А тому ли я дала
Фонд кино снова в центре внимания: его попечительский совет демонстративно покинул Никита Михалков, СМИ растиражировали новость о провале российских фильмов в летнем прокате, а министр культуры пообещал провести еще одну реформу господдержки кинематографа. Но пока эта, нацеленная на дальнейшее усиление протекционистских мер и очевидно включающая в себя безумный проект о 5 миллионах рублей за прокатное удостоверение, перестройка еще не состоялась, все идет своим чередом. Так этим летом Фонд вновь поделил между запланированными к выходу в ближайшие годы проектами отечественных продюсеров 3 миллиарда рублей. Эта сумма практически не меняется с 2013 года, когда и была введена действующая система господдержки кино — и если фильмы, получившие дотации в 2017-м, оценить можно будет еще не скоро, то многие картины, поддержанные организацией в предыдущие годы, уже давно вышли на экраны и, по большей части, не оправдали возлагавшихся на них ожиданий по кассовым сборам (основной задачей Фонда кино считается повышение доли российских фильмов). «Лента.ру» выбрала среди множества проектов, которым бюджетные деньги не помогли окупиться в прокате, десятку самых нелепых (суммы дотаций конкретным фильмам Фонд кино не разглашает). Главный герой «Невидимок» — затюканный всеми, начиная с жены, клерк в исполнении Ильи Любимова — проваливается в канализационный люк, чтобы выбраться наружу уже невидимым. Затем, впрочем, вместо стандартной перепевки сюжета Герберта Уэллса режиссер Комаров и его сценаристы начинают раскручивать идею с орудующим в Москве тайным обществом невидимок — оно, по словам его духовного лидера Гоши Куценко, повлияло на многие исторические события от изобретения атомной бомбы до побед России на Евро-2008. Сам фильм, правда, предпочитает отправить невидимых русских мужчин на тайную операцию в женскую баню — что по-своему понятно: сценарист Юрий Коротков признавался, что сюжет «Невидимок» приснился ему в студенческие годы. Фильмография режиссера Егора Баранова в теории выглядит образцовой карьерой для человека, знающего толк в добротных «бэшках» и беззастенчивой провокации: «Иерей-сану» предшествовали суицид-комедия «Самоубийцы», протестный комикс «Соловей-разбойник» и секс-трагедия «Саранча». Это впечатление, впрочем, немедленно рушится, стоит только начать действительно смотреть фильмы Баранова — и особенно, самый масштабный из них, каковым является «Иерей-сан». Человек с лицом Шан Цунга Кэри-Хироюки Тагава здесь играет православного священника, который с кадилом в руке и артистами Петром Федоровым и Игорем Жижикиным на подпевках бросает вызов нечистому на руку среднему бизнесу. Его только несчастным русским коммерсантам и не хватало! В презентации компании Тимура Бекмамбетова «ТаББак» на питчингах Фонда кино комедия Эдуарда Оганесяна фигурировала под рабочим названием «Молодой дедушка» — что ж, и правда трудно объяснить поддержку этого фильм бюджетными деньгами чем-то, кроме приступа сентиментальных чувств. «Дабл трабл» мало чем отличается от девяноста процентов российских комедий — позаимствованный у зарубежного образца сюжет (формально это ремейк корейского фильма «Скандалисты»), телезвезды (Даниил Белых из сериала «Сваты» и Екатерина Варнава из Comedy Women) в главных ролях, ощущение тотальной натянутости сюжета о пятилетнем внуке, который появляется у 35-летнего радиодиджея. Но другие отечественные комедии по крайней мере сумели обойтись без композиции певицы Славы с рефреном «Малыш, слышь» — написанной специально для фильма, то есть, вполне возможно, на выделенные Фондом кино деньги. Вообще, среди проектов, которые решает поддержать Фонд кино, анимации традиционно довольно много — считается, что условно детское кино как минимум не провалится в прокате: аудитория всегда четко очерчена и всегда показывает высокий спрос на специализированный контент, а конкурировать в прокате приходится разве что с зарубежными детскими картинами. Не худший, то есть, в теории способ повысить показатели эффективности для всей организации. На деле, правда, гарантию успеха в прокате могут дать только студии СТВ и «Мельница» со своей франшизой о похождениях трех богатырей — всем остальным отечественным мультфильмам перспектива окупаемости вовсе не обеспечена. Даже если проект, как в случае парадоксального, скрещивающего «Маугли» со «Шреком» «Саввы», курирует Федор Бондарчук. Последнему в этот раз явно не хватило продюсерского чутья, чтобы предугадать проблемы, которые проявятся на большом экране у этой картины — и которые, в общем, довольно очевидны, стоит только озвучить концепцию: деревенский пацан Савва под шуточки Галустяна и Лепса заводит дружбу с волками, дает отпор бандерлогам и бросает вызов колдунье. А может быть, продюсеров просто покорил персонаж по имени Пусик. Конечно же, если бы «Ночные стражи» не существовали, их бы следовало выдумать и довести до большого экрана — где еще мы бы смогли увидеть такую картину, как бритый налысо