Высоцкий и Говорухин могли умереть в один день

Из-за глобального коронабесия и закрытия границ небывалое количество отдыхающих нынче выбирают Крым. И, несмотря на специфический сервис, вздутые цены и плутовство крымчан, большинство об этом не жалеет. Климат ведь чудесный, пейзажи - на загляденье, а для старшего поколения это еще и приправлено ностальгическими нотками. Самые яркие воспоминания о детстве и юности у миллионов советских людей связаны именно со здешними местами. Неслучайно киношники с приснопамятных времен повадились снимать именно в Крыму. Больше двух тысяч часов в год на полуострове бесплатно светит солнце. Натурные съемки можно организовать под любой сюжет: тут и американские прерии, и индийские джунгли, и швейцарские горы, и подмосковные березки. Средиземноморские и арабские дворцы тоже под боком, если потребуются. А кроме того, киноэкспедиции в Крым всегда славились любовными приключениями, да и просто веселым отдыхом наших кумиров. Вот об этом «Экспресс газета» сегодня и хотела бы подробно рассказать. Готовы отправиться в виртуальное путешествие с компанией любимых артистов? Тогда - вперед! Осваивать Крым с кинокамерой первыми прибыли французы. В 1908-м сотрудники кинокомпании Pathé приплыли на пароходе в Ялту, чтобы несколько месяцев снимать крымские виды. На полуостров их пригласил пионер русского синематографа Александр Ханжонков. Через три года он снял первый отечественный блокбастер - историческую драму «Оборона Севастополя». Осенью 1911 года в Ливадийском дворце состоялась вип-премьера фильма - зрителями были император Николай II и его семья. Из-за ревматизма Ханжонков оказался прикован к инвалидному креслу. Но идею превратить Крым в «русский Голливуд» не оставил. В 1917-м он основал первую российскую кинофабрику. Купил в Ялте участок земли с домом на Аутской улице (ныне ул. Кирова, 30), построил павильон и оборудовал фотолабораторию. Прошли десятилетия, и Ялтинская киностудия стала одной из самых крутых в стране. Увы, но после развала СССР киевские власти, оккупировавшие полуостров, уникальное предприятие, как и много другое у себя в республике, бездарно угробили. Восстановление Ялтинской киностудии собирались начать нынешним летом. Из госбюджета уже был выделен миллиард, но карты спутал коронавирус. Ремонт отложили. - Для нас эти годы стали трагедией, - сетует пожилая костюмер Марина Адамова. - Здешние стены помнят великих мастеров… Молоденький Володя Высоцкий по лестничным пролетам бегал, комплименты нашим девчонкам отвешивал... Первый раз Высоцкий оказался на полуострове в 23 года - снимался в мелодраме «Увольнение на берег» (1962 г.). - Главной нашей точкой был крейсер «Кутузов» - флагман Черноморского флота, - вспоминал Высоцкий. - В Севастополе я жил целый месяц. Спал в кубрике, учился драить палубу и еще кое-что погрязнее... Однажды Высоцкого и исполнителя главной роли Льва Прыгунова забрали на самую настоящую гауптвахту! В перерывах между съемками артисты прямо в форме пошли в магазин и не отдали честь патрулю. - А еще Высоцкий однажды перепутал киношного адмирала с настоящим и сунул ему грязную швабру прямо в белоснежный китель, - рассказывал биограф барда Марк Цыбульский. - Адмирал чуть не задохнулся от гнева! Спустя семь лет Владимир Семенович с женой Мариной Влади приехал в Крым на съемки боевика Станислава Говорухина «Белый взрыв». Сначала ленту снимали на Кавказе. 