Открытость недостроенного дома
«Когда дом находится в стадии строительства, он нравится мне больше, чем потом, когда уже построен. В недостроенном доме есть некая открытость, в нем ощущается развитие, и у тебя есть к нему доступ. Быть может, это оттого, что я вырос в канадском шахтерском городке, в котором не было ни одного примечательного здания, зато во всей наглядности было представлено промышленное производство, где процесс всегда интереснее результата», - сказал как-то Фрэнк Оуэн Гери, лауреат Притцкеровской премии 1989 года, один из крупнейших архитекторов современности, стоявший у истоков архитектурного деконструктивизма. Фрэнк Гери родился 28 февраля 1929 года в Торонто, изучал архитектуру в университете штата Южная Каролина, затем - городское планирование в Гарвардском университете. Работал в архитектурно-проектных бюро США, во Франции в мастерской Андрэ Ремондэ, в 1962 году вернулся в США и основал собственную мастерскую архитектурного дизайна. Многие его проекты являются, скорее, иллюстрацией того, что он называет деконструктивизмом, то есть деструкцией и деформацией привычных образов. Гери создает необыкновенные с эстетической точки зрения объекты. Со временем работы Фрэнка Гери становятся полностью произвольными: геометрия, дизайн и даже функциональные особенности становятся подчинены дизайнерскому замыслу. В 1992 году Гери построил в порту Барселоны скульптуру в форме золотой рыбы. Конструкция длиной 56 и высотой 35 метров, выполненная из нержавеющей стали, стала символом города. Но проект, принесший Фрэнку Гери мировую славу, - это даже не знаменитая золотая рыба, но музей Гуггенхайма в Бильбао. Американский режиссер Сидни Поллак снял документальный фильм о жизни и творчестве архитектора. О нем здесь говорят друзья, художники, критики и кураторы. Сам же Фрэнк Гери рассказывает о том, как в детстве играл с бабушкой в чурки, строя из них города и дороги, рисовал с отцом, ходил на лекции Алвара Аалто, осваивал компьютер, ходил к психоаналитику, экспериментировал со своим домом, привносил в архитектуру живопись, в конце концов, о том, что сегодня архитектура представляет собой и какой она должна быть в современном мире.