Леонид Ярмольник, палящий по нечисти из пулемета под песню «Я шагаю по Москве»? Не факт, впрочем, что осуществлять такие изощренные фантазии стоило на бюджетные (частично) деньги. Тем более что в отличие от перенаселенного отечественными звездами «Ночного дозора», упрощенно-комедийную версию которого явно подразумевал Эмилис Веливис, Ярмольник остается единственным настоящим харизматиком в кадре — даже искусственным глазом жонглирует. Все остальное — от стоковых спецэффектов до сценарной фантазии и перформанса Ивана Янковского в главной роли — принадлежит к области не столько страшного кино, сколько страшного синефильского сна. Презентация «Человека из будущего» на питчинге Фонда кино дала продюсеру Сергею Сельянову повод произнести страстную — и, в общем, вполне справедливую — речь о важности поддержки дебютов; даже если их перспективы в прокате, мягко говоря, призрачны. Ровно такими, по злой иронии судьбы, оказались и сборы «Человека из будущего» — лампочного сай-фая, который Роман Артемьев сделал на основе собственной короткометражки. Что ж, в коротком метре «Человеку» лучше было и оставаться, ограничившись лаконичной историей о том, как обнаженный пьянчужка и кассирша из окраинного супермаркета предотвратили апокалипсис. В полнометражной версией этот анекдот мигом оброс бородой из ерундовых хитросплетений сюжета и второстепенных персонажей — и, конечно, перестал быть смешным. Самый хрестоматийный просчет за всю историю Фонда кино, «Взломать блогеров» на деле, конечно, провалился с точки зрения сборов не так уж громко, как некоторые другие фигуранты этого списка. Но бумерангом проекту Тимура Бекмамбетова вернулась попытка эксплуатировать известность сыгравших в фильме звезд русского YouTube — из-за которой внимания к фильму оказалось привлечено куда больше, чем он так или иначе заслуживал: дошло и до десятков издевательских и разгромных роликов от коллег Ивангая и Саши Спилберг по, хмм, профессии, и до публичных извинений министра культуры Владимира Мединского, признавшего ошибку экспертов Фонда кино. Те, впрочем, серьезной критики не заслуживают — в том варианте, в котором «Блогеров» презентовали Фонду (и в котором они назывались еще «Волшебником ОС»), узнать фильм Свешникова практически невозможно. С точки зрения сборов «Дед Мороз», конечно, и близко не входит в число самых оглушительных провалов в истории Фонда кино — но все-таки кино сметой расходов и приходов пока еще не ограничивается. Вредную привычку эксплуатировать новогоднее настроение российских зрителей — а также бесконечно долгие новогодние каникулы — можно было диагностировать у отечественных кинопродюсеров уже давно; никогда прежде, впрочем, она не проявлялась таким феерическим и таким сумасбродным способом. Интернациональный союз Санта Клаусов всех мастей на службе добра? Федор Бондарчук с бородой Гэндальфа? Демоны, химеры и Карачун? Лав-стори, невозможная без волшебного посоха? После «Битвы магов» выжившим в ней зрителям впору было идти в бар кинотеатра с требованием заказать наркологическую экспертизу попкорна. В московском метро под закрытие исчезает, вместе с припозднившимися пассажирами, целый состав — а через несколько дней влюбленная парочка, заручившись помощью диггера-неформала, спускается в катакомбы подземки на поиски севших в тот поезд друзей. На основе такого сюжета вполне можно было построить фильм ужасов недорогой, но жесткий — задумка и удачно выбранное место действия, что называется, располагают. На практике, впрочем, фильм Тихона Корнева совершает в решающий момент резкий поворот в сторону невыносимо слащавой мелодрамы — что наверняка не порадовало тех зрителей, что в принципе поддались искушению проверить слухи о рождении на российских просторах жанра хоррора. Эксперты Фонда кино такую трансформацию фильма предсказать тем более вряд ли могли — но задуматься, не будет ли зло в «Диггерах» выглядеть, как резиновый пришелец из американского кино 1950-х, все же следовало. Не вся то рисованная мультипликация, что «Три богатыря», не все те православные, что гневятся на «Матильду». Создатели «Сказа о Петре и Февронии», которые с этим фильмом выходили на питчинги Фонда кино несколько лет подряд, пока все-таки не получили господдержку, явно рассчитывали сыграть на пересечении двух трендов — неубывающей популярности мультфильмов о трех богатырях и резко выросшей в последние годы воцерковленности российских зрителей. Просчет, впрочем, судя как по сборам, так и по механистичной снотворности самого фильма, не очень сработал — можно было бы говорить, что аудитория не приняла архаичный сюжет, если бы только сценаристы «Сказа о Петре и Февронии» действительно опирались на летописную легенду. Но канонический сюжет в «Сказе», что называется, прокачан — как болтливыми зверушками-помощниками, так и антагонистом-колдуном (фигурировавший в летописи мотив с нежеланием князя жениться на простолюдинке Февронии даже после того, как она его исцелила, напротив, вымаран напрочь).