26 июля 1969-го вертолет, на котором Говорухин отправился в горы искать натуру, врезался в скалу и чудом не взрывался. Все остались живы. Но продолжать работу решили в Крыму, где тоже не обошлось без происшествий. Сцены с участием Высоцкого снимались у подножия горы Эльх-Кая, неподалеку от Ангарского перевала. До места добирались по шоссе Алушта - Симферополь. Там могли оборваться жизни Говорухина, Высоцкого, Влади и альпиниста Леонида Елисеева - их легковушку едва не столкнул с горного серпантина грузовик. Испанский стыд директора Король советской музыкальной комедии Ян Фрид тоже обожал снимать натуру именно в Крыму. Например, в «Собаке на сене» (1977 г.) легко узнаются Ливадийский дворец и его парк. Для Михаила Боярского, сыгравшего романтичного Теодоро, это была первая серьезная роль. Правда, режиссеру пришлось изрядно попотеть, чтобы добиться от Михаила Сергеевича нужных эмоций. Да и его партнерше Маргарите Тереховой - обворожительной Диане де Бельфлёр - тоже. Помните сцену, где Терехова дает Боярскому пощечину? Дубль за дублем у актера выходило «не то лицо». - Ну, я мужик-то тупой, пока до меня там дойдет, пока слеза появится, надо было дать как следует, - смеялся потом главный Д’Артаньян страны. - А Маргарита Борисовна с удовольствием это делала. Она прямо хохотала безумно, когда снимали этот эпизод. Ей так нравилось, что после команды «Стоп!» я чувствовал себя как побитая собака. Не до смеха стало, когда из носа Боярского хлынула кровь. В следующий раз Фрид снял Терехову в комедии «Благочестивая Марта» (1980). И снова Ливадия стала Испанией, а именно - Мадридом. Помните, братья Фелипе и Пастрано (Эммануил Виторган и Николай Караченцов) едут на лошадях и поют вступительную песню «У нас в Испании». Эту сцену снимали два дня. В первый актеры уверенно держались в седле. А на второй вдруг оказалось, что скакуны исчезли. - Режиссер спрашивает у директора картины: «Где они?», - делится Виторган. - Выяснилось, что коневодам недоплатили, и те не привезли животных. Разъяренный Фрид говорит Караченцову: «Коля, давай, залезай на шею директору! А ты, Эм, - на шею заму!» Те безропотно подставили шеи, мы сели, нам дали вожжи в руки. И крупный план. Они под нами качались, и мы допели песню. Чтобы потом снять боль в шеях директора и зама, им пришлось делать компресс… из мочи. Никаких мазей под рукой не было, а Караченцов на полном серьезе убедил, что уринотерапия - проверенный способ быстро прийти в норму. Неудачный заплыв дяди Кеши Историческую драму «Русь изначальная» (1985 г.) про первые победы славян над кочевниками посмотрели 19,1 млн зрителей. Мало кто знает, что съемки фильма оказались под угрозой срыва из-за… вставной челюсти Иннокентия Смоктуновского, который сыграл императора Юстиниана. Снимали в Судаке. Лето, жара. В обеденный перерыв вся группа, включая Смоктуновского, бросилась купаться. Наплавались - и бегом за работу, пока солнце не ушло. Но на гриме актер вдруг понял, что во рту нет челюсти. - Выронил, когда нырял, - разводил руками артист. - Я сразу к режиссеру Геннадию Васильеву: «Я челюсть потерял!» А он ржет, и все вокруг с ним вместе. Думают - я разыгрываю их. Полчаса доказывал, что не шучу. Ну а когда до них дошло, что это правда, стало всем та-а-ак грустно-грустно. Снимать не можем. Да еще предпоследний день месяца, если отснятый материал сегодня вечером в Москву не отправят, то план летит к черту, а соответственно, и премиальные (в те годы премиальные были +40% к гонорару. - К. Б.). Режиссер говорит директору: «Выкручивайся как хочешь, но чтобы максимум через полчаса у меня Смоктуновский был в кадре!» Директор в отчаянии хватает мегафон и орет на весь пляж, что тому, кто найдет челюсть Смоктуновского, он лично выкатывает пять бутылок коньяка. После этих слов все дружно бросились в воду (даже те, кто в нашей съемочной группе не работал). Ныряли, ныряли... Повезло парнишке-осветителю. Выныривает, рот до ушей, а в руке - челюсть. Орет: «Дядь Кеша, пляши!» Я скорей ее схватил, в рот сунул... А она... не моя!