Зоология с патологией

Завершается фестиваль в Сан-Себастьяне Завтра завершится фестиваль в Сан-Себастьяне, всегда предоставляющий место неформатным, далеким и от мейнстрима, и от артхауса кинолентам, особенно испаноязычным. Нашлось место в его программе и необычному во всех смыслах российскому фильму «Зоология». Из Сан-Себастьяна — АНДРЕЙ ПЛАХОВ. Несколько лет назад жуткий ажиотаж здесь вызвала испанская картина «Я тоже». Ее харизматичный герой (фактически альтер эго исполнителя), хоть и страдал синдромом Дауна, влюблял в себя роскошную фемину, мобилизуя возможности интеллекта, юмора и мужского обаяния. На сей раз место супергероя занял аутичный, физически обезображенный персонаж датского фильма «Гигант» (режиссер Йоханнем Нихолм): он находит способ завоевать утраченную любовь своей матери, став чемпионом игры в петанк. Испанский фильм «Жизнь и другие функции» режиссера Джо Сола тоже посвящен проблемам людей с ограниченными возможностями. Обездвиженного молодого писателя Антонио, жертву несчастного случая, врачи убедили, что он должен жить (читай: прозябать) тихо и спокойно, в пассивном постельном режиме, благо в семье есть средства на его содержание и сиделку. Но наглый инвалид размечтался о другом — о полноценной сексуальной жизни. И не только добился желаемого с помощью добровольных жриц любви, но создал целое общественное движение в поддержку таких, как он. Инвалиды устраивают в квартире Антонио небольшой бордель и скромные оргии, причем вполне убедительно преподносят это как принципиальное достижение в области реализации прав человека. В другом испанском фильме «Прости нас, Господи» (режиссер Родриго Сорогойен) на страже прав обычных граждан и гражданок стоят двое полицейских: один — одинокий заика, другой — психопат, с которым лучше не встречаться в темном переулке. Оба ищут извращенца, насилующего и убивающего старух в раскаленном от жары Мадриде, температуру которого еще больше подогревают демонстрации антиглобалистов и визит папы римского. Отличный, насыщенный горьким юмором триллер с элементами патологоанатомии, уже привычными на этом фестивале, мог бы стать его заслуженным победителем, если бы в «хорошем обществе», которое ничему не научили примеры Хичкока и Уайлдера, больше всего на свете не боялись мейнстрима. Французская «Ноктюрама» Бертрана Бонелло предлагает еще один патологический срез социума. Герои этого фильма — молодые люди, по тем или иным причинам не удовлетворенные состоянием общества и видящие единственный способ насолить ему с помощью террора. Социальный диапазон — от студентов философии из элитарных парижских семей до безработных парий арабского происхождения. Сбившись в самодеятельную группу и придумав остроумную технологию коммуникаций, они организуют серию симультанных взрывов в Париже: горят Министерство внутренних дел, крупный бизнес-центр и золоченая статуя Жанны д’Арк перед отелем «Реджина». Фильм был задуман еще несколько лет назад, а закончен аккурат к последним парижским терактам, что одновременно послужило рекламой и цензурным препятствием: ожидаемая премьера «Ноктюрамы» задержалась на полгода. В картине впечатляет главным образом большой эпизод: в нем показано, как «невинные убийцы» скрываются на ночь в универмаге «Самаритэн», забитом брэндовыми тряпками и жратвой, и постепенно поддаются соблазнам ненавистного общества потребления. В остальных своих частях фильм хромает, ибо Бонелло не владеет ни жанровым саспенсом, ни идеологическим обеспечением болезненной темы — и в результате скатывается к фальши. В сан-себастьянском конкурсе, как водится на уважающем себя фестивале, были фильмы с гейской тематикой, были и отсылки к классике — то к «Мадам Бовари», то к «Леди Макбет Мценского уезда» (сюжет Лескова в фильме Рейно Унидо не только перенесен в Британию, но и актуализирован внедрением в сюжет чернокожих персонажей). Других знаков российского культурного присутствия в конкурсной программе не обнаружилось, что стало уже плохой традицией. Обидно, но не удивительно: в России появляется все меньше фильмов, говорящих на современном языке о том, что волнует думающую публику. Соответственно, и публика такая сходит на нет — в то время как на любом хорошем зарубежном фестивале видишь ее невероятную активность. И когда на майке одной из зрительниц я увидел надпись «Todo lo normal es aburrido» («Все нормальное скучно»), это, пусть с радикальным перехлестом, можно было воспринять как мотто, характеризующее фестивальное кино в целом. Российская картина все же попала в конкурс — не главный, но очень важный, который называется «Новые режиссеры». «Зоология» Ивана И. Твердовского — один из очень немногих российских фильмов последнего года, где есть драматургический конфликт, и строится он на отходе от нормы. Сюжет фантастичен: у работницы зоопарка, одинокой женщины «не от мира сего», вырастает хвост. И прежде вызывавшая насмешки окружения, героиня превращается в диковинного зверя из того же зоопарка и вот-вот станет объектом охоты на ведьм. Понятно, что хвост — метафора инакости, а отношение к инакомыслящим (чувствующим, выглядящим и т. д.) в России куда хуже, чем в толерантной Европе. При этом фильм, снятый на русском материале, абсолютно вписывается в тот круг художественных явлений, которые определяют лицо новейшего европейского кино. Так что его появление в программе Сан-Себастьяна объяснимо и с художественной, и с концептуальной точки зрения. Первый показ «Зоологии» прошел в новом кинозале «Табакалера», оборудованном на бывшей фабрике. Режиссера Твердовского закидали вопросами, причем любопытствовали главным образом мужчины, воспринявшие проблематику фильма очень лично и всерьез. В то время как в России как раз мужская часть зрителей, включая некоторых кинокритиков, картину недопоняла, о чем можно было судить по комичным комментариям в соцсетях. Российские женщины, разумеется, оказались более продвинутыми. Андрей Плахов