Пенелопа Крус: снять свой фильм было моей мечтой с детства

21 февраля в прокат выходит фильм иранского режиссера Асгара Фархади "Лабиринты прошлого", который открывал прошлогодний Каннский фестиваль. По сюжету Лаура с двумя детьми приезжает из Аргентины в родную Испанию на свадьбу сестры. Она встречается со своей семьей и воспоминаниями, одно из которых — ее бывшая любовь Пако. Во время свадьбы дочь Лауры похищают. Из-за этой трагедии секреты, которые многие годы хранились в глубине маленького испанского города, всплывают на поверхность. Главные роли в картине сыграли Пенелопа Крус и Хавьер Бардем. В интервью ТАСС Крус рассказала о непростой эмоциональной работе над ролью, во время которой ей даже вызывали скорую помощь, и о случае в Голливуде, который стал поворотным в ее карьере. — Асгар Фархади — иранский режиссер, решивший снять фильм в Испании. Каково было работать с ним над этим проектом, учитывая, что он не знает испанского языка? — Для этого проекта Асгар переехал в Испанию. Мы с ним очень много говорили об испанском языке и культуре. Асгара интересовало все испанское, потому что он хотел избежать каких-либо клише. Он готовился к фильму пять лет и иногда специально подходил ко мне (во время съемок — прим. ТАСС), чтобы обсудить, что могло бы стать ключом для той или иной сцены, особенно когда это касалось семьи. Когда один из членов семьи страдает, страдают все. Это невероятно красивая метафора того, что происходит во всем мире, и для меня этот фильм, эта семья — это метафора всего человечества и того, почему мы усложняем жизнь себе и другим. По крайней мере, для меня картина об этом. Фархади знает английский, и у нас были отличные переводчики, которые могли буквально проникнуть в твою голову, не упуская ни одной детали. Очень сложно найти хорошего переводчика, но они знакомы с Асгаром уже многие годы. Так что это было просто — как будто говоришь с человеком с двумя головами. В конце дня, я думаю, переводчики были измучены, потому что работа шла в режиме нон-стоп. — Вы работали с Фархади в первый раз. Насколько его режиссерский метод отличается от, например, Педро Альмодовара? — У них с Педро (Альмодоваром — прим. ТАСС) есть какие-то общие черты, потому что они оба очень внимательны к деталям. С актерами у них как будто работает детектор лжи, их невозможно обмануть. Я не имею в виду, что ты хочешь их намеренно обмануть. Просто иногда чувствуешь себя потерянным и подсознательно используешь какие-то уловки. Но они сразу заметят это и скажут тебе. И я знаю, что они друг друга любят. Они оба говорили со мной друг о друге. Я восхищаюсь ими. — Роль матери, потерявшей ребенка, очень непростая в эмоциональном плане. Как вы с этим справлялись? — Я совру, если я скажу, что это было просто. Я очень хотела поработать с Асгаром, и это дало мне много сил. Но потом я не могла дождаться конца съемок, потому что была истощена. Асгар, все мы не хотели работать вполсилы. Так что мне приходилось прыгать туда-обратно из этого мира, иначе я бы с этим не справилась. Мне всегда нужно было делать перерыв хотя бы на десять минут, чтобы прогуляться или поговорить о какой-нибудь ерунде с коллегами, сделать все, чтобы отвлечься, а потом снова полностью отдаться этой истории. Когда я работала над образом, я старалась относиться к каждой сцене по-разному, потому что было много сцен, которые казались похожими друг на друга, но Асгар и я всегда следили за тем, чтобы не повторяться. У каждой сцены своя эмоция: от тревоги и депрессии до опустошенности, отчаяния, невероятной ярости, иногда надежды, чтобы хоть как-то выжить в этих обстоятельствах. Героиня постоянно находится в режиме выживания. И нам нужно было рассказать обо всех этих эмоциях, потому что если что-то подобное случается с кем-то, он чувствует не только грусть, но многие другие вещи. Было невыносимо осознавать, что где-то в мире люди испытывают похожие чувства. — Сложно было, наверно, представлять, что такое может произойти в реальной жизни? — Мы много говорили об этом с Асгаром, смотрели интервью на эту тему, и, конечно, это было душераздирающе. Жизнь — это святое, особенно жизни детей, и сложно видеть, как отцы и матери сталкиваются с потерей своих детей из-за болезни или войны. В глубине души я хотела, чтобы моя героиня как бы отдала честь всем этим людям, рассказала про них. И Асгар может достичь этого через кинематограф, он может вдохновить людей на что-то хорошее. Я уже говорила раньше, что сколько бы фильмов ни снималось, человеческая природа остается такой же, но я сохраняю надежду, что мир станет лучше. — Вы уже не в первый раз работаете вместе со своим мужем Хавьером Бардемом. В предыдущем проекте "Эскобар" вы тоже снимались вместе. Вам это, скорее, помогает или мешает? — Это не лучше или не хуже. Все-таки наши герои в этой картине очень отличаются от фильма "Эскобар". И еще мы снимали его около двух с половиной лет назад, так что нельзя сказать, что мы делали один проект сразу за другим. Это не проще и не сложнее, просто по-другому. С одной стороны, мы очень хорошо друг друга знаем, с другой стороны, мы бы не хотели постоянно играть вместе. — На презентации фильма вы говорили, что одна из самых сложных сцен для вас была сцена в машине, когда героиня находится в полном отчаянии. И правда, что вам даже пришлось вызвать