом не только своих спектаклей, но и поставленных на подведомственной ему сцене другими режиссерами. Оказалось, что это не менее приятно, признается он. «О театре заговорили в городе» — В августе на сборе труппы — первом для вас в качестве художественного руководителя театра — вы сказали, что скоро поставите здесь спектакль «Покровские ворота» по пьесе Леонида Зорина. Уже приступили к репетициям? — Да, мы потихоньку собираемся с отдельными артистами, обсуждаем, читаем текст. Процесс запущен. Вообще, я очень люблю и пьесу, и знаменитый фильм, снятый Михаилом Козаковым. С ним, кстати, дружили мои родители, и я был хорошо с ним знаком. А еще со мной на связь вышла Анна Козакова, его вдова, и предложила свою помощь. Будем обсуждать. — Почему вы решили взяться именно за этот материал? — Для меня это чудесная, прекрасная сказка, мое детство, счастливое ощущение города и людей в нем. Мне показалось, что правильно будет начать свою творческую работу в этом театре именно с этой истории. Кроме того, материал подразумевает прекрасные роли для актеров. А еще интересно, что премьера «Покровских ворот» прошла в 1974 году именно здесь, в Театре на Малой Бронной, — в постановке самого Михаила Козакова. «Покровские ворота» станут тем спектаклем, который совместит в себе и радость творчества, и зрительский успех, что тоже очень важно сегодня для театра. А нам важно суметь совместить творчество и успешность. И мне кажется, все это сходится, как в узелке, уже в одном этом названии. — С момента вашего назначения на пост художественного руководителя прошло уже полгода. Что удалось сделать за это время? Чем особенно гордитесь? — Знаете, я горжусь тем, что, как мне кажется, в театре поселилось новое, бодрое настроение, настрой на работу. Люди почувствовали, что впереди какая-то очень интересная жизнь. У нас выстраиваются хорошие партнерские отношения с городом, театр как бы открывается Москве заново. Было бы желание! Я горжусь тем, что проблема не в том, чтобы найти идеи, а в том, чтобы производственные мощности театра успевали реализовать все, что мы придумываем. На самом деле предметов для гордости очень много. Но главное — это, как я уже говорил, то, что о театре заговорили в городе. Еще у нас сформировалась программа спектаклей для всей семьи. Один из них — «Женщина — змея» Карло Гоцци в постановке Олега Долина. А сразу после вынужденного временного переезда во Дворец на Яузе (в январе в здании Театра на Малой Бронной начнется ремонт. — Прим. mos.ru) Филипп Григорьян поставит «Лунную масленицу». — Вы сейчас говорите о тех спектаклях, которые входят в новую программу «Большие режиссеры маленьким зрителям»? — Да. Мы пригласили замечательных молодых многообещающих режиссеров, которые с радостью согласились делать не какой-то сугубо взрослый спектакль, а спектакль для всей семьи, вложив в него все свои творческие силы, талант и энергию. Мне кажется, это какой-то другой подход к театру, неформальный. — Вы упоминали, что будут проекты со студентами театральных вузов. Можно подробнее об этом? — У Департамента культуры Москвы появилась программа поддержки режиссеров — выпускников театральных вузов. И мы присоединились к этой программе. Нам выделили небольшие средства, достаточные для того, чтобы молодой студент-режиссер мог сделать эскиз. В случае его успеха мы поддержим эту работу и своими силами доведем ее до состояния большого полноценного спектакля. И сейчас в рамках этой программы один из студентов ГИТИСа (мастерская Евгения Каменьковича) работает над прозаическим материалом. Эскиз будет готов примерно к концу года. Мы тоже выделяем некоторые средства на поддержку лабораторных работ выпускников ГИТИСа и не только. Ищем талантливых молодых режиссеров. Мы понимаем: ребятам надо работать, пробовать себя, экспериментировать. Не секрет, что театры с трудом идут на такие эксперименты, потому что это связано с тратой средств, велик риск неудачи. Но я считаю, что так рассуждать неправильно. У нас в течение сезона будет несколько таких лабораторных работ, которые, повторюсь, если будут получаться, вырастут в большие спектакли. И дай бог, мы к концу сезона откроем не одно имя. — Как вам вообще работается с молодежью? — А у меня нет деления по возрасту. Я и со старшим поколением очень люблю работать, и со средним, и с молодежью. Главное, чтобы это были интересные, талантливые люди, с которыми приятно общаться. Какая разница, сколько ему лет? Бывает, человек в 80 лет молод душой, сердцем, разумом, а бывает, в 20 лет уже старик. Поэтому это все очень индивидуально. «Некоторые вещи случаются, когда в них уже не веришь» — А как вы себя чувствуете в качестве художественного руководителя? — Хорошо. Мне нравится этим заниматься и нести ответственность, придумывать какие-то менеджерские ходы, оживлять. Мне нравится давать талантливым людям возможность работать и раскрываться. Мне нравится гордиться тем, что сделано не мной, но в моем доме. И это, кстати, совершенно особенное ощущение — когда ты гордишься не своим личным успехом, а успехом другого режиссера, его спектаклем, который вышел в твоем театре, и ты знаешь, что дал ему возможность реализоваться. Приятно, когда зал полон. Это какое-то новое, но очень приятное ощущение взрослости и ответственности. — Как вы получили эту должность? Это было для вас неожиданностью? — Нет, трудно сказать, что это было неожиданностью. Я уже много лет работаю в театре и всегда понимал, что хотел бы возглавить театр, реализовать какие-то свои менеджерские амбиции. Но таких предложений раньше не поступало. И вот — поступило внезапно, в тот момент, когда я уже немножко отчаялся. Видимо, такие вещи случаются, когда ты уже в них не веришь. Я надеюсь, что оправдаю это доверие. — Какие у вас сложились отношения с коллективом? Долго ли пришлось притираться друг к другу, или это происходит и до сих пор? — Ну, есть нормальный процесс естественной притирки друг к другу. Это неизбежно в любом коллективе. Но мне радостно, что труппа как-то очень интеллигентно, спокойно и с вниманием отнеслась к планам, к идеям и вообще к моему приходу, за что я очень благодарен. Конечно, была и некая настороженность, хотя я и со своей стороны не собирался делать каких-то революций, разгонов и прочего. Кроме того, я в 2007 году ставил здесь спектакль «Много шума из ничего», и со многими актерами и людьми из администрации остался в хороших отношениях, мы встретились как старые друзья. — Каким театр был тогда? Каким вы его помните? — В то время как раз только что сменился художественный руководитель. Это не секрет, что тут очень часто менялись художественные руководители. Это была очередная смена: пост покидал Леонид Трушкин, проработавший здесь год. И театр находился в состоянии внутренней борьбы, каких-то внутренних тлеющих конфликтов. Это состояние сменилось такой тихой стабильностью. — У вас уже был какой-то готовый план, когда вы сюда пришли, или действуете по ситуации? — Когда я пришел, творческую программу формировал в срочном порядке: она не была сформирована на предстоящий, то есть уже на этот, сезон. Я спешно приглашал режиссеров, и, как мне кажется, мне удалось собрать очень сильную команду режиссеров на ближайшее время. Конечно, некоторым из них надо идти на уступки, у них есть еще обязательства перед другими театрами. Я полностью теперь здесь, поэтому могу подождать. — Будете в качестве актера выходить на сцену Театра на Малой Бронной? — Нет, с этой темой закончено. Я пришел сюда совсем в другом качестве, и у меня очень много идей и работы.