Пока все дома: чем обернулась попытка лучших режиссеров мира снять кино на карантине
Пока весь мир пытается подготовиться ко второй волне пандемии коронавируса, а во многих странах даже вновь вступают в силу карантинные меры и ограничения, Netflix выпустил мини-сериал «Сделано дома» (Homemade) — в сущности, сборник короткометражных фильмов, снятых в режиме самоизоляции некоторыми режиссерами и парой звездных актрис. «Лента.ру» рассказывает о том, что этот проект говорит об их авторах и о природе кинематографа.
Из радиоприемника доносятся жуткие сводки: «Число жертв эпидемии превысило полмиллиарда человек. Вирус поразил ось вращения Луны. Возможны аномалии гравитационного характера». Их слушатель, крепкий одинокий мужчина из Вермонта, старается не паниковать, но на его веранду то и дело плюхается живая рыба («Пенелопа», режиссер Мэгги Джилленхол). Елизавета II — в виде куклы — застревает в закрытом на карантин Ватикане: такой же кукольный папа римский в меру сил пытается ее развлекать, но философские обсуждения значения текущих событий быстро уступают купанию в бассейне. Голышом («Путешествие на край ночи», режиссер Паоло Соррентино). Коронавирус неумолимо сокращает население планеты, а безразличное к пандемии солнце населяет своим холодным светом опустевшие улицы и парки Токио («Последнее сообщение», режиссер Наоми Кавасэ).
Донжуан из дома престарелых звонит по скайпу брошенной им 20 лет назад даме — и описывает, в сочных натуралистичных подробностях, те непристойности, в которые он по-прежнему рад бы вместе с ней пуститься. У терпеливо слушающей женщины есть на этот счет особое мнение («Последний звонок», режиссер Пабло Ларраин). Пятилетняя Хасинта больно бьется коленкой о скамью — снимающая ее камера телефона тревожно дрожит, будто бы в ожидании, бросится ли режиссер, мать Хасинты, утешить плачущего ребенка («Пространства», режиссер Наталия Беристайн). Немецкий режиссер Шиппер, не в силах заняться чем-то продуктивным на карантине в своей берлинской квартире, начинает буквально троиться («Казино», режиссер Себастьян Шиппер. «Сколько же можно? Выпустите меня наконец отсюда! Выпустите, я говорю!» — наконец выражает общее мнение Мэйрун, артистичная дочь ливанских режиссера и композитора («Мэйрун и единорог», режиссеры Надин Лабаки и Халед Музанар).
И так далее, и тому подобное. Получившие от Netflix карт-бланш и призванные худруком этого проекта, чилийским режиссером Пабло Ларраином («Джеки», «Неруда», «Нет»), режиссеры — за исключением звездных актрис Стюарт и Джилленхол, как на подбор, фавориты главных мировых фестивалей и, в общем, первые лица современного авторского кино — в меру сил пытаются выкрутиться из той патовой ситуации, в которую их ставит сверхзадача «Сделано дома», миссия снять фильм не просто в отсутствие съемочных групп и бюджетов, а еще и в условиях карантина, самоизоляции, социальной дистанции. Одни, как Стюарт и Шиппер, наводят камеру на себя. Другие, как Ларраин и замбийка Ругано Ньони, ищут вдохновение в главных карантинных средствах коммуникации — скайпах и мессенджерах. Третьи, как взявшийся за кукольную анимацию Соррентино или снявший натуральный мюзикл в формате хоум-видео чилиец Себастьян Лелио, ищут опору в костылях жанровых канонов. А кто-то — как живущий в Мексике китаец Джонни Ма — не может не отрефлексировать врожденную грустную иронию этого проекта и потому в своем коротком метре не только впервые в жизни готовит с женой-мексиканкой и ее детьми пельмени по маминому рецепту, но и произносит: «Мама, ты не узнаешь об этом моем видеописьме к тебе. Ведь ты не пользуешься Netflix».
Структура «Сделано дома» — оформленный в сервисе в виде сериала альманах короткометражек, объединенных едиными для всех участников карантинными ограничениями — конечно, подталкивает пуститься в сравнения, взяться, оценивать режиссеров проекта по степени изобретательности или остроумия. Это, впрочем, пустое, бессмысленное даже занятие — и не только потому что все из участвующих тут кинематографистов давно уже состоялись, признаны и хотя обнулились здесь в плане средств производства, но совсем не превратились в студентов, которым нужно получить за их работу в проекте зачет или незачет. Да нет, по-хорошему, уже сам факт создания чего-то — пусть даже сколь угодно сиюминутного или мимолетного, даже проходного — в удушающих, парализующих обстоятельствах весны 2020-го заслуживает если не безусловного уважения, то как минимум отказа от высокомерного осуждения, тем более что оно в принципе не является сутью и задачей кинокритики — да и в случае «Сделано дома» есть о чем еще поговорить.
Этот проект, например, неплохо показывает, как даже в условиях домашней съемки на камеры телефонов и с родными и близкими в качестве группы и актеров все подлинные авторы сохраняют собственное лицо. Кто склонен к патетике — тот и здесь ударится в глубокомысленные речи (как шотландец Дэвид Маккензи, в своем фильме называющий пандемию «самым глобальным тоталитарным событием в истории человечества» — ну да, ну да). Кто всем интонациям предпочитает гротеск — тот его соорудит даже и в собственных саду и спальне (как Соррентино с его кукольным селебрити-театриком). Кто в своих больших фильмах все время ищет прежде всего оригинальный способ рассказать историю — тот попытается соорудить сюжет и в скайп-звонке (как Ларраин) или в кругу забаррикадировавшихся за городом друзей (как ухитряющийся снять микрохоррор Антонио Кампос). Проще говоря, «Сделано дома» — не столько проверка режиссеров на прочность, сколько свидетельство о том, какой устойчивой, стабильной материей оказывается персональный режиссерский стиль, каким бы он ни был.
А вот что по-настоящему проходит испытание в «Сделано дома» — проверяется тотальным сокращением привычных мощностей и ресурсов, так это кинематограф как таковой. И именно в этом эксперименте и заключается пусть и скромное, но все-таки бесспорное достоинство затеи Ларраина и Netflix. Потому что именно о невероятной живучести кинематографа этот проект благополучно и неоднократно сообщает — то гимнастикой лицевых мышц на крупном плане Кристен Стюарт, то бесстыжей, через рассказ об убитых коронавирусом родных (как в фильме Гуриндер Чадха «Играй как Бекхэм»), апелляцией к состраданию, то жанровой эквилибристикой, то и вовсе чистым люмьеровским созерцанием обыденной реальности, всех этих детей, отражений в зеркале и пейзажей за окном. Ведь все они — пусть даже и в отсутствие бюджетов, изысков и даже идей — оказываются способны производить чувства, разные по силе и модальности, но в любом случае настоящие. А можно ли требовать от кино чего-то еще?
Сборник короткометражных фильмов «Сделано дома» (Homemade) можно посмотреть в Netflix