скорую помощь? — Да, это было очень сложно, потому что Фархади попросил меня сыграть паническую атаку. Для этого понадобилось много дублей. Я думаю, что в какой-то момент я реально стала чувствовать недостаток кислорода, так что уровень сахара у меня сильно повысился, а кровяное давление, наоборот, упало. Так что как только я вышла из машины, меня ждала скорая помощь. Я уже рассказывала про этот случай, но в качестве шутки. Я не хочу создавать впечатление, как будто моя жизнь была в опасности. Такие вещи случаются, особенно когда снимаешь такую историю. Когда я вышла из машины скорой помощи, мы с Фархади посмотрели друг другу в глаза, и он спросил: "Ну что, снимем еще один дубль?" (Смеется). — "С удовольствием!" — Еще сцена свадьбы получилась очень аутентичной. Фархади удалось показать в нескольких кадрах весь праздник. — Да, действительно. Я уже два раза посмотрела фильм, и невероятно, как в трехсекундный кадр он может поместить пять разных событий, которые происходят в одно и то же время. Фон сцен очень живой, все очень живое, он как хореограф. — Сейчас все больше говорят о том, что в кинопроизводстве должно быть больше женщин. Чувствуете ли вы неравенство между мужчинами и женщинами в этой сфере? — Если посмотреть на процентное соотношение (мужчин и женщин в кино), в некоторых странах женщины составляют только 7% (от общего числа режиссеров). И причин для такого большого разрыва не существует. Это не та работа, которая требует больше физической силы, так что многое еще предстоит изменить. Это возмутительно. Я смотрела на цифры, и во Франции, например, они повыше, но все равно далеки от того, чтобы быть 50 на 50. Если же смотреть на весь Европейский союз, то это настоящий стыд. — А сами вы хотели бы попробовать свои силы в качестве режиссера? — Это была моя мечта с детства. Я уже работала над рекламными роликами и сняла документальный фильм. — О чем бы вы хотели снять фильм? — Я думаю, это была бы какая-то небольшая история о человеческих отношениях. Мне неинтересно снимать боевик или ужастик. Я бы хотела сделать мюзикл, но у меня для этого недостаточно смелости. — А почему вы этого еще не сделали? — Потому что я еще не нашла подходящую историю и время, чтобы ее рассказать. Если я решусь на это, мне понадобится около двух-трех лет. — А правда, что когда вам было 16 лет, вы хотели начать карьеру в США, но потом решили, что это не для вас, так как они предложили вам включить в фильм обнаженные сцены, но у вас хватило храбрости отказать им? — Как вы узнали об этой истории? Я думала, что никогда не рассказывала ее. Сейчас все чаще задают вопросы о том, сталкивалась ли я в своей карьере со злоупотреблением властью. И мы все, конечно, с этим сталкивались, и не только в киноиндустрии. Если возвращаться к той истории: я прошла несколько проб для одного очень большого американского фильма. До этого я не работала за границей. Я прочитала сценарий, и когда прилетела туда, они мне дали на подпись какие-то бумаги, а также новые сцены, которые они включили в сценарий. Я спросила их, почему они не предупредили меня сразу, пока я еще не села в самолет. Они мне сказали, что хотели сделать это лично. Там было четыре человека из студии и режиссер. И я отказалась подписывать эти бумаги. Но они отказались допустить меня к пробам, пока я не подпишу документы. Я начала звонить своему агенту, другим представителям студии, чтобы дать понять, что они поступают неуважительно и нечестно. В общем, я так и не подписала эти документы и села на самолет обратно домой. Конечно, я не снялась в фильме, и я рада, что не сделала этого, потому что мне было совершенно очевидно, как со мной будут обращаться. — Но что вам дало силы сказать нет? Я думаю, что меня просто так воспитали. Я вернулась к своей семье тогда, зная, что не буду терпеть такое отношение к себе в течение шести месяцев. И еще я учила французский, но с английским у меня было туго. Я учила строчки диалогов, но на встречах мне было тяжело, так как я не всегда понимала, что они говорят. Но в тот день мой английский был идеальным. Это было как чудо! — А почему вы никогда не рассказывали эту историю? — Мне казалось, что ей никто не заинтересуется. Хотя сейчас я понимаю, что ее полезно было бы узнать молодым девушкам, которые могут оказаться в такой же ситуации. — Как вы считаете, это помогло вашей карьере или наоборот? — Это помогло мне в моей жизни, потому что это чувство бесценно. Я, конечно, спрашивала себя, не упустила ли я свой шанс, но я приобрела веру в себя и возможность следовать своему внутреннему голосу и сердцу. Я уверена в этом. — Но потом ваш опыт за границей был более позитивным? — Да, это был прекрасный опыт. Стивен Фрирз предложил мне сняться в его фильме, а я им так восхищаюсь. Он прислал мне сценарий, я записала видео, отправила в Лондон, и когда он его посмотрел, он сказал мне, что берет меня на роль. И дальше пошло-поехало. — Значит, вам не нужно было какое-то движение за права женщин, чтобы придать вам сил, так как у вас была внутренняя сила, чтобы противостоять неуважению и несправедливости? — Люди, женщины, окружающие меня, всегда придавали мне сил. Например, моя мать, хоть ее работа и далека от кино, но я восхищаюсь ей. Она честная, уважает себя и других. Это главная школа в моей жизни — моя мама. Беседовала Тамара Ходова