Игрок на нервах. Как Даррен Аронофски сделал провокации своей визитной карточкой
Чего у Даррена Аронофски не отнять, так это умения заставить о себе говорить. Вот уже 20 лет его фильмы стабильно порождают скандалы и дискуссии. Он не любит насилие, но показывает всякие неприглядности столь рьяно, что неуютно станет даже патологоанатому. Даррен не верит в Бога, но горазд порассуждать на библейские темы, чем бесит многих верующих. Он хочет, чтобы его работы были доступными для зрителей, но иногда проще разобраться в принципах квантовой физики, чем в его замыслах. Аронофски балансирует на грани претенциозности, садизма, китча и богохульства, но авторский талант удерживает его от крайностей. Аронофски всегда идет непроторенным путем, и голливудские правила ему не писаны. Свой дебют "Пи" Даррен снял за скромные $68 тыс. Фильм привлек внимание благодаря изобретательной режиссуре и нетривиальному сюжету: помешавшийся математик искал числовой ответ на главный вопрос жизни, Вселенной и всего такого (хотя, казалось бы, Дуглас Адамс давно выяснил, что это 42). "Реквием по мечте" обошелся уже в $3,5 млн и стал вехой в массовой культуре, а также страшной сказкой для всех наркоманов. После успехов с такими копеечными затратами расщедрившаяся студия Warner Brothers позволила Даррену разгуляться в "Фонтане" на все $35 млн. Сперва ему и вовсе собирались выделить вдвое больше и Брэда Питта в придачу, но тот запаниковал, перечитав сценарий, и убежал. Даже с сокращенным бюджетом метафизическая фантастика Аронофски провалилась, хотя впоследствии и обрела вполне культовое почитание. Несколько раз Аронофски подбирался вплотную к тому, чтобы попробовать силы в коммерческом зрительском кино. Изначально именно ему предстояло переосмыслить Бэтмена, после того как непредсказуемая фантазия Джоэля Шумахера наградила персонажа резиновыми бэт-сосками и свела его в фигуральную бэт-могилу. В итоге проект так и не запустился, а Бэтмена с колен поднял Кристофер Нолан, который потом превратился в суперзвезду киноиндустрии. Аронофски также приценивался к "РобоКопу" и сиквелу "Росомахи", но и там не срослось. Однажды Даррену все же доверили огромный бюджет и попросили снять библейский эпик "Ной" за 125 млн. Полученная сумма его нисколько не смутила, и он все равно выдал, может, и не самое удачное, но абсолютно авторское кино. Студия жутко нервничала, перепробовала кучу монтажных версий, но в итоге доверилась виденью режиссера. Вероятно, его эксперименты с известными супергероями получились бы столь же своеобразными, а пока он предпочитает, по собственному выражению, бросать "гранату в поп-культуру" фильмами вроде "мамы!" и любоваться взрывной волной. Суетной стиль Одна из фишек Аронофски — так называемый "хип-хоп-монтаж", представляющий собой быструю нарезку иногда повторяющихся детальных планов с акцентированными ритмичными звуками. Поскольку первые два фильма Даррена снимались на скудные бюджеты, заковыристая подача была одним из немногих способов выпендриться. Если в обычном фильме около 600−700 монтажных склеек, то в "Реквиеме по мечте" их больше 2000. Когда Даррен начал получать больше денег, он стал сдержаннее в выразительных средствах, научился лучше удерживать внимание на актерах, но все равно не отказался от своего визионерства. Объектив часто закреплен у героев за спиной или перед лицом, следует за ними по пятам, периодически выскакивают субъективные кадры. Если персонаж не в ладах с головой, то эти техники способствуют сюрреалистичному уклону и хорошо показывают галлюцинации и иллюзии. Что гложет мятежного режиссера Герои Аронофски часто одержимы — страстями, амбициями, зависимостями и даже безумием. Например, персонажи зеркальных "Рестлера" и "Черного лебедя" проходят через душевные и физические муки ради преданности своему делу. Движение к высшей цели требует от них невозможного и оборачивается деструктивным поведением. Именно поэтому оно выглядит настолько непривычно и некомфортно в его произведениях. Своенравному режиссеру нравится творить вне жанровых рамок. Изнанка высокого мира балета в "Черном лебеде" таит чудовищ и подобна фильмам ужасов. Библейская аллегория в сюжете "мамы!" также упакована в странную смесь хоррора и сюрреалистической фантасмагории в духе Луиса Бунюэля. Практически все картины Аронофски сдобрены религиозными мотивами. По мнению Даррена, мифология содержит старейшие и сильнейшие истории человечества, из которых можно многому научиться. Как и его герои, он как будто зациклен на поиске некоего высшего начала. В одной из сцен в "Ное" Аронофски даже примирил религию и науку, совместив божественное сотворение мира с теорией эволюции. Цель Даррена — пошатнуть привычный взгляд на жизнь. Будучи социально сознательным, он хочет делать заявления своими картинами о состоянии общества. Символизм религиозных историй порой органично накладывается на его идеи. В частности, Даррен — активист, обеспокоенный проблемами окружающей среды, поэтому он так любит в своих фильмах припугнуть людей Всемирным потопом за непочтительное обращение с природой. Часто его работы содержат автобиографические элементы. Сюжет "Фонтана" о поисках бессмертия, чтобы спасти больную возлюбленную, был спровоцирован раком у родителей Даррена. Фильмы Аронофски всегда разделяли общественность на противостоящие лагеря. На пресс-показе критики освистали "Фонтан", зато после первого публичного киносеанса зрители рукоплескали ему 10 минут. Кажется, своими последними работами режиссер-баламут особенно навострился вызывать противоречивые реакции: "Ноя" даже запретили в нескольких странах, да и "маму!" как только не оплевывали. Если Аронофски не сбавит накала, когда-нибудь с его картин развяжется гражданская или Третья мировая, но без своих зрителей они точно никогда не останутся.